Сергей Афанасьев - Кадавр

— Не будете ли вы так любезны, — обратился старый гном, приблизившись, и глядя на одного Игоря.

Игорь вопросительно посмотрел на Вышеглава, сверху вниз.

— К вашим услугам, — торопливо ответила за него Охотница, поправляя складки маленькой простыни.

— Не поможете ли перекатить бочку с элем на центральное место?

— Конечно помогу, — согласился Игорь.

Вслед за гномами он прошел в другую комнату — еще меньшую, чем все остальные.

Бочка была небольшой, но достаточно тяжелой. Игорь понял это, когда попытался сдвинуть ее с места.

— Аккуратнее! — воскликнул старейшина. — Не вздумайте трясануть!

— А что случится? — поинтересовался Игорь, останавливаясь.

— Что-что. Вкус уйдет, — недовольно пробурчал гном.

Игорь только пожал плечами, слабо в это веря, но все же постарался действовать более аккуратно.

Первым делом он слегка приналег на край бочки, медленно ставя ее на ребро. Толпа гномов, наблюдающих за данным действием, дружно вздохнула. И снова — звенящая тишина. И по этой тишине Игорь прочувствовал всю важность этого момента.

Еще более аккуратно, медленно-медленно, он покатил бочку к центральной комнате. Гномы следовали рядом, дружными вздохами реагируя на его действия. У порога он остановился передохнуть, облокотив бочку на свое бедро. Гномы тоже замерли.

— Как же вы обычно перетаскиваете? — спросил Игорь у рядом стоявшего Вышеглава.

— Гораздо медленнее, — несколько недовольно ответил тот.

— Понятно, — кивнул Игорь, вытирая пот со лба и снова берясь за край бочки. Специально притормаживать ему не хотелось.

Точный удар старейшины загнал в бочку примитивный деревянный краник. Гномы дружно охнули, предвкушая дальнейшее.

Вышеглав степенно поднес свою кружку, неторопливо открыл кран, тонкой струйкой наполнив емкость ровно до середины. Пены не было. Старый гном медленно поднес кружку с драгоценным содержимым к губам, подозрительно принюхался. Все замерли.

Вот он прикоснулся губами к кружке. Гномы вздохнули… Вот он окунул губы в жидкость. Гномы вздохнули еще сильнее… Вот он, наконец, сделал маленький глоток. Вздох гномов был на последней стадии…

С минуту старейшина держал жидкость во рту, подозрительно к чему-то прислушиваясь. Никто за это время не шелохнулся. Наконец Вышеглав сделал глоток и снова замер, с некоторым неудовольствием глядя в сторону Игоря. Игорю стало как-то не по себе, и он уже начал жалеть, что так быстро катил бочку. Тишина достигла своего предела и терпеть ее не было никаких сил.

Наконец старейшина удовлетворительно кивнул и гномы разом загалдели, все дружно устремляясь к бочке и, без толкотни и давки, выстраиваясь с маленькими кружками в стройную очередь.

— Пробовали эль? — тихо спросила Охотница, протирая простыней выделенную ей кружку, размером поболее, чем у гномов.

— Пробовал, — кивнул Игорь.

— У себя, во внешнем?

Он снова кивнул, то же зачем-то, по примеру девушки, протирая свою кружку.

— Это — не эль, — пренебрежительно процедила она. — Вот он, — кивнула она на бочку, — настоящий эль.

Игорь пожал плечами.

Они встали в общую очередь. Последними.

Когда настал их черед, позади уже стояли гномы, успевшие опорожнить свои кружки. Лица их радостно светились, и они нетерпеливо переминались с ноги на ногу, о чем-то жизнерадостно галдя.

Каждый наливал себе сам.

Постеснявшись того, что его кружка больше, под пристальные взгляды гномов, Игорь налил себе только половину и быстро отошел в сторонку, в поисках свободного места.

Присел возле девушек-эльфиек. Посмотрел на жидкость. Странная какая-то. На пиво совсем не похожа. Без пены. Словно светится изнутри. Он осторожно поднес к лицу, чувствуя терпкий, но довольно приятный аромат. Пахло медом и какими-то специями.

Насколько он помнил из истории, эль, в отличие от пива, не фильтруется и не пастеризуется, а бродит в специальной емкости — никакие бактерии не удаляются искусственным путем и ничего не добавляется. Через несколько дней эль разливается по бочкам. Иногда после этого в эль добавляют некоторые ингредиенты, чтобы обогатить его вкус, но, тем не менее, он все равно остается «живым». Потом бочка должна храниться при постоянной, точно определенной, температуре. Вот, собственно, и все, что он знал об этом напитке.

Наконец-то решившись, Игорь чуть-чуть пригубил, чувствуя, как приятная мягкая жидкость разлилась по телу, сразу расслабляя и одновременно придавая силы.

Игорь сделал еще один глоток — посолиднее.

Он сидел в самом дальнем углу, медленно цедя благородный напиток и наслаждаясь его вкусом. И думал — вот сейчас допью кружку, и спать. Сил уже не осталось.

Весело снующие гномы двоились и троились в его глазах. Распавшись маленькими компаниями вокруг перевернутых ящиков, маленькие человечки одновременно галдели каждый о чем-то своем. Шум стоял неимоверный. И это тоже усиливало головную боль Игоря.

Вдруг все разом радостно загалдели с утроенной силой, заставив Игоря сжать свои виски — от шума больно стрельнуло в голове. К бочонку с элем подошли музыканты — как догадался Игорь, судя по наличию барабана, волынки, флейты и еще каких-то инструментов.

Старейшина махнул рукой, барабанщик четыре раза ударил в барабан и гномы-музыканты заиграли. Какую-то помесь кельтского и славянского.

Часть гномов, оставив свои кружки на ящиках, радостно пустилась в пляс с раскрасневшимися лицами.

Охотница, в очередной раз наполнив свою кружку, с трудом пробралась сквозь танцующих, старательно придерживая простыню на плече. Села рядом с Игорем — с другой стороны от эльфиек. Открыто улыбнувшись Игорю слегка захмелевшим лицом, она сначала чуть-чуть пригубила эль, отвела кружку в сторону, прислушиваясь к своим ощущениям, удовлетворенно кивнула, снова пригубила — на этот раз более основательно.

— Весело у них живется, — прокричал ей Игорь сквозь всеобщий шум.

Девушка покачала головой — в такт музыке.

— Чем больше веселья — тем хуже была жизнь, — сказала она, наклонившись к Игорю. — Поверьте — здесь было очень много горя.

Игорь внимательно, сквозь усталость, посмотрел на Охотницу, на танцующих с откровенно радостными веселыми лицами гномов. И согласился с девушкой. Было в этом веселье что-то пугающее. Он сделал еще один глоток.

— Слушайте, я пожалуй пойду, — сказал он, собираясь встать. — Сил уже никаких нет. Глаза сами закрываются. Извините.

— Посидите еще немножко. А то будет невежливо, — тоже шепотом ответила Охотница, слегка попридержав его за руку.

Он тоскливо кивнул в ответ, сел, боясь облокотиться на стенку — может тут же и уснуть, у всех на виду.

К ним, подталкиваемый веселой компанией молодых гномов, смущенно подошел Горемир.