Елена Картур - Троемирье. Игры с демонами

Чтобы не свихнуться окончательно от этой неопределенности, Эрик попытался воспринимать мужскую и женскую ипостаси Алаиз, как разные личности. Ну, как будто у любимой девушки есть брат-близнец, который может объявиться в любой момент, и к нему нужно как-то относиться, потому что избавиться нельзя. К сожалению, номер не прошел: Алаиз его идеи не поняла. Для собственного душевного спокойствия киллер решил всегда думать об Алаиз как о женщине. Демоница – демон? – вела себя так, что разделить ее на две разные личности оказалось для Эрика психологически даже сложней, чем принять то, что любимая женщина время от времени становится парнем.

К счастью, демон – в данном случае он – частично сам решил проблему. В своем мужском обличье он относился к киллеру доброжелательно, почти по-дружески, но в то же время сам выдерживал дистанцию.

В общем, все это было сложно и совершенно безумно, однако в какой-то момент Эрик поймал себя на мысли, что начинает привыкать к такой жизни.

Ощутив под рукой волну изменения, он чуть улыбнулся. Тоненькая, почти подростковая фигурка девушки, прижавшейся к его боку, изменилась, став более зрелой, женской. Эрик даже знал, как она сейчас выглядит: ослепительная, великолепная красавица. Во всем, оказывается, можно найти свои плюсы.

Эленвель, наблюдавший издали за этой странной парочкой, а больше прислушиваясь к их чувствам, качнул головой – то ли одобрительно, то ли удивленно – и пошел обратно к лагерю, который они разбили еще сутки назад. Он очень опасался за душевное здоровье Эрика – и небезосновательно, надо признать. Однако оказалось, что все не так страшно. А то он уже собирался предложить свою помощь, хотя разбитого сердца никакой мастер не вылечит – разве немного облегчит боль.

На взгляд эльфа, ситуация сложилась очень странная. Ну, когда бы еще ему в голову пришло заботиться о взаимоотношениях и душевном здоровье темного мага и демона? Скажи ему кто-то о подобном хотя бы месяц назад – и Эленвель только посмеялся бы над шутником. Но кто же мог знать, что демоны окажутся совсем не такими, как о них думают на протяжении многих веков? Насмотревшись на пьяного от избытка силы Пламенного, эльф, как ни странно, проникся к нему искренней симпатией.

За те несколько часов, что они дожидались Эрика, Арнор успел учудить многое. Это он только сначала вел себя смирно. Потом заинтересовался конфискованным у Ани мобильным телефоном и очень быстро научился с ним обращаться – не без помощи той же Ани и рыжего. Затем обыграл Линана в половину имеющихся игр, благополучно проиграв другую половину. Наделал кучу фотографий всего подряд и пересмотрел все, что успели снять путники за последнее время. Умыкнул откуда-то – откуда? – сигареты Эрика и с превеликим удовольствием выкурил сразу три штуки под тяжелый рок, почти на пределе громкости льющийся из наушников, получая при этом искреннее наслаждение. Зачем-то забрался на столетний дуб, потащив с собой Аню. Вернулись оба очень веселые, при этом смущенная девушка не могла скрыть припухших от поцелуев губ.

Но Пламенный этим не удовлетворился. Через какое-то время ему надоело сидеть в лагере, и он умчался обратно в лес. Вернулся с парой обескровленных заячьих тушек. Готовя из этих тушек ранний завтрак, Эленвель так и не смог понять, зачем демону кровь несчастных зверьков? Ведь если он что-то в этом понимал, кровь дает силу. Зачем ему еще сила? Жареную зайчатину демон, кстати, тоже съел с удовольствием.

В целом у эльфа сложилось стойкое впечатление, что Пламенному не просто дурь в голову ударила, а он развлекается качественно и со вкусом, и в этом всем есть только ему одному понятная логика.

Алаиз вел – вела? надо бы определиться – себя совершенно иначе. Очень спокойно, но зато безостановочно менялся. Словно не в состоянии удержать какую-то одну форму.

Эленвель невольно вспомнил, как появился второй демон.

Пламенный легко создал телепорт и перенес всех, включая лошадей, к следующему алтарю. До полудня невыспавшаяся компания отдыхала, а затем Эрик решил, что оттягивать ритуал больше нет смысла. На то, что призывать демонов принято ночью, он плевать хотел.

На этот раз при ритуале присутствовали все. Аня отворачивалась от алтаря, прячась за своего демона. Тот, как и рыжий, наблюдал с любопытством. Сам Эленвель морщился, но смотрел внимательно: ему нужно было запомнить все до мелочей.

Эрик действовал хладнокровно, без всяких эмоций. Эльф не почувствовал в нем даже ожидаемого нетерпения. Поразительный самоконтроль!

И вот – решающий момент. Кинжал входит в сердце продолжающей спать жертвы. Кровь толчком выплескивается из освободившейся ранки.

Даже эльфа передернуло от скапливающейся вокруг силы – остальные же откровенно морщились, инстинктивно стараясь отойти подальше от алтаря. Густой туман смотрелся очень неестественно в жаркий полдень и на открытом месте. Пожалуй, даже более зловеще, чем ночью, потому что такого быть не должно.

Эленвель невольно задумался – какая она, женщина, завладевшая сердцем убийцы? Какой должна быть та, что заставила Эрика стремиться к встрече с ней и не забыть об этом за год? Совершенно несвоевременный, конечно, вопрос, но эльф, привыкший копаться в чужих чувствах, часто задавался подобными вопросами. Порой тайные стремления и страсти людей определяют в их жизни очень многое, даже если они сами об этих страстях не подозревают.

Когда из тумана, наконец, вышел высокий сереброкрылый демон, Эленвель подумал, что произошла ошибка. Это, конечно, чушь полнейшая – не мог же Эрик ошибиться, вызвать не того демона?

Нет, не мог! Это было понятно сразу. Глупость: тот, кто носит на своем теле Знак демона, связан только с ним!

Лицо Эрика тоже говорило о том, что ошибки не произошло. Сереброкрылого демона он явно узнал.

Эленвель напряг все свои способности эмпата. Он ожидал любой реакции – разочарования, ярости, боли. Любое из этих чувств было бы естественно в данной ситуации. Но все оказалось гораздо хуже: холодное равнодушие. В сознании Эрика вырастала ледяная стена безразличия, отсекая его от любых эмоций – вообще от любых. Эленвель в этот момент проклял и его самоконтроль, и расчетливость. Так, конечно, не больно, но ведь этот лед убивает быстрей любой душевной боли! Эрик сознательно делал себя похожим на бездушных, и страшно представить, на что способен темный маг такой силы, заморозивший свою душу. Ведь даже темные ведьмы для всего этого мира хуже стихийного бедствия.

Пока эльф тратил драгоценные мгновения, обдумывая, что же со всем этим делать, и срочно, а только что прибывший демон с любопытством осматривался, еще не поняв всей серьезности ситуации. Аня такими мелочами не страдала. Как всегда, до гениальности просто обозначила ситуацию: