Павел Корнев - Убить дракона

Старик, сидевший на вросшем в землю валуне, раздраженно выбил о камень потухшую из-за моросившего дождя трубку и спрятал её в холщовый мешочек. Серая ткань его плаща давно промокла, а стекавшие по длинным седым волосам капли неприятно щекотали морщинистую шею. Однако он не собирался искать укрытия и терпел сырость, начавшую потихоньку вытягивать из тела тепло — те, в ожидании кого старый провидец провёл этот ненастный день на продуваемом всеми ветрами холме, могли появиться с минуты на минуту.

Старик сунул мешочек с трубкой в дорожную суму, спрятал озябшие кисти в длинные рукава плаща и тяжело вздохнул. Сумрачно было у него на душе, сумрачно. Будто и там всё затянули серые осенние облака, что медленно ползли по небу, едва-едва не цепляясь за макушки высоких сосен. Слишком уж много зависело от разношерстной компании, отправившейся в поход к Драконьему холму. И слишком многое могло спутать тщательно выверенные планы, разметав их, как ветер развеивает оставшийся на пожарище пепел.

Не было ли ошибкой во всеуслышание объявить пророчество, мимолётной искрой мелькнувшее в голове? Так ли всё сложится, как ему привиделось? И не сможет ли жест отчаянья, призванный направить судьбы мира в нужное русло, вызвать лавину, которая погребёт под собой последние ростки надежды?

Печально усмехнувшись, старик только покачал головой. Что толку гадать? Наверняка могли знать только боги. Но его боги давно мертвы…

Эльф, человек, гном и орк появились уже ближе к вечеру. Усталые и промокшие, они с трудом протащили через густые заросли орешника тяжеленный короб и, не останавливаясь отдохнуть, начали восхождение к вершине холма. Ноги скользили на раскисшем от дождя склоне, и несколько раз только гном, хватавший орка под локоть, удерживал того, да и всех остальных от падения.

Старик сложил на груди руки и вновь тяжело вздохнул: добрались. И пусть вёрст от ближайшего тракта требовалось пройти не так уж и много, вряд ли хоть кто-то поставил бы даже медяк на то, что представители издревле враждовавших меж собой рас смогут преодолеть это расстояние, не вцепившись друг другу в глотки. Да, хрупкое перемирие продолжалось третий год, и люди, оттеснившие орков в Закатные топи, остановили своё продвижение к морю, а зеленокожие, в свою очередь, не пытались выдавить эльфов из горловины между Зимними горами и Восточным кряжем. Но ненависть никуда не делась — слишком долго она копилась, чтобы её можно было сбрасывать со счетов. Вот продлись это шаткое равновесие ещё хоть полвека, и тогда, быть может, привычка к мирной жизни пересилит вековую вражду. А пока… Пока хватит одной искры, чтобы вновь вспыхнула война.

Впрочем, старый провидец почти не сомневался, что ничего страшного за время пути не произойдёт. Дай разумным цель — и если они действительно разумны, то тотчас забудут про былые разногласия. Главное — подыскать подходящую задачу. Сказки о всеобщем благоденствии и терпимости в этом деле не помогут: всегда найдутся те, для кого замшелые традиции или сиюминутная пожива окажутся важнее будущей выгоды. Тем более выгоды обоюдной. Другое дело спаять — не дружбу, нет — союз чужой кровью. Кровью того, кого ненавидят и боятся все без исключения разумные существа, даже безмозглые северные тролли.

Кровью драконов — первых богов этого мира.

Старик несколько раз кивнул, словно соглашаясь с собственными мыслями. Ни у одной расы, чьи представители упорно взбирались на крутой склон, не было причин для любви к былым повелителям этого мира. Бежавшие от владычества драконов эльфы долгие века скитались по чужим мирам, дожидаясь случая вернуться домой. Гномы отсиживались в своих подгорных пещерах, опасаясь лишний раз выбраться наружу. Орки прятались в лесных чащах, вздрагивая, когда на деревья набегала тень гигантских крыльев. А люди… Пока драконы правили миром, людям здесь не было места.

И так уж вышло, что только объединившись, карабкавшиеся по склону холма могли рассчитывать уничтожить последнего из былых повелителей неба. Гном найдёт уязвимое место в каменной чешуе. Эльф споёт песнь, пробуждающую дракона от многовекового сна. Орк, прирождённый охотник, нанесёт удар копьём точно в момент пробуждения, когда дух владыки уже покинет царство Старого Короля, но ещё не успеет оживить занемевшее от долгого бездействия тело. И только чары человека способны навсегда отправить душу последнего дракона во тьму.

Людвиг Арк-Рангир — внучатый племянник самого императора и без пяти минут эрл Льежский — едва удержался на ногах, когда подошвы сапог в очередной раз проскользнули на мокрой траве, и недобрым словом помянул ввязавшего его в эту авантюру канцлера. Сам по себе последний дракон того интересовал мало, но…

«Нам нужен мир, нам нужен мир…»

Людвиг понимал это не хуже канцлера. Последняя военная кампания против орков особых успехов не принесла, да и стычки с эльфами на северном берегу Дубовой в последнее время становились всё ожесточённей. Того и гляди, начнётся полномасштабная война, чего допускать никак нельзя — из Степи приходили тревожные известия. Так что сейчас хотя бы десяток лет передышки людям был необходим, как глоток воздуха утопающему. Тешить себя надеждой, будто удастся выстоять, сражаясь против нелюдей сразу на нескольких фронтах, могли только недалёкие кретины.

А значит, придётся сжимать зубы и терпеть этих выродков, тем более что в случае успеха его ждёт не только всеобщее уважение, но и вполне реальная награда. И кто знает, быть может, именно роль Людвига в этом деле заставит некоторых задуматься, так ли важно это пресловутое первородство…

— Привал? — Заметив подходящую площадку, прикрытую от ветра крутым склоном холма, молодой рыцарь остановился и выжидательно посмотрел на своих спутников, едва сдерживаясь, чтобы не схватиться за меч. Было у Людвига предчувствие, что ничего хорошего от попутчиков ждать не придётся. Эльф хлипкий, пальцем ткни — переломится, зато гонору на десяток рыцарей хватит. Молодой рыцарь эльфов не любил. Точнее — ненавидел. Пусть не так сильно, как орков, но на шее этой лесной твари он с удовольствием бы опробовал заточку меча. Неоднократно…

Эльф, не дожидаясь ответа остальных спутников, выпустил верёвку, и короб с зачарованным копьём плюхнулся на землю. Ничуть не смутившись этим, длинноухий преспокойно уселся на землю под росшим на склоне холма кустом.

Людвиг тяжело посмотрел на упавший в грязь короб, но оттаскивать на траву не стал и лишь перевёл взгляд на орка. Надежды, что этот задохлик, который и под тяжестью промокших шкур уже шатается, сумеет справиться с тяжеленным копьём, было немного. Единственный, на кого можно положиться — приземистый коротышка гном с заплетённой в две косички длинной бородой, — положения в любом случае не спасал. Если что пойдёт не так, он поможет выиграть лишь столько времени, сколько понадобится дракону на пережёвывание двойного плетения кольчуги. А значит, до амулета, зачарованного лучшими тайнознатцами школы Тлена, дело может и не дойти. Что ж, выходит, опять всё будет зависеть только от него самого. И его меча…