Фред Саберхаген - Книга мечей

Посол королевы Ямбу барон Эминтор был такого же роста, как сир Эндрю, однако крепче и моложе доблестного рыцаря. Его мощные мускулы и многочисленные шрамы более приличествовали воину, нежели дипломату. Но несмотря на вид лихого рубаки, он оказался настолько изощренным в политике, что даже сир Эндрю был вынужден признать, что его гость — человек в высшей степени светский. И даже когда в поведении эмиссара проскальзывало нечто неуловимо враждебное, то в подобные мгновения даже сир Эндрю был вынужден сдерживать свои эмоции — настолько гость был корректен и тактичен.

Аудиенция проходила на первом этаже дворца, и в окна то и дело доносился звон молотов из королевских кузниц — любому профану было бы ясно, что ковали там не что иное, как доспехи: король был готов встретить врагов во всеоружии. Сир Эндрю очень надеялся на то, что посол услышит этот звон.

Однако барон словно внезапно оглох.

— Если вы, сир Эндрю, немедля пообещаете мне, что передадите королеве Ямбу все имеющиеся у вас в наличии мечи и позволите ее армии проследовать по вашей территории (а оказать ей сопротивление вам не по силам), то тогда ее величество возьмет вас под свою опеку и защитит от непомерно раздутых амбиций герцога Фрактина. А также, хочу добавить, от всяческой угрозы с любой стороны. С любой стороны.

Последние слова посол произнес с ударением, словно пытаясь вложить в них особый смысл — почти что намек, — и выжидающе посмотрел на принимавшего его рыцаря.

Сир Эндрю задумался: что таилось за намеком — угроза или предложение помощи? Но в любом случае он не мог себе позволить, чтобы на его лице отразилась хоть малейшая тень одолевавших его сомнений.

Не дождавшись ответа, барон продолжил:

— Ее величество, естественно, не собирается гарантировать сохранности границ тех государств, которые ведут себя по отношению к ней… ну, скажем, недружелюбно. А вы по каким-то непонятным для нас причинам задерживаете ее величество, не отдавая ей мечи, без которых она не сможет восстановить мир на всей земле. Таким образом, ее величество уже имеет повод расценивать ваше поведение как недружелюбное.

Голос барона дрогнул — казалось, самоуверенный вояка удивлен: разве может хоть кто-нибудь испытывать недружественные чувства к Ямбу?

— О! — выдохнул сир Эндрю. — Мир на всей земле! Я полностью — за!

— Поверьте мне, сир Эндрю, ее величество постарается сохранить вашу независимость… насколько это будет возможно. Но вести себя недружелюбно, располагая столь малыми силами, — плохая политика для мудрых правителей.

— Мудрых? Правда? Располагающих малыми силами, вот как?

Нет, барды никогда не сумеют вложить в свои баллады иронических интонаций сира Эндрю — им их просто не повторить. Однако доблестный рыцарь с разочарованием заметил, что стоящий перед ним человек не понял и половины прелести его реплики. Увы, он все же глух к тонкой словесной игре!

Но провокация тем не менее удалась, и воин в эмиссаре все же взял верх — посол начал тихо звереть:

— Добрейший сир, ни для кого не секрет, что земли ваши малы. И силы ваши невелики. И об этом (так же, как вы и как я) прекрасно осведомлен герцог Фрактин, который вашим другом не является (что тоже всем известно). Ваши люди — что ж, я уверен, они храбры и готовы стоять до конца… И еще можно добавить к ним лояльных крестьян, которые займутся партизанскими действиями… Но сколько их? И к тому же все они разобщены. Да, ваш замок… — Барон треснул кулаком в стену. — Славная крепость. И работа в оружейной тоже впечатляет. Но сколько человек вы сможете сиюминутно собрать на бой? Две сотни? Или чуть больше? Можете не говорить. Но прикиньте в уме — этого будет достаточно. А теперь сравните эту цифру с армиями, наступающими на ваши земли одновременно с запада и востока. Вы не сможете остановить ни королеву, ни герцога. А также подумайте о людях, живущих в подвластных вам деревнях, — их вам тоже не защитить. По крайней мере… без милостивой помощи ее величества.

Сир Эндрю вспыхнул. Посол таки задел его за живое, и сдерживаться далее было уже выше его сил:

— Оставьте меня, немедля!

Но барона не так легко было запугать королевским тоном — он коротко поклонился, сделал два шага к двери и затем обернулся:

— Что я могу передать королеве?

— Я сказал, оставьте меня немедля! Вас проведут в комнату для отдыха. А о том, что следует передать королеве, я сообщу вам позже.

Оставшись один, сир Эндрю почувствовал, что ему душно в маленькой комнатушке, где он принимал посла, и он перешел в более обширную залу библиотеки, где хранились его старые любимые книги. Там, при свете лампы, он снял с полки один из фолиантов, любовно перелистал его, затем закрыл и снова поставил на полку. Когда-то теперь у него снова выпадет время почитать?

Затем он задумчиво прошествовал в донжон. Там он остановился у решетки, за которой томился его единственный заключенный, и какое-то время постоял молча, с печалью глядя на молодого человека. Вид короля и его молчание встревожили Капару. В соседнем коридоре слуги уже начали перемещать жителей зверинца в маленькие клетки, чтобы впоследствии выпустить их на волю. На пороге была война, а значит, всякие утехи для души, вроде личных замковых бестиариев, — это уже излишества.

— Вы были моим единственным узником-человеком, Капару, — наконец заговорил король. — Думали ли вы над тем, что я читал вам давеча? Я не знаю, будет ли у меня впредь время читать вам, для того чтобы наставить вас на путь добра.

— Да, конечно, сир! Я ух как думал! — Ладони Капару взметнулись за решеткой, за которую он до сих пор держался. — И я… По крайней мере я понял, что вы — добрый человек. А еще я понял, что те, кто хочет захватить ваши земли, — злые люди. И потому я… я прошу, может быть, многого, сир… Но быть в этой клетке, в то время когда…

— «Когда они возьмут замок» — это вы хотите сказать? Ну, это естественная реакция.

— Да если бы вы освободили меня, сир, я был бы вам так благодарен… Да я б для вас!.. Я бы все сделал!

— Если я вас отпущу, вы не будете больше заниматься разбоем?

— Ни в жисть, сир! Зуб даю! Клянусь!

Сир Эндрю минуту помедлил, раздираемый противоречивыми чувствами, а затем сдался:

— Я могу доверять вам, Капару? Вы понимаете, что нарушить клятву — это грех?

— Я своим словам хозяин, сир. Клятву не нарушу. Вы так читали мне… Короче, у меня открылись глаза! Теперь я вижу, что вся моя прежняя жизнь — с самого начала до встречи с вами — была большой ошибкой.

Сир Эндрю посмотрел на своего узника долгим, оценивающим взглядом, затем кивнул своим мыслям и снял с пояса ключ.

А немного спустя, услышав последнее сообщение от летучего гонца о том, что поднялась Серая Орда, доблестный рыцарь отослал эмиссара королевы назад с посланием, содержащим прямой вызов. Другого выхода он не видел.