Тэд Уильямс - Скала прощания

— Как красиво, — промолвила она наконец.

— Да.

Они помедлили, завороженные. Наконец, с очевидной неохотой граф Над Муллаха отвернулся.

— Но больше здесь ничего нет, госпожа, ничего.

Не успела Мегвин ответить, как вдруг белый камень вспыхнул. Он наполнился светом и выплеснул его, как будто на их глазах родилась небесная звезда. Ослепительный свет заполнил весь котлован. Мегвин попыталась не потерять ориентации в море этого устрашающего сияния. Она протянула руку к графу Над Муллаха. В этом ярким свете лицо его казалось стертым, так что черты стали почти неразличимы. Та часть его фигуры, что не была освещена сиянием, исчезла вообще — он казался получеловеком.

— Что происходит?! — прокричала она. — Камень загорелся?

— Госпожа! — Эолер схватил ее, пытаясь оттащить от источника этого сияния. — С вами ничего не случилось?

— Дети Руяна!

Мегвин отшатнулась испуганно, невольно ступив в объятия Эолера, готового защитить ее. Камень заговорил женским голосом, голосом, который окружил их так, как будто множество ртов произносили слова со всех сторон.

— Почему вы не отвечаете мне? Я уже третий раз взываю к вам. Силы мои на исходе! Я больше уже не смогу обратиться к вам!

Слова звучали на неизвестном Мегвин языке, но были почему-то ей понятны. Может быть, это то самое безумие, которого она так боится? Но Эолер тоже зажал уши руками, ему тоже невмоготу слушать этот неземной голос.

— Люди Руяна! Умоляю вас, забудьте нашу прежнюю вражду, все прошлые обиды! Нам грозит общий страшный враг!

Голос говорил как бы с большим усилием. В нем слышались усталость и скорбь, но была также и невероятная сила, такая, что у Мегвин мурашки поползли по коже. Она поднесла растопыренные пальцы к глазам и прищурилась, чтобы заглянуть в самую сердцевину сияния, но ничего не смогла различить. Свет, который бил прямо в глаза, казалось, толкал ее, как ветер, напирал на нее. Может быть, в этом ослепительном сиянии кто-то стоит? Или это сам столб произносит слова? Она почувствовала в себе огромное сострадание к тому, что — или кто? — так отчаянно взывает, хоть и подавляла в себе безумную мысль о говорящем камне.

— Кто ты? — прокричала Мегвин. — Почему ты в камне? Выйди из моих ушей!

— Как? Кто-то наконец отзывается? Хвала Саду! — Неожиданная надежда вспыхнула в голосе, на миг сменив усталость. — О те, что были когда-то родными, черное зло надвигается на нашу землю! Я жажду ответов на свои вопросы.. ответов, которые могут спасти нас всех!

— Госпожа!

Мегвин, наконец, поняла, что Эолер крепко держит ее за талию.

— Мне ничего не будет! — сказала она ему, придвигаясь немного ближе к кристаллу и пытаясь вырваться из его сильных рук. — Какие вопросы? — прокричала она. — Мы эрнистирийцы. Я дочь короля Ллута Уб-Лутина! А кто ты? Ты в этом камне? Ты в этом городе?

Свет в камне стал слабеть и начал мигать. Перед тем как голос снова заговорил, было молчание. Он был менее разборчив, чем раньше.

— Ты тинукедайя? Я плохо слышу тебя, — сказала женщина. — Уже слишком поздно! Тебя почти не видно. Если ты все еще слышишь меня и готова помочь в борьбе с общим врагом, приходи к нам в Джао Э-Тинукаи. Кто-то из вас должен знать, где это. — Голос все угасал, пока не превратился в шепот, щекочущий уши Мегвин. Камень снова слабо и неровно светился. — Многие ищут три Великих меча. Послушай же! Это может быть нашим спасением, иначе — гибель всего. — Камень пульсировал. — Это все, что мне смогла сообщить Волшебная Роща, то, что пропел мне каждый листок… — Отчаяние переполняло замирающий голос. — Мне не удалось… Я не справилась. Праматерь не справилась… Я вижу только, Как надвигается тьма…

Тихие слова, наконец, смолкли. Говорящий столп на глазах у Мегвин угас до слабого бледного света.

— Я не смогла помочь ей, Эолер, — ощущение опустошенности охватило ее. — Мы ничего не сделали для нее. А она была так печальна.

— Госпожа, — сказал Эолер мягко, — мы сами нуждаемся в помощи.

Мегвин отошла от него, сдерживая злые слезы. Разве он не почувствовал доброты этой женщины, ее печали? У Мегвин было такое впечатление, как будто она увидела, как прекрасная птица бьется в силках совсем рядом с ней.

Повернувшись к Эолеру, она вдруг увидела, как позади него в темноте движутся искры. Она поморгала, но это не было видением ее ослепленных глаз. Череда неясных огней двигалась в их сторону, пробираясь по проходам затененной площадки.

Эолер проследил за ее напряженным взглядом.

— Щит Мурага! — вскричал он. — Я знал, что нельзя доверять этому месту! — Он протянул руку к эфесу. — Встань за мной, Мегвин!

— Прятаться от своих спасителей? — Она проскользнула под его рукой навстречу приближающимся огонькам. — Это наконец-то ситхи!

Огоньки, белые и розовые, закачались, как светлячки, когда она шагнула вперед.

— Мирные! — воскликнула она. — Ваши старые союзники нуждаются в вашей помощи!

Слова, произнесенные шепотом из темноты, не могли выйти из гортани смертного. Мегвин переполнило бурное возбуждение, когда она убедилась, что сны не обманули ее. Этот новый голос говорил на древнем эрнистирийском наречии, которое уже веками не употреблялось. Как ни странно, в этом голосе слышался непонятный страх.

— Ваши союзники давно стали костями и прахом, как и большинство нашего народа. Что это за существа, которые не страшатся Шарда?

Говоривший и его спутники выступили вперед, в круг света. Мегвин, которая считала, что ко всему готова, показалось, что сердце горы закачалось у нее под ногами. Она ухватилась за руку Эолера, сжимавшую эфес. Эолер тоже присвистнул от удивления.

Прежде всего необычными были их глаза — большие круглые глаза без белков. Мигая от света ламп, вновь прибывшие казались испуганными ночными обитателями леса. Ростом с человека, они отличались болезненной худобой. Длинными паучьими пальцами они сжимали прутья из какого-то прозрачного драгоценного камня. Легкие белесые волосы висели по обе стороны костлявых лиц с тонкими чертами. Но одежда их была груба: шкуры и пыльная кожа, вытянутая на локтях и коленях.

Эолер выхватил из ножен меч, розовым светом сверкнувший в свете таинственных мерцающих жезлов.

— Не подходите! Кто вы?

Существо, стоявшее ближе всех, отступило на шаг, потом выпрямилось, на его узком лице читалось удивление.

— Но ведь это вы здесь незваные гости. Вы, дети Эрна, как мы и подозревали. Смертные.

Он повернулся к своим спутникам и заговорил с ними на языке, похожем на невнятную песню. Они серьезно покивали, затем все четыре пары глаз-блюдец снова уставились на Мегвин и Эолера.

— Мы поговорили и согласились, чтобы вы сначала назвали свои имена.

Дивясь тому, чем обернулся ее сон, Мегвин оперлась о руку Эолера и заговорила: