Сельма Лагерлёф - Деньги господина Арне

— Дорогая, — прошептала она, — отчего же не показываешься ты, как в тот день, когда ты пришла ко мне? Ведь ты знаешь, что с радостью сделаю я все, что могу, чтобы высушить твои слезы.

Она прислушалась в ожидании ответа, но не получила его. И только слышала, как мертвая плачет рядом с ней.

Эльсалилль попыталась вслушаться в слова, которые говорил с кафедры пастор, но не могла сосредоточиться. Ей стало не по себе, и она прошептала:

— Я знаю человека, у которого есть повод плакать, да поважнее, чем у других, и этот человек — я сама. Разве не для того моя сестра указала мне на убийцу своего, чтобы в моем сердце теперь была радость?

Она слушала рыдания и негодовала все больше. Она думала: «Как же может моя сводная сестра требовать от меня, чтобы предала я того, кто мною любим? Никогда не поступила бы так она сама, будь она жива».

Она сидела на церковной скамье и не могла теперь же встать и покинуть церковь, но и остаться была не в состоянии. Она раскачивалась вперед и назад и ломала руки. «Верно, тень станет преследовать меня сегодня весь день, — думала она. — А кто знает, не будет ли она преследовать меня и всю мою жизнь?»

Но все глубже и тяжелее становились рыдания, которые Эльсалилль слышала рядом с собой; в конце концов сердце ее не выдержало, и она заплакала сама.

«Тот, кто так рыдает, должен страдать очень глубоко, — думала она. — Страдания эти, должно быть, страшнее того, что могут представить себе живые».

Когда служба закончилась и Эльсалилль вышла из церкви, она не слышала больше рыданий. А по дороге домой она сама шла и плакала о своей сводной сестре, которая никак не может обрести умиротворения в могиле.

Вечером, когда снова подошло время богослужения, Эльсалилль опять пошла в церковь, ибо ей нужно было знать, по-прежнему ли сидит и плачет там ее сводная сестра.

И стоило только Эльсалилль войти в церковь, как она сразу услышала плач, и душа затрепетала в ней, едва лишь рыдания коснулись ее слуха. Она поняла, что силы оставили ее, и хотела теперь только одного — помочь мертвой, которая не могла найти успокоения среди людей.

Когда Эльсалилль вышла из церкви, было еще довольно светло, и ей было видно, как кто-то из шедших впереди ее оставляет на снегу кровавые следы.

«Кто же это настолько беден, что ходит необутый и оставляет кровавые следы на снегу?» — подумала она.

Все, кто шел перед ней, производили впечатление людей с достатком. Они были хорошо одеты, и ноги у всех были обуты.

Но кровавые следы были свежими. Эльсалилль ясно видела, как вдавливаются они в снег ногами одного из идущих в толпе впереди.

«Дорога, видать, была длинная у этого человека, коли он так покалечил себе ступни, — подумала она. — Помоги ему, Господи, найти поскорее крышу над головой, чтобы обрели наконец покой ноги его!»

Ей захотелось узнать, кто же прошагал столь долгий путь, и она пошла за этими следами. Хотя для этого ей пришлось свернуть с дороги, которая вела к дому.

Но вдруг увидела она, что все люди ушли в другую сторону, на улице она осталась одна. Однако кровавые следы продолжали возникать на снегу перед ней.

«Ведь это же идет бедная моя сестрица», — подумала она тогда, и тут же поняла, что знала об этом все время.

«Ах, моя бедная сестрица, я думала, ты ступаешь так легко, что ноги твои следов не оставляют. Но кому из живых дано понять, каких страданий стоит тебе ныне твоя дорога!»

Слезы потекли у нее из глаз, и она горько вздохнула:

«Не может она найти успокоения в своей могиле! Это я виновата, что ей так долго приходится бродить среди живых и что ступни ее уже стерлись до крови!»

— Постой, дорогая моя сестрица! — крикнула она. — Остановись, чтобы я смогла говорить с тобой!

Но как только она воскликнула это, она заметила, что новые следы стали появляться на снегу быстрее прежнего, словно мертвая ускорила вдруг шаги свои.

— Теперь она убегает от меня. И, видно, больше не ждет от меня помощи, — сказала Эльсалилль.

Кровавые следы заставили ее забыть обо всем на свете, и она снова воскликнула:

— Моя дорогая сестрица! Я сделаю все, как ты хочешь, чтобы ты нашла наконец покой в своей могиле.

И только она сказала эти слова, как к ней подошла рослая женщина, шедшая позади ее, и взяла ее за руку.

— Кто ты и отчего ты плачешь и ломаешь руки прямо на улице? — спросила женщина. — Ты похожа на ту маленькую девушку, что приходила ко мне в пятницу и просила взять ее на работу, а потом вдруг исчезла куда-то. Или, может, это ты и есть?

— Нет, это не я, — ответила Эльсалилль, — но, если я не ошиблась и вы и есть та самая хозяйка трактира под ратушей, то я знаю, о какой девушке вы спрашиваете.

— А раз так, ты мне должна сказать, почему она ушла от меня и больше не вернулась, — сказала хозяйка.

— Оттого ушла она от вас, — объяснила Эльсалилль, — что не желала слышать тех разговоров, что вели между собой преступники, сидевшие в вашем трактире.

— Ко мне в погребок заглядывают разные необузданные типы, но преступников там не водится, — сказала хозяйка.

— И все же эта девушка слышала, — настаивала Эльсалилль, — как разговаривали между собой какие-то трое мужчин, и один из них сказал так: «Выпей, брат мой! Не перевелись еще у нас деньги господина Арне».

И, сказав это, Эльсалилль подумала: «Вот я и помогла моей сестре и рассказала о том, что услышала тогда в трактире. Но, Господи, сделай теперь так, чтобы не поверила хозяйка словам моим!»

А когда по лицу хозяйки она увидела, что та ей поверила, девушка испугалась и захотела тотчас же убежать прочь.

Однако не успела она сделать и шага, как тяжелая рука хозяйки остановила ее, так что спастись бегством она уже не могла.

— Уж коли ты слышала, девушка, как такие речи говорились в моем погребке, — сказала хозяйка, — не пристало тебе убегать теперь. Ты должна пойти со мной к людям, что имеют власть схватить убийц, чтобы не ушли они от своего наказания.

Эльсалилль, закутанная в свой длинный плащ, вошла в зал трактира и подошла к столу, за которым пили вино сэр Арчи и его друзья. В трактире было много гостей, и они бросали удивленные взгляды на Эльсалилль, когда она шла через весь зал. Эльсалилль же думала лишь о том, что она хотела бы быть рядом с сэром Арчи в те последние мгновения, пока он еще на свободе. И, не обращая ни на кого внимания, она села рядом с ним, рядом с мужчиной, которого она любила.

Когда сэр Арчи увидел, что Эльсалилль пришла и села рядом с ним, он поднялся и отвел ее за другой стол, стоявший за колонной в глубине зала. Она поняла: ему не нравится, что она пришла к нему в трактир, где девушкам появляться не принято.

— Я не буду вести с вами долгий разговор, сэр Арчи, — сказала Эльсалилль, — но вам все-таки нужно узнать, что я не смогу последовать за вами в вашу страну.