Роман (Крысь) Хаер - 2. С другой стороны

– Нервы надо лечить, батенька, – улыбнувшись, сказал доктор.

– Наверно, – пробормотал джисталкер.

– Давайте-ка, я вам объясню, что собираюсь делать. А то вы больше от неизвестности предстоящей пугаетесь, – предложил врач и после моего слабого кивка начал рассказывать.

Все оказалось очень просто. Доктору было необходимо снять небольшой участок эмали с зуба, чтобы при помощи биотехнологий вживить в зубную ткань крепление для протеза, которые он называл "замок". После того, как надобность в протезе отпадет, замки будут сняты, а восстановить эмаль – дело получасового сеанса в медицинском регенерационном кресле при соответствующей настройке. От крепости зубов зависело, сколько замков необходимо для надежной фиксации протеза. Зубы у меня были отличные, поэтому на вставную челюсть хватало четырех замков. По два замка соответственно на верхнюю и нижнюю части. К этим замкам и прикреплялся зубной протез, имитирующий челюсть хищника. По ощущениям было немного похоже на боксерскую капу, с условием, что капа могла спокойно разделяться на две части и с ней во рту можно было бы говорить. Сверление заняло буквально пару минут, вживление замков было чуть сложнее, но я уже безбоязненно вытерпел всю процедуру. Доктор несколько минут регулировал протез, а потом ловко вставил его в мой рот. Вставная челюсть была пока без клыков.

– Вам надо привыкнуть к новым ощущениям во рту. Первое время будет немного мешать, – сказал мне милый доктор, в своих смешных очках чем-то похожий на Айболита из детских стишков.

– Фпафиба дофтог! – радостно сказал я, что означало: " Спасибо, доктор". Впрочем, врач меня прекрасно понял.

– Да не за что, – улыбаясь, ответил стоматолог. – Если потрогайте языком протез, на самом краю около коренных зубов с левой стороны, нащупайте небольшой бугорок. Его нажимать нельзя…

Последнюю фразу доктор сказал поздно. Я уже нажал языком, после чего вставная челюсть (ладно хоть без клыков) с клацаньем отделилась от моих зубов и вылетела изо рта примерно на полметра. Мы со стоматологом бросились ее ловить, и это у нас получилось не совсем удачно. Поймать то мы ее поймали, только одновременно. Вставная челюсть выскользнула из наших сомкнутых рук и взмыла вверх, а мы с доктором столкнулись лбами и отлетели друг от друга. Джисталкер снова упал в кресло пациента, оббитое приятной для глаз малиновой кожей, а вот стоматологу повезло меньше. Бедный врач потерял равновесие и сел на пол. Зубной протез ударился об потолок и, повинуясь закону тяготения, упал прямо на доктора, снова стукнув его по лбу, а потом залетел прямо в мусорное ведро. Все выглядело как великолепная смесь бильярда и баскетбола.

– Батенька, вы прямо-таки ходячее бедствие, – пробормотал стоматолог, поднимаясь с пола и потирая шишку на лбу.

– Извините, – смущенно прошептал я, гадая, сразу ли из мусорной корзины мне вставят предмет в рот, или сначала его помоют. Что-то оба варианта мне не очень нравились, хотя второй был немного предпочтительнее.

– Ладно хоть, не готовый протез, – улыбнулся доктор в ответ на мои мысли. – Был бы уже с клыками – как миленький ходили бы с ним дальше. А это недорогая пластиковая заготовка, сейчас новую сделаю.

Повозившись примерно пять минут, доктор соорудил вторые вставные челюсти.

– Сначала техника безопасности. Интересоваться протезом при помощи языка сразу не надо,- сказал опытный врач и я улыбнулся. – Перед тем, как вытаскивать протез, расслабляете челюсть и желательно приготовьтесь его поймать.

– Понял, – сказал я и с готовностью открыл рот, как птенчик в гнездышке.

После этого стоматолог ловко вставил мне протез и сразу опасливо отошел на пару шагов, на всякий случай. Я потренировался в одевании и снимании предмета, на что доктор внимательно смотрел и с удовлетворением кивал головой.

– На сегодня все, батенька, – сказал Рязанцев. – Я бы посоветовал пару дней протез снимать только перед сном. Вам надо к нему привыкнуть. Через два дня приходите, будет готово изделие уже с клыками.

– Фпафиба дофтог! – сказал благодарный пациент и добрейшей души человечище, прекрасный доктор Рязанцев (кстати, Рязань – мой любимый город!) прямо таки по-отечески на меня посмотрел. После этого врач дал мне футляр для хранения вставной челюсти, и я покинул стоматологический кабинет.

В приемной симпатичная (да что я говорю-то – очень красивая и добрая!) медсестра выбила кассовый чек (с несерьезной суммой за такой профессионализм) который я с радостью сразу же оплатил. Немного посидел в кресле, оббитой прекрасной кожей цвета морской волны, прислушиваясь к непривычным ощущениям во рту, и потом в отличном настроении покинул стоматологию.

Как только вышел на улицу, зазвонил мобильник.

– Как прошло лечение? – участливо поинтересовался монгольский детектив.

– Ноано фо. Фыла софем не бофно, – ответил я, что переводится как: "Нормально все, было совсем не больно".

На лице Едигея отразилось удивление, а я обрадовался. Протез отлично защищал меня от назойливых звонков.

– Непонятно, – расстроено сказал монгол.

– Да фофут фефофяфнофо? Фот! Феня доффафи фяие фоняфие фне фюди! Фкока мофа ифдифафса фнаг бфыффалкефом? – выдал я длинную фразу, означающую: "Да что тут непонятного? Вот! Меня достали всякие звонящие мне люди! Сколько можно издеваться над джисталкером?".

– Непонятно, – еще более расстроено сказал монгольский детектив.

– Фыфен геогу фомоф, – спокойно сказал я, и это должно было пониматься как: "Ничем не могу помочь".

– Я вам позже перезвоню, – догадался Едигей и, после того как я энергично закивал, с расстроенной миной прервал связь. Вставные челюсти начинали мне нравиться все больше и больше.

Немного поразмышляв, я отправился в офис к ребятам. Надо же проконтролировать их работу, ну или хотя бы создать видимость неусыпного контроля.

– Фывет псем! – громко сказал я, зайдя в комнату приятелей-предпринимателей, предварительно цепким взглядом просканировав потолок на предмет наличия рыболовной сетки. Дмитрий на меня попросту не отреагировал.

– Привет Тим, – крикнул Александр, не отрываясь от гашекфона. – Не мешайся под ногами, хорошо?

– Венег фай, – сказал я Сане.

– Зачем тебе деньги? – спросил директор предприятия, по-прежнему не глядя на меня. Вот кому моя вставная челюсть совсем не мешала обмениваться со мной информацией. Пришлось снять протез и аккуратно сложить его в футляр. После этого я предстал перед другом во всей красе.

– Деньги мне нужны для работы! – рявкнул я так, что даже Дима на долю секунды оторвал взгляд от виртуальной бухгалтерии. Это – невероятное достижение, для меня во всяком случае. Саня оторвался от гашекфона и посмотрел на меня так, как какой-нибудь несчастный владелец киоска годов девяностых двадцатого века смотрел на очередных рэкетиров. – Джон перевел аванс?