Вера Камша - Темная звезда

— Прости меня, Симон, но даже последняя дура должна что-то знать о смерти собственного мужа и о том, как она выбралась из Замка. Впрочем, последнее мы как раз знаем, — она воспользовалась ходом, который знал Стефан. Но кто-то же открыл потайную дверь, кто-то убедил ее бежать, кто-то привел к ней Преданного. Значит, в Замке у нас или, по крайней мере, у нее имеется друг, пользовавшийся полным доверием покойного принца. Раньше я готов был поклясться, что это кто-то из бывших «Серебряных», но теперь знаю, что это не так!

— А не могла это быть Илана? У нее могли пробудиться остатки совести.

— Исключено! Ланка не знала про этот ход. Иначе она показала бы его своему гонцу. Кроме того, она ревновала Герику к Рене.

— Но это уж полная чушь!

— И все равно мы должны заставить ее говорить.

— Попробую. Хотя в последнее время достучаться до нее почти невозможно.

— Тем более нужно спешить.

— Будь по-твоему, хоть мне это и не по душе, — Симон, кряхтя, встал и поднялся наверх. Роман, с трудом сдерживая нетерпение, ожидал его возвращения. Затеяв разговор для того, чтобы скрыть неловкость, он внезапно осознал, как это важно. И как они могли не расспросить Герику?! Непростительная глупость.

Медикус вернулся, поддерживая под локоток вдовствующую королеву, которая больше смахивала на вдову булочника. В просторном балахоне с кое-как заплетенными волосами и отсутствующим взглядом, она не выказывала ни удивления, ни интереса — одно тупое равнодушие.

— Здравствуй, Герика! — Эльф постарался, чтобы его голос звучал спокойно и мягко.

Она подумала и тихо произнесла:

— Здравствуй, Роман!

— Как ты себя чувствуешь?

— Я здорова, только все словно в тумане, — эльф видел, что женщина в легком трансе, Симону пришлось прибегнуть к магии и наркотикам, чтобы заставить ее говорить, и этим надо было пользоваться. Через половину оры она впадет в свое обычное тупое равнодушие.

— Ты помнишь, что с тобой было?

— Помню.

— Тогда говори.

— Не могу. Больно.

— Слушай, Герика, — Роман взял ее за руки и внимательно посмотрел в серые глаза женщины, — Стефан любил тебя, он погиб из-за тебя. Ради него ты должна рассказать все, что знаешь.

— Я любила его, — впервые на лице королевы проступило что-то человеческое. Озаренное нежной улыбкой, оно стало почти красивым. — Да, я любила Стефана. И я буду говорить.

— Что было после того, как я уехал?

— Ты уехал. — Герика говорила тихо и монотонно, словно диктовала письмо. — Подарил Стефану рысь. Рысь все время была с ним, она хорошо относилась и ко мне, и к Ланке. Потом умер Марко — его отравили. Король велел мне выйти за него замуж, и Стефан мне это тоже велел. Нас обвенчали, но король не смог стать моим мужем. Ему нужен был наследник, и он прислал ко мне Рене. Потом Стефана убил Зенон и сам закололся. Рене уехал, он добрый человек. Потом поздно ночью ко мне ворвался король Марко.

— Ворвался?!

— Да, я его сначала не узнала. Король всегда был добрым, и… он не мог быть с женщинами.

— А в этот раз все было иначе?

— Он вел себя совсем, как мой отец… — Герика подумала, — не в том смысле… Но он думал только о себе, он знал, что я… что все будет так, как он хочет… Он набросился на меня… Мне никогда не было так страшно. Это был кто-то чужой, холодный, ужасный… Он… Его силы не иссякали… Я несколько раз теряла сознание, когда приходила в себя, все продолжалось… Король приходил ко мне каждую ночь. А затем… Он был у меня, когда на нас сверху что-то обрушилось… Я не поняла что, думала, упал балдахин. Потом мне… на меня потекло что-то теплое, а король… он перестал двигаться. Я лежала, боялась пошевелиться… И вдруг меня тронули за руку. Потом сильнее. Потом тело короля сползло с меня, его стащил Преданный… У короля была сломана шея. Преданный, он убил его… Я была вся в крови. Преданный рычал и тащил меня к окну, у меня подкашивались ноги. Вдруг распахнулась дверь, и вбежал кто-то из нобилей. Он ничего не говорил, просто закутал меня в свой плащ, подхватил на руки и понес… Преданный бежал сзади. Нас догоняли, но тот дворянин… Он успел открыть дверь куда-то вниз, а сам остался. Преданный потащил меня за собой. …Мы шли долго. Сначала я помнила, что делаю и куда иду, потом шла как во сне… Мы пришли сюда. Лупе приняла нас, потом я уже ничего не помню… Только бред.

— Что за бред?

— Меня зовут. Все время: «Ты наша. Иди к нам. Ты наша. Иди к нам. Мы можем все. Ты можешь все. Ты теперь наша. Мы теперь твои»… И какие-то тени… И все. Холодно… Почему так холодно? — Ее глаза закрывались, она уже ничего не соображала.

— Хватит! — Лупе, и когда вошла только! — решительно обняла Герику и вывела из комнаты. — Совесть надо иметь, она же сейчас упадет!

— Прости, — механически откликнулся Симон, — мы не сделали с ней ничего дурного, просто напомнили о Стефане.

— Стефан, — тихо проговорила Герика, позволяя Лупе увести себя из комнаты, — Стефан… — Дверь за обеими закрылась.

— Ну и что ты обо все этом думаешь? — Роман со вздохом опустился на массивный резной стул из черного дерева. — Проклятье, это прямо трон какой-то.

— Горная работа, они просто помешаны на устойчивости… А думать об этом должен ты, а не я, ты мне ничего не рассказывал. Я понимаю, что в Замке творится что-то крайне скверное и подлое, что нам всем что-то грозит, но что? Война? Рабство? Эпидемия? Вселенский потоп? Пришествие мессии?! Может, ты все же соизволишь мне все рассказать?! — Симон прервал сам себя, так как Роман его не слушал. Он стоял с удивительно глупым лицом, таким, какое бывает у человека, увидевшего наконец очевидное.

Казалось, еще мгновение, и красавец-эльф как какой-нибудь житель Фронтеры стукнет себя по лбу и воскликнет: «Прах меня побери, как я раньше не догадался!» Однако Симону не было предначертано узреть самоуничижение знаменитого менестреля. Пронзительный крик, раздавшийся из глубины дома, заставил обоих — и Романа, и Симона броситься на помощь.

Герика извивалась на полу с искаженным от нестерпимой боли лицом и кричала. Роман и Симон вдвоем едва смогли скрутить корчившуюся в припадке женщину.

— Что случилось? — прокричал Роман, пытаясь перехватить руку Герики так, чтобы можно было нащупать пульс.

— Не знаю, она даже была лучше, чем всегда. Сидела, плакала, пыталась мне что-то рассказать про Стефана, а потом увидела его браслет, что ты принес, и попросила его на память. Я не могла ей отказать, я была рада, что она… Ну что она ведет себя, как будто… Ну, она была в этот миг в своем уме…

— Она надела браслет, и что?! — перебил ее Роман, губы которого внезапно побелели.

— Закричала и упала, а после вы видите…

— Надо скорее снять браслет. Держи ее, — вскинулся Симон, — или нет, держать буду я, а ты лучше меня знаешь, как эта штука застегивается!