Артем Тихомиров - Рыцарь Железного Кулака

– Да. Примерно как ты, – буркнул Страшила, отворачиваясь.

– Так ты что, правда так думаешь? Я имею в виду, что… ну… ты… того… разочаровался?

– Тебе какое дело?

– Как это? Я же твой друг!

– Ты мне не друг! – прорычал огр. – Ты пустозвон, ветрогон и болтун, каких поискать, ты мне надоел, убирайся!

Вагант открыл рот. Не понимая, что на него нашло, Браги уперся ручищами в бок першерону. Голова казалась тяжелой, непомерно тяжелой. Огр посмотрел на пыльную брусчатку под ногами.

Зирвент молчал. Браги, не посмотрев на него, забрался в седло и тронулся с места. Пристяжной уныло потопал следом. Заставляя толпу расступиться, Страшила взял курс на Центральную Площадь Блендибога.

Студиозус подошел к своей рыжей лошадке и взял ее под уздцы. Они были так похожи друг на друга, побитые невзгодами собратья по несчастью.

Ярмарка раскинулась во всю ширь, заняв большую часть Площади. Она гремела и фонтанировала красками, словно гномский фейерверк. От обилия разнообразных товаров и не менее разнообразных покупателей рябило в глазах. Люд со всех земель толпился так плотно, что проехать через это скопище не было никакой возможности. Попытки стражи разделить толпу на два-три более-менее упорядоченных потока только добавляли хаоса. Точно так же нельзя заставить овощи в кипящем супе следовать строго определенным траекториям.

Добравшись до края Площади, Браги понял, что проехать через нее к Западным Воротам нечего и думать, надо искать обходной путь. Стать на время покупателем – тоже большая проблема: огру просто некуда будет деть своих лошадей, присутствие которых уже вызвало неудовольствие прохожих.

Браги трижды обозвали болваном, дважды тупицей и дубиной стоеросовой. Впрочем, видя рыцарский герб, большинство ограничивалось гримасами. Мальчишки, облепившие коньки крыш, столбы и заборы, хохотали во все горло, показывая на Страшилу пальцами. Огр использовал один из самых своих страшных взглядов, чтобы осадить их. Подействовало, хотя и не в полной мере.

«Ладно, мы пойдем другим путем. Надо побыстрее добраться до ристалища. Поход за покупками оставим на потом», – подумал Рыцарь Железного Кулака, ударяя першерона пятками.

Гигантский конь потопал краем Площади, вплотную к домам. Браги приходилось нагибать голову, чтобы не брякнуться лбом о какой-нибудь резной балкончик. Предприимчивые торговцы, которым не позволялось иметь на ярмарке собственный лоток, то и дело пытались всучить Страшиле какой-нибудь товар. Деревянные расчески, притирания от угрей, чудодейственные мази для потенции, изготовленные из глаз богомолов, амулеты от заикания и поноса и тому подобные необходимые для жизни вещи Браги отвергал с ходу.

Здесь воняло. Именно воняло, а не пахло. Огромное скопище разных существ потело под своими одеяниями. Посетители ярмарки ели и пили, рыгали и пускали газы, с каждым часом усугубляя ситуацию со свежим воздухом на ограниченном зданиями пространстве Площади. Лошади торговцев и подпорченный товар, особенно рыба, делали вонь просто шедевральной. Завершающим штрихом были ямы в переулках, куда мог сходить, заплатив мелкую монету, любой желающий. Ямы закрывались крышками, теоретически. Из-за большого наплыва посетителей крышки, как правило, лежали в стороне. Удушливый резкий смрад испражнений плыл из переулков, делая воздух на Площади практически непригодным для дыхания. Браги подумал о том, что первый же ливень сделает с выгребными ямами и с чем тогда придется столкнуться городским властям.

В прошлый приезд Браги в Блендибог было то же самое. Будет и в следующий.

Внезапно першерон остановился и запрял ушами. Какой-то недотепа в криво сшитой меховой шапке, криво сидящей на голове, задудел в рожок.

– Эй, в чем дело?! – рявкнул огр.

Недотепа едва не угодил под мощные копыта тяжеловоза. Толпа почти вмяла его в грудь коня. Народ заворчал, заголосил, махая руками. Несколько потасовок вспыхнуло на пару секунд, и волна их покатилась к центру площади.

Проехать было невозможно, Браги застрял. Толпа впереди и справа уплотнилась настолько, что вздумай тяжеловоз упасть набок, у него ничего бы не получилось, он остался бы стоять, словно ложка в густой сметане.

– Везут! Везут, везут! – раздавались крики со всех сторон. Засвистели. Кто-то выругался. Не иначе, какой-нибудь добрый сапожник.

– Везут! Везут скотину! Змееныш, он, он! Вижу!

Причина волнений в толпе выяснилась через секунду. На Площадь, потеснив разномастную публику, въехала процессия. Путь она держала на пустующий до того эшафот – главное городское украшение. Стражники и раньше не подпускали народ близко к помосту с плахой, а теперь и вовсе не намерены были это делать. К ним подошло подкрепление, и солдаты в металлических касках навалились на зевак изо всех сил. Им надо было расчистить дорогу вооруженным всадникам и двум повозкам, одна из которых, первая, была особенно интересна. В толпе раздался вой, крик. Кого-то уронили и начали топтать. Тех, кто находился у края Площади, вытеснили на прилегающие улицы или прижали к стенам домов. Со всех сторон неслись проклятия.

Огр привстал в седле и приложил ладонь к бровям. Вторая повозка везла человека в красном кафтане и берете. Он был важным, словно индюк, и держал в руке свиток. Его сопровождали вооруженные люди, хмуро поглядывающие на толпу. Рожи кирпичами, ручищи выдают профессиональных рубак. Арбалеты взведены, мечи наполовину вынуты из ножен. С этими все ясно. Цепные псы порвут любого, на кого укажет рука хозяина.

Браги перевел взгляд на первую повозку. На ней, прикованный за руки и за ноги, лежал обнаженный человек в набедренной повязке. Грязный, покрытый запекшейся кровью, с желтыми волосами, сбившимися в колтун.

«Нет, пожалуй, не человек это, – подумал Страшила. – Эльф».

Толпу утрамбовали, рыночная масса немного успокоилась. Карманные воришки, пользуясь скученностью, принялись за дело с особым вдохновением. Это был их день. Продавцы смотрели во все глаза – даже самый честный обыватель (или гость города), притиснутый к лотку, может поддаться искушению запустить лапу в чужое добро и не заплатить.

Процессия обогнула эшафот и остановилась. Один из всадников протрубил что-то устрашающее, толпа замолчала, предвкушая красочное представление. Появился толстяк, ведущий лошадь под уздцы. Лошадь тянула тележку, на которой, накрытые попоной, лежали, несомненно, инструменты для казни. На толстяке была красная куртка, распахнутая на голом брюхе, и красный колпак с прорезями для глаз. Помощник палача, дергающийся коротышка, первым взбежал на эшафот и начал осматривать плаху. Плаха была новой, на ней еще никого не обезглавили.