Фред Саберхаген - Восточная Империя [Разорённые земли + Чёрные горы + Мир Арднеха]

Иногда люди приходили, чтобы позлорадствовать, молча или вслух, по поводу его падения. Чап не смотрел на них и не слушал. Они не слишком беспокоили его. Весь мир был таков. Но он не собирался тешить их, жалуясь или хоть как-то выказывая, что ему плохо, если он мог этого избежать. Тем более он не собирался умирать

Частенько приходили солдаты, даже те, которые сражались с ним, приносили ему пищу и воду. Если они вежливо заговаривали с ним, он отвечали им тем же. Раз в день он подползал к казармам, чтобы набрать воды.

Этим утром Чап едва успел занять свое место у ворот, как увидел спешащего к нему через внешний двор Рольфа. Рольф шагал быстро, погруженный в свои мысли, хмурясь при каждом шаге, очевидно, торопясь по какому-то важному делу. Да, он шел прямо к Чапу. Когда они разговаривали друг с другом в последний раз, один из них был господином, а второй — безоружным бунтовщиком. Сегодняшний визит не мог быть случайным; демон, должно быть, как-то устроил это. Возможность Чапу представлялась раньше, чем он смел надеяться.

Рольф не стал терять времени на предисловие.

— Возможно, ты можешь рассказать мне кое-что, что я хочу знать, — начал он. — О том, что, скорее всего, не имеет для тебя никакого значения. Естественно, я бы хотел дать тебе что-то взамен за эту информацию — что-нибудь в пределах разумного.

Уже не впервые Чап осознал, что ему чем-то симпатичен этот юноша, который пришел не для того, чтобы запугивать калеку, и не пытался лукавить.

— Мои желания теперь очень скромны. У меня есть пища, а кроме этого я мало в чем нуждаюсь. Что ты можешь мне дать?

— Я думал, ты сможешь придумать что-нибудь.

Чап едва не рассмеялся.

— Предположим, это так. Что я должен рассказать тебе взамен?

— Я хочу найти свою сестру. — Торопливо, не называя источника своей информации, Рольф вкратце описал время и обстоятельства исчезновения Лизы, ее внешность и внешность офицера с гордым лицом.

Чап нахмурился. Рассказ пробудил реальные воспоминания, хотя и слегка туманные. Что ж, тем лучше, ему не придется выдумывать.

— Что заставляет тебя думать, будто я могу рассказать тебе что-либо?

— У меня есть для этого основания.

Хмыкнув, многозначительно и в то же время ничего не значаще, Чап уставился мимо Рольфа, словно забыл о нем. Он не должен был подавать вида, что заинтересован в сделке.

Молчание длилось до тех пор, пока Рольф нетерпеливо не нарушил его.

— Почему бы тебе не помочь мне? Думаю, ты больше не питаешь особой любви ни к кому на Востоке… — Он внезапно оборвал фразу, словно человек, осознавший свою бестактность. Затем продолжил, более медленно. — Твоя супруга там, я знаю. Я не… я не имел в виду ничего относительно ее.

Это было странное полуизвинение. Чап поднял взгляд. Рольф утратил вид решительного, сурового мужчины. Он превратился в неловкого мальчика, говорящего о женщине, о которой тайно мечтает по ночам.

Рольф запнулся.

— Я хотел сказать, она — госпожа Чармиана — никак не может пострадать, если ты расскажешь мне о моей сестре и о ее похитителе. — Крупная рука Рольфа поднялась — вероятно, машинально, — чтобы коснуться куртки, будто он хотел убедиться, что нечто, находившееся во внутреннем кармане, было на месте. — Я знаю, ты был ее мужем, — он неловко запнулся, и ему не хватило слов. Он уставился на Чапа со смесью тревоги, ненависти и отчаяния.

— Я являюсь ее мужем, — сухо поправил Чап.

Рольф едва не покраснел — или покраснел; при его смуглой коже трудно было сказать.

— Да. Конечно.

Хотя Чап предпочитал меч, он мог использовать и разум.

— Правда, только на словах. Вы прорвались в Замок раньше, чем мы с Чармианой успели что-нибудь сверх того, что выпили из одного кубка.

Рольф выказал некоторое облегчение и теперь частично, вопреки самому себе, отвлекся от своего первоначального дела к Чапу. Он присел лицом к Чапу. Он хотел, ему просто необходимо было еще немного расспросить Чапа, но он долго колебался, прежде чем смог продолжить.

— Была ли она действительно… Я хочу сказать, что о госпоже Чармиане всегда говорили много плохого, во что я не могу поверить…

Чапу пришлось скрыть насмешку: проблема, с которой еще недавно ему не приходилось сталкиваться. Однако ему это удалось.

— Ты имеешь в виду, была ли она так плоха, как о ней говорили? — Чап был очень серьезен. — Не следует верить всему, что слышишь, юноша. Ей очень многое угрожало в Замке. — Хотя и не так сильно, как тем, кто жил бок о бок с ней. — Ей приходилось притворяться другой, чем она была на самом деле; и она очень хорошо научилась приспосабливаться. — Рольф кивал, похоже, с облегчением; это поощрило Чапа отвечать со всей откровенностью.

— Я так и думал, — сказал Рольф. — Она казалась такой…

— Прекрасной.

— Да. Такой, что она не могла быть похожей на своего отца и остальных.

Конечно, подумал Чап, внезапно понимая совершенно невинное мальчишеское заблуждение относительно высокородной Чармианой. Юнец был околдован приворотным талисманом, который носил с собой; тем самым, который позже предстоит нести Чапу. Однако пришло время пересечь мост…

Между тем Рольф говорил:

— И ты, как мне кажется, не такой плохой, как Экумен и другие. Я знаю, ты был сатрапом, ставленником Востока, угнетающим людей. Но ты не был таким жестоким, как большинство из них.

— Самый любезный комплимент, какой я получил за последнее время. — Чап потерся плечом, в которое его укусила муха, о холодный, шершавый камень затененной стены. Момент казался подходящим для того, чтобы перейти к делу. — Итак, ты хотел бы, чтобы я сказал тебе, где можно найти твою сестру. Я не могу этого сделать.

К Рольфу в значительной степени вернулась его деловитость.

— Но ты знаешь что-то?

— Кое-что, что ты хотел бы услышать.

— Что именно?

— И поскольку ты заинтересован в этом, я объясню тебе, что я хочу взамен.

— Хорошо, послушаем сперва это.

Чап понизил голос до монотонного бормотания.

— Я не хочу умереть, сгнивая по сантиметру. Дай мне ржавый нож, чтобы я мог наконец почувствовать себя вооруженным мужчиной, отвези меня в пустыню и оставь там. Огромные птицы улетают на юг, но какие-нибудь другие твари найдут меня там и дадут мне удовлетворение последней схватки. Или пусть меня убьет жажда, или растение-мираж. Но мне противна мысль об унижении умереть на глазах у своих врагов. — Звучит достаточно убедительно, подумал он. Еще вчера в этом было бы гораздо больше правды, чем лжи.

Рольф нахмурился.

— Почему обязательно пустыня, если ты не можешь больше жить? Почему не здесь?

— Нет. Умереть здесь было бы подарком вам, тем, кто сделал из меня попрошайку. Чтобы покончить счеты с жизнью, я должен убраться подальше от вас.