Тэд Уильямс - Скала прощания

— Да. Теперь мои. Родителям они не нужны, поэтому они живут у Схоуди.

— Да, но… — Саймон был обескуражен. — Ну, это очень благородно с вашей стороны, но как вы их кормите? Вы сказали, что они очень голодны.

— Да, я знаю, что поступаю хорошо, но я так была воспитана, — сказала Схоуди, уже улыбаясь. — Господь наш Узирис сказал, чтобы я их призрела.

— Да, — пробормотал Слудиг. — Это так.

Врен вернулся, с трудом удерживаясь руках кувшин пива и несколько треснутых глиняных кружек. Эта пирамида опасно покачивалась, но ему помогли поставить все на стол и налить путешественникам пива. Ветер снаружи усилился, и огонь в камине заметался.

— Хороший у вас огонь, — заметил Слудиг, отирая пену с усов. — После вчерашней бури было, наверно, трудно найти сухие дрова.

— О, Врен наколол мне дров еще весной. — Она протянула пухлую руку и погладила мальчика по головке. — Он у меня и за мясника, и за повара. Хороший мальчик, мой Врен.

— И никто белее старший не проживает здесь? — спросил Бинабик. — Я не хотел бы получать обвинения в непочтительности, но вы, я предполагаю, слишком молоды, чтобы выращивать этих детей без оказывания помощи.

Схоуди внимательно посмотрела на него, прежде чем ответить.

— Я вам уже сказала, что их матери и отцы ушли. Здесь нет никого, кроме нас. Но мы прекрасно обходимся, правда, Врен?

— Да, Схоуди, — веки мальчика отяжелели, он привалился к ее ноге, наслаждаясь теплом.

— Итак, — сказала она, вы говорите, что у вас есть какая-то еда. Почему бы вам ее не достать, чтобы поделиться с нами? Мы сможем здесь приготовить поесть. Проснись, Врен, ленивый мальчишка! — Она легонько похлопала его по голове. — Просыпайся! Пора готовить ужин!

— Не будите его. — Саймону стало жалко черноголового мальчонку. — Мы сами позаботимся о еде.

— Ерунда, — сказала Схоуди. Она снова легонько тряхнула сопротивляющегося Врена. — Он страшно любит готовить ужин. Вы сходите за тем, что у вас есть. Вы ведь переночуете, правда? Потом, нужно же поставить лошадей в конюшню. Мне кажется, конюшня за углом здания. Врен, вставай же, ленивец! Где конюшня?

Лес плотно прилегал к задней стене аббатства, где находились конюшни. Старые деревья, припорошенные снегом, мрачно раскачивались, пока Саймон и его товарищи стелили свежую солому в стойло и заполняли корыто снегом, чтобы попоить лошадей было впечатление, что конюшни иногда использовались по назначению: в скобах торчали остатки обгоревших факелов, а разрушающиеся стены были кое-как залатаны, но было трудно угадать, когда последний раз ею пользовались.

— Нам все вещи взять в дом? — спросил Саймон.

— Предполагаю, да, — ответил Бинабик, ослабляя подпругу на одной из вьючных лошадей. — Не думаю, что имеют желание украдывать что-нибудь, кроме еды, но кто знает, куда и что может исчезнуть.

От разгоряченных лошадей резко пахло потом. Саймон протер сильные бока Домой.

— Вам не кажется странным, что здесь никто не живет, кроме детей?

Слудиг коротко рассмеялся.

— Эта молодая женщина постарше тебя, Снежная Прядь, и объем у нее приличный к тому же. Женщины в ее возрасте часто имеют собственных детей.

Саймон покраснел, но Бинабик опередил его раздраженный ответ.

— Мне кажется, — сказал тролль, — что Саймон говаривает с необыкновенной разумностью. Здесь много странного, и, не будет вреда в повторном спрашивании хозяйки.

Саймон обернул Торн своим плащом, прежде чем нести его по снегу в аббатство. Изменчивый меч в этот момент был совершенно легким. Он, казалось, пульсировал, но Саймон не был уверен, что это ощущение не исходит просто от его дрожащих рук. Саймон поместил Торн у очага, гае они собирались спать, и накрыл его сверху седельными сумками, словно пытаясь обездвижить спящего зверя, который, проснувшись, способен набедокурить.

Ужин был странным сочетанием непривычной еды и необычной беседы. Кроме остатков сушеного мяса и фруктов, которыми снабдили их путешественники, Схоуди и ее малолетние подопечные выставили на стол миски с горькими желудями и кислыми ягодами. При обследовании кладовых Врену удалось обнаружить заплесневелый, но съедобный монастырский сыр и несколько кувшинов мускусного риммергардского пива. Из всего этого удалось устроить ужин, которого хватило на всех, хотя и понемногу. Детей оказалось не меньше дюжины.

Бинабику не удалось улучить минутки для расспросов во время еды. Те из подопечных Схоуди, кто по возрасту мог покидать пределы аббатства, рассказывали разные небылицы о своих похождениях в тот день, — о приключениях столь невероятных, что вымысел был очевиден. Одна маленькая девочка рассказала о полете на верхушку сосны, чтобы добыть волшебное перо сороки. Один из мальчишек постарше рассказал, что нашел сундук с золотом великана в лесной пещере. Врен, когда пришел его черед, поведал о преследованиях ледяного демона со сверкающими глазами, от ледяных объятий которого его спасли Саймон и его товарищи, разгромившие это чудовище мечами на мелкие льдинки.

Схоуди по одному сажала к себе на колени младших во время еды и выслушивала все эти россказни как зачарованная. Она награждала тех, кто доставил ей наибольшее удовольствие, лишним куском со стола. Получивший был в восторге, и Саймон подозревал, что съедобная награда и была самым главным стимулом этих небылиц.

В лице Схоуди было что-то интригующее Саймона. Несмотря на ее пышнотелость, какое-то изящество проглядывало в ее девических чертах, блеск глаз и улыбка зачаровывали Саймона. Порой, когда она от души смеялась какой-нибудь из детских выдумок иди поворачивалась так, что огонь бросал игривые блики на ее льняные волосы, она казалась настоящей красавицей; но были моменты, когда она жадно выхватывала у кого-то из малышей пригоршню ягод и запихивала в свой большой рот или когда с раскрытым от восторга ртом слушала чей-нибудь рассказ и была похожа на слабоумную, — тоща он находил ее просто отталкивающей.

Она ловила на себе пристальный взгляд Саймона и ее ответные взгляды несколько пугали его и заставляли краснеть. У Схоуди, несмотря на полноту, было какое-то голодное выражение, приличествующее больше нищему, ждущему подачки.

— Итак, — сказала она, когда Врен закончил свою невероятную историю, — вы, оказывается, еще смелее, чем я думала. — Она одарила Саймона широкой улыбкой. — Мы сможем спать спокойно сегодня, зная, что мы под одной крышей. Вы же не думаете, что у ледяного демона есть братья?

— Мне это не кажется вероятным, — сказал Бинабик с мягкой улыбкой. — Не нужно питать страха перед демоном, когда мы с вами в вашем доме. А мы, в свою очередь, приносим вам благодарность за кров и тепло.

— О нет, — сказала Схоуди, устремив на них свои большие глаза, — это я должна вам быть благодарна. У нас почти не бывает гостей. Врен, помоги освободить место для ночлега нашим гостям. Врен, ты меня слышишь?