Деннис МакКирнан - Галера чёрного мага

— Плохо дело! — негромко произнес Араван. — Где они?

— Румб или два по правому борту.

— Ну что же, в таком случае ничего другого не остается, как принимать бой. Они тебя заметили, Джату? Нет? Тогда пираты еще могут надеяться удивить нас, полагая, что мы не подозреваем об их присутствии. Возьми двух человек и осторожно опусти якорь на дно. — Араван подошел к командиру воинов Бокару. — Приготовь абордажные крючья. Мы ворвемся к ним первыми.

Бокар отчаянно усмехнулся в рыжую бороду, его темные глаза сияли. На правом борту воины и моряки ухватились за лини. В трех местах широкие длинные доски с крючками на концах были прикреплены к лееру, они исполняли роль висячего моста для вторжения.

Араван отдал следующий приказ:

— Спрячьтесь. Пусть продолжают думать, что мы еще спим.

Прошло немного времени, и теперь все могли слышать по—воровски тихое погружение весел в воду. И вот неясный силуэт стал различим. Это была двухмачтовая джонка с задранной кормой.

— Жди, — выдохнул Араван, обращаясь к командиру воинов.

Джонка уже поравнялась с серединой судна, прозвучала еле слышная команда «сушить весла», гребцы взялись за оружие, и на палубе можно было различить двигающиеся фигуры, готовящиеся к абордажной схватке.

Корпус джонки мягко прижался к борту намеченной жертвы.

— Жди, — еще раз выдохнул Араван.

Обернутая тканью кошка была переброшена через леер «Эройена», за ней быстро последовали еще три, и джонка была плотно подтянута к корпусу корабля эльфач

— Давай! — скомандовал Араван.

— Давай! — рявкнул Бокар.

— Давай! — истошно завопила вся команда; с громовым треском деревянные мосты ударились о палубу пиратского судна, длинные железные крюки, словно вороньи когти, схватили, крепко удерживая, прибрежного налетчика. Раздался древний боевой клич гномов:

— Чакка шок! Чакка кор!

Бокар с топором в руке помчался по окутанному туманом мосту, следом за ним бежал гигант Джату, и, словно призрак из тумана, появился затянутый в серую кожу Араван, раскачиваясь на веревке над головами пиратов. Повсюду раздавались леденящие кровь крики и свирепые, не поддающиеся описанию вопли гномов—воинов и людей—моряков, крепко сжимающих в руках оружие

Бокар бросился в гущу растерявшихся разбойников, его боевой топор так и косил неприятеля, в это время Джату, размахивая дубинкой, расшвыривал пиратов по сторонам, трещали черепа, ломались кости. Словно возникший из тумана демон, Араван отпустил веревку и приземлился на палубе полуюта. Эльф вовремя увернулся от просвистевшей мимо его уха кривой индийской сабли в руках изры—гающего проклятия смуглого пирата, в кожаном жилете, е нашитыми на нем медными бляхами.

— Шинг, шанг, — раздавались резкие звуки от ударов стали о сталь, Араван оттеснил пирата, разбойник с истошным воплем опрокинулся через борт и, завывая, упал в море. Большая часть команды «Эройена» высыпала на борт джонки, они без особого труда разгромили разбойников. Пираты были порублены топорами гномов и изрезаны на куски саблями командой корабля эльфа. Битва закончилась, практически не успев начаться.

И когда джонка была очищена от неприятеля, Араван крикнул:

— Осмотрите раненых.

В команде «Эройена» пострадало только пять человек, и лишь рулевой нуждался в более серьезной помощи, чем остальные.

— Хэген, ты поправишься и вернешься за штурвал недели через две, — сказал ему Араван, присутствовавший при осмотре раненого судовым доктором.

— Да, капитан, я тоже думаю недели две или даже поменьше, — ответил Хэген, стараясь не морщиться от боли, в то время как Фагер накладывал на зашитую рану чистую повязку.

К Аравану подошел Джату. Это был огромный человек, выше эльфа на добрые семь дюймов. Кожа его была настолько черна, что отливала голубизной. Он был облачен в темную куртку, на ногах — сшитые из козлиной шкуры высокие ботинки со шнуровкой. Он шумно прочистил горло и сказал:

— Не очень много трофеев, капитан. Шелк, медная посуда, кое—что из оружия невысокого качества… и порошок опийного мака, не очень чистый, скорее всего для курения.

— Сожги его.

— Порошок?

— Корабль, Джату. Сожги его. Джату улыбнулся во весь рот:

— Есть, капитан. Но не следует ли нам отчалить, перед тем как он запылает?

— Да, Джату. Подпали его, когда наши паруса вновь поймают ветер.

Туман продержался почти полдня и лишь затем растаял. Но, несмотря на это, ветер не поднимался. Корабль эльфа и захваченная джонка стояли на якоре, на безопасном расстоянии от Клыков Дракона. Штиль продолжался и всю следующую ночь, но перед рассветом шелковые паруса «Эройена» затрепетали, возвещая о возвращении ветра. Легкий восточный бриз задул в сторону пролива.

Джату посмотрел на вздымающуюся ткань и улыбнулся:

— Боцман, зови команду на палубу и скажи Тинку, пусть разбудит капитана.

— Есть, мастер Джату, — отозвался тугалиец по имени Рико.

Спустя некоторое время из кормового отсека выбрался Араван и подставил лицо свежему ветру. Он подошел к штурвалу и улыбнулся первому помощнику. Черный гигант довольно улыбнулся в ответ.

— Джату, поднимай якорь. — В свете звезд Араван видел отдаленные силуэты скал, выступающих над поверхностью моря. — Мы пройдем их в крутом бейдевинде, пространства для маневрирования у нас немного.

— Да, капитан, — согласился Джату. — А джонка? Поджечь и оставить?

Араван мрачно кивнул:

— Да. Больше она не будет разбойничать в этих водах. Джату передал распоряжения капитана боцману, и тот,

просвистев в дудку, стал наблюдать за работой команды. Члены экипажа сновали взад и вперед, устанавливая паруса.

Бокар с помощником перебрались на борт джонки и плеснули на ее палубу масла, затем вскарабкались по веревочной лестнице обратно на корабль эльфа. Зажженные факелы были переброшены через борт на пиратское судно. Пламя мгновенно охватило палубные надстройки джонки, медленно удалявшейся от «Эройена». Араван мельком посмотрел на нее и тут же отвел взгляд. Все же горел корабль, и в глубине души капитан сомневался в правильности своего решения…

Но он не мог буксировать ее, поскольку это замедлило бы собственный ход, и он не мог оставить ее, потому она вновь попала бы в руки морских разбойников.

Поэтому он поджег ее, но не мог вынести этого зрелища, чувствуя себя виновным в неясном, точно не установленном преступлении.

Корабль эльфа, развернувшись по ветру, вошел в пролив, осторожно продвигаясь между страшных Клыков Дракона. Наконец пролив расширился, и перед «Эройеном» были чистые воды. Подгоняемый ветром, корабль развернулся к морю и, разрезая волны, двинулся на запад. Восходящее солнце освещало белую пену за кормой.