Кэтрин Мур - Шамбло

Коридор шел под уклон, свет быстро тускнел, легкий сквозняк приносил снизу резкий влажный запах соли.

– Там, куда ты идешь, не был прежде ни один мужчина, кроме меня самого. – Бесстрастный голос Аландра казался составной частью тишины. – Меня интересует реакция неподготовленного человека на… на то, что ты сейчас увидишь. Я достиг… возраста, – он негромко рассмеялся, – когда возникает страсть к экспериментам. Смотри!

Джо зажмурился от ослепительной вспышки. В бесконечно долгое мгновение, когда яростный свет пробивался сквозь плотно сжатые веки, ему показалось, что все странным, необъяснимым образом изменяется, вплоть до каменных стен. Открыв наконец глаза, он обнаружил, что стоит в конце длинной галереи, освещенной мягким, полупризрачным сиянием. Стены, пол и потолок галереи были сложены из сверкающего камня. Вдоль стен стояли низкие диваны, в центре голубела чаша большого бассейна. И среди всего этого великолепия…

Джо замер, почти не веря своим глазам. Аландр с откровенным интересом наблюдал за его реакцией, Водир стояла, склонив голову, все так же странствуя в адских глубинах.

Мингские девы – нет, настоящие богини, златовласые ангелы. Одетые в фиолетовые, изумрудно-зеленые, голубые платья, они отдыхали на диванах, парами гуляли вокруг бассейна. От их красоты, их безупречного изящества кружилась голова, перехватывало в горле… У них были поразительные лица – яркие, ослепительно прекрасные и абсолютно бездушные. На лице Водир, прежней Водир, сменялись самые разнообразные чувства – страх и боль, мужественная решительность и раскаяние, здесь же Джо видел безупречную физическую красоту – и не более.

– Ты находишь их очень красивыми? – усмехнулся Аландр. – Ну что ж, продолжим экскурсию.

Джо непрерывно чувствовал на себе изумленные взгляды обитательниц этого подземного рая. Девушки почти не обращали внимания на привычную фигуру Аландра, брезгливо отворачивались от Водир – но невиданное, полумифическое существо – мужчина в грубых сапогах и комбинезоне!

Сказочная, похожая на сон галерея осталась позади, серебряные ворота услужливо распахнулись, за короткой, уходившей вниз лестницей открылся еще один тускло освещенный коридор; по его левой стороне тянулся ряд черных занавесок. Аландр остановился перед одной из них.

– Наиболее ценные жемчужины хранятся отдельно, поштучно. Вот, например… – Он раздвинул тяжелые складки.

Свет, брызнувший из зарешеченного окошка, нарисовал на противоположной стене четкий геометрический узор; не дожидаясь приглашения, Джо шагнул вперед.

Он увидел комнату, задрапированную темно-лиловым бархатом. У дальней стены, прямо напротив окошка, стоял диван. Сердце Техасца бешено заколотилось. На диване мирно спала девушка. И если в галерее он встретил богинь, то красота этой девушки далеко превосходила самые смелые порождения человеческой фантазии; лицо излучало почти осязаемый поток гипнотического очарования. Джо боялся вздохнуть, боялся пошевелиться, он начисто забыл о своем смертельно опасном положении…

– Проснись, – прогудел сзади голос Аландра.

Длинные пушистые ресницы задрожали, прекрасное лицо словно осветилось изнутри. Женщина плавно села, тем же самым длинным текучим движением встала и улыбнулась. Джо едва не зажмурился от этой слепящей улыбки. Затем она прижала правую ладонь ко лбу и согнулась в глубоком, почтительном поклоне.

Аландр опустил занавеску, пронзил Техасца холодным блеском глаз и улыбнулся.

– Пошли.

Рука Аландра откинула четвертую по счету занавеску, и у Техасца перехватило дыхание. Стоя на цыпочках, девушка изгибалась в каком-то медленном, экзотическом танце; ее красота, изящество каждого ее движения завораживали, притягивали как магнит.

Потрясенный Джо намертво вцепился в прутья решетки, голова его шла кругом. Это изумительное, недостижимое тело вызывало у него бешеную, безнадежную жажду, он мог бы держать его в руках годами, столетиями, никогда не пресыщаясь, стремясь ко все большему и большему, невозможному для плоти удовлетворению. Красота этой девушки разожгла в его душе желание. Больше, чем телом девушки, он хотел обладать ее очарованием; это безумное, неосуществимое желание сотрясало его с головы до ног, сжигало адским огнем. Не в силах вынести пытку красотой, он разжал пальцы и отшатнулся.

Аландр коротко рассмеялся и опустил занавеску.

– Идем. – В рокочущем голосе звучала снисходительная насмешка.

Путь оказался долгим; Аландр остановился наконец перед занавеской, еле сдерживавшей рвущееся изнутри сияние.

– Здесь, – сказал он, – мы имеем один из образцов чистой, незамутненной красоты. Смотри.

На этот раз Джо хватило одного взгляда. Его рассудок дрогнул и помутился под напором волн, неудержимо накатывавших сквозь зарешеченное окно. Одно, всего лишь одно мгновение созерцал он самое воплощение Красоты, и этого хватило, чтобы разорвать его душу в клочья, вывернуть наизнанку. А затем он закрыл глаза рукой, словно спасаясь от ослепительного сияния солнца.

Занавеска опустилась. Техасец стоял, прижавшись спиной к стене, и пытался успокоить бешено бьющееся сердце, дыхание вырывалось из его груди хриплыми, судорожными толчками. Глаза Аландра горели странным зеленым огнем, на мрачном лице лежал смутный отблеск непонятной, но устрашающей… жажды!

– Придется прервать этот эксперимент, ты, того и гляди, рассудок потеряешь. А ведь у меня с тобой связаны некоторые планы… И все-таки, землянин, мне очень интересно – ты хоть начинаешь понимать, зачем все это делается?

Зеленое свечение в глазах Аландра померкло; Джо передернул плечами, стряхивая зябкое ощущение близкой опасности, и перехватил рукоятку бластера. Привычная шершавость рифленого металла влила в него новые силы, но одновременно напомнила о близящейся развязке. Человек, получивший доступ к сокровеннейшим тайнам Минга, не может надеяться на пощаду. Скоро Аландру надоест эта игра, и тогда – смерть, странная, чудовищная. Нельзя, чтобы решительный момент застал тебя врасплох. Один, только один взмах клинком яростного голубого пламени, Господи, я ведь прошу тебя совсем о немногом…

– У тебя в глазах смерть, – улыбнулся Аландр. – Неужели, землянин, в твоем мозгу нет места ни для чего, кроме убийств и сражений? А как же элементарное любопытство? Для чего я показал тебе все это? Да, ты умрешь, но без мучений, скорее даже приятным образом. И что такое, в сущности, смерть, ведь она неизбежна, остаются только два вопроса – «как» и «когда». Так вот, послушай – по некоторым причинам я хочу взломать панцирь самосохранения, под которым спрятан твой мозг. Дай мне заглянуть поглубже – если только в тебе есть глубина. В таком случае твоя смерть будет полезной – и приятной. А иначе… иначе черные твари хоть слегка утолят свой вечный голод. Твоя плоть напитает их – так же, как сладчайший из напитков питает меня. Подумай.