Михаил Бобров - Висенна. Времена надежды

— Пошли к шатру. Ужинать.

— Вы как хотите, а я с дороги. — Рикард потянулся и выразительно потер спину. — Я ложусь спать.

Спать Игнату выпало с полуночи до рассвета. (С рассветом предполагали уже идти на озеро.) И не успел он смежить веки, как поздоровались с ним отец — в неизменном костюме — и растрепанный Андрей Кузовок, в свитере и джинсах. Игнат не дал им даже рта раскрыть, сразу давешнее озарение вывалил: а давай, дескать, мы портал между мирами откроем и будем туда-сюда в гости ездить?

— Зачем выбирать, рыжая или блондинка, если можно весь гарем? — Кузовок растянул рот до ушей. — Что ж, идея может, и не новая. Что, в конце-то концов, с открытой Америкой делать, ежели не осваивать?

Отец неожиданно резко бросил:

— Загадят еще и тот мир! Ты же толкинист, нет?

«Был!» — хотел вставить Спарк, да спохватился: они-то еще помнят его — двадцатилетним.

— …Вот возьми и представь танки Саурона вдоль Мглистого хребта. «С сакурой на броне». Или как спецназ берет Раздол? Да хрен ли там представлять, в инете сколько уже описаний…

Не растрави ему душу Ратин со стеной своей, Игнат бы и промолчал. Или как-нибудь вежливо отбоярился. Теперь же душа его болталась сохнущим полотенцем, и отмеривать слова сил не было. Игнат махнул рукой:

— А что спецназ? Калаш без патронов груда металла; как ты будешь таскать сюда патроны? Тут же тебя ждут не бантустаны с неграми и таиландцами, которые за пять баксов продадут мать родную! Танк? Ну да, конечно. Ресурс мотора? Запас хода? Знаешь, почему Гудериан в августе сорок первого остановил блицкриг? Потому что у него в моторах стерлось и прогорело все что могло стереться и прогореть: подшипники, клапана, прокладки, что у них есть еще там. А нового из фатерлянду не подвезли. А топливо? Ты хоть примерно, хоть в желтой прессе какой читал, сколько солярки выжирает газотурбинный двигатель твоего любимого «Черного орла», Т-90? Или дизель легендарной 55-тки? Ну почитай ты хоть один оружейный справочник, кроме своих любимых боевиков, да прикинь на пальцах… а что такое танконедоступная местность, ты знаешь? Во Вьетнаме твои танки — пфр-р-л-с! — Спарк издевательски надул щеки и помчался дальше:

— Вертолеты? А сколько нужно запчастей, чтобы год поддерживать вертолет в исправном и боеготовом состоянии? Смотри, американцы дали Южному Вьетнаму в свое время и вертолеты и танки и советников, и авиационную поддержку и что угодно; а Северный Вьетнам все равно взял Сайгон. Современная технологическая война — это просто наконечник, брандспойт, главное — сама кишка, по которой хлещут ресурсы. Восемьсот тонн в день на дивизию, Эйзенхауэра почитай, «Крестовый поход в Европу»… как американцы ушли — из Европы или из того же Вьетнама — так труба и кончилась; остались южные вьетнамцы при брансдпойте с выключенной подачей воды! А Союз с Китаем Северному Вьетнаму потолще да попрямее кишку заправили — и Сайгон захлебнулся… — Игнат предостерегающе поднял руку:

— Погоди перебивать, я еще даже не начал… К тому же здесь полно магов — Великих Магов, которые могут… Ну, например, запросто подменить стихию. Вот как ты, Кузовок в своем программировании, заливаешь экран синим цветом? Говоришь компьютеру, что номер пять — это синий цвет. И заливаешь каждую клеточку экрана пятерками, так? А потом, если тебе надо залить красным, ты что, заливаешь весь экран номером десять? Да ни хрена! Ты же просто объявляешь: а теперь та самая цифра пять, которой уже залит весь экран — это номер красного цвета. Или зеленого. Или еще какого там надо. Называется замена палитры, и выполняется мгновенно. А представь, Великий Маг так вывернет воду на пламя… Человек на сколько процентов из воды состоит? А вода во фляжках на поясе? Водяные пары в воздухе? В почве? Ну вот и представь! А если Великий Маг — по-настоящему великий, а не то чмо, которое Голливуд под ним изображает — решит заняться действительно великими вещами, типа там времени? Или закона причинности? Если ты его всерьез прижмешь, так и ответ будет всерьез. С чего ты решил, отродье Голливуда, что чародей вообще на фронт пойдет? Что будет кидаться файерболами на дальности прямого выстрела, подставляясь под твоих снайперов? Он же не ты, у него мозги еще в D&Dкалькулятор не превратились! Да он в своей башне сидя, заклятье одно сплетет — и опс, ты уже глубокий старик, все! Или высвободит твою истинную сущность, и ты покроешься шерстью и радостно побежишь в лес, искать с кем спариться. Или, напротив, светлым облачком воспаришь в горние выси чистой духовности. А калашников твой упадет на зеленый мох или там на кафельный пол казарменного сортира. И плевать, что маг за такое жизнь отдаст. Вон у тебя Ле Гуин на полке, прочти «Слово освобождения», все давно придумано. А Жанну ДАрк помните? «Все, кто любит меня — за мной!» Помните? За Висенну так любой здесь умрет. А ее, вдобавок, англичанам не продашь и на костер не затащишь! По причине отсутствия англичан…

— А экономическое завоевание?! — загремел отец, — Инструменты, те же бензопилы; а водка! Водка, перед которой не устояла ни одна народность Крайнего, блин, Севера! А всякие там предметы роскоши, а связь? Неужели же ты скажешь, что голубиная почта удобней сотовика?

— Епрст, ну и чем ты будешь заправлять эту твою бензопилу, папа? Или к какой сети подключишь сотовик?! Это ж тебе не вожди полинезийцев, которые вообще никогда вещей не видели. Полностью бесполезное здесь не купишь и не продашь. Все твои достижения цивилизации имеют смысл только в рамках этой самой цивилизации, в том пространстве, где есть розетки, автодороги с заправками и мотелями, станции сотовой связи или спутники те же.

— Так, подожди, — вступил Кузовок. — Мне уже интересно… Ну, а идеи?

Игнат заржал совершенно непотребным образом:

— Идеи! Призрак бродит по Европе! Ищет выход в черной… Ну и какую позитивную глобальную идею может экспортировать Земля? Ну? Научного прогресса? Это идея позапрошлого, девятнадцатого века. Герберт, понимаешь, Уэллс. Воздушный шар на две тысячи персон… Двадцатый век убедительно доказал ее несостоятельность и ущербность без культурного роста. Три Мировых войны доказывали. Людей положили больше, чем в девятнадцатом веке на всей планете жило. Радио изобрели и даже телевидение. А счастья все равно ни хрена нет. Значит, надо и культуру. Какую? Чью? Тут, знаешь ли, привыкли к чужим культурам, никто не кинется заимствовать новое только потому что броское. Поколение «П-п-пр-рл!» — Игнат повторил неприличный звук и пояснил чуть спокойнее:

— Земных стереотипов здесь пока еще нет, а здешние стереотипы рекламисты да пиарщики ой как нескоро выучат. Я бы мог в пример Латынину привести, «Сто полей», и весь ее вейский цикл; но лучше я из реальной земной истории приведу пример. Как лопухнулись менеджеры парижского Диснейленда, пытаясь построить там бизнес на американских стереотипах. А ведь на одной планете живем, в одной мотельной библии телефоны шлюх ищем!