Михаил Кликин - Страж могил

– Ты отдала часть чьей-то души мертвому предмету, и он ожил, – размышлял Армид. – Так значит ты можешь подобным образом оживить и мертвого? Но тогда чем твой дар отличается от дара некроманта?

– Я собираю души, – сказала Нелти. – Я их впитываю, как ткань впитывает воду. Но отдать их чему-то я не могу. Только малую часть – так мокрая тряпка оставляет немного влаги на предмете, с которым она соприкоснулась. Освободиться от душ я могу лишь в одном месте…

– На Кладбище, – сказал Армид.

– Да, – кивнула Нелти. – Так что мы похожи, перевозчик. Ты ведь тоже доставляешь души на Кладбище. Только ты перевозишь их вместе с телами.

– Честно говоря, никогда об этом ни задумывался, – признался Армид. – Я просто делаю свою привычную работу, продолжаю дело предков.

– Дар некроманта отличается от дара собирателя. Некромант не имеет никакой власти над чужими душами, но он может получить власть над телами. Для этого он переносит в мертвеца малую толику своей души, частицу собственной сущности. И после этого они становятся одним целым – мертвяк и его хозяин, некромант и его раб…

– Откуда ты все это знаешь? – спросил Армид, проникаясь еще большим уважением к собеседнице.

– Просто я умею слушать. Слушать и слышать…

Они вышли на деревенскую улицу, остановились посреди дороги. Армид огляделся, Нелти вслушалась.

– Как-то пусто, – сказал он.

– И тихо, – добавила она.

Вроде бы, все было в порядке. На лужайках перед домами бродили безнадзорные куры, с задворок доносилось сытое похрюкивание, за изгородями беззлобно тявкали собаки, в кронах тополей и вязов ругались вороны и галки, а на обочине дороги щипала пыльную траву пегая, ко всему безразличная лошадь, привязанная ко вбитому в сухую землю столбику.

Только людей нигде не было видно.

– И ехали когда, тоже никого не видели, – поделился Армид. – Одни только дети играли.

– Помолчи! – сжала руку старика Нелти. Она что-то услышала.

Где-то в отдалении… словно шум ветра… или гул моря…

– Туда… – потянула она Армида. – Люди там… Там все люди…

Голосов было много, разных голосов – молодых и старых, торопливых и рассудительных, громких и чуть слышных, звонких, сиплых, тягучих, надтреснутых. Люди говорили все разом, и в общем шуме сложно было разобрать отдельные слова. Но Нелти умела слушать…

– Надо послать гонца к Королю, просить у него помощи!

– Какое ему до нас дело! Он занят тем, что сторожит Кладбище.

– Охотника! Нужно звать охотника!

– Ну и где ты его сейчас найдешь?

– Сами отобьемся, если что. Неужели не справимся? Вон нас сколько!

– Ага! Справился один такой!

– Да ладно вам страх нагонять! Ничего с нами не будет, стороной нас обойдут.

– А если не обойдут?

– Спрячемся.

– В лес надо уходить! За реку! Переждем опасность и вернемся…

Селяне спорили, кричали, ругались, не обращая внимания на приближающихся гостей.

– Видно, что-то случилось, – сказал Армид, вглядываясь в галдящую толпу, собравшуюся на ровном пустыре за амбарами, рядом с фуражной ямой. Он уже заметил несколько знакомых лиц, но не они ему были сейчас нужны. Армид, вытянув шею, высматривал старосту – мельника Гетса, уважаемого всей округой человека, в меру богатого, разумного и приветливого.

– А ты наблюдателен, – усмехнулась Нелти.

Армид не ответил на колкость, только дернул плечом, словно муху сгонял.

Они остановились в нескольких шагах от тесной толпы, на открытом месте возле небольшого навеса. Их заметили, на них оглядывались. Старика перевозчика здесь хорошо знали, помнили, ждали, а вот его попутчицу видели впервые. Кто она? И что это у нее с глазами?

Селяне с интересом разглядывали пришлую простоволосую женщину с кошкой на плече; по одежде, по манере держаться пытались угадать, чем она занимается, пихали локтями соседей:

– Не знаешь ее?

– Первый раз вижу.

– Глаза у нее какие-то чудные.

– Да она, вроде бы, слепая.

– И кот… Смотри, как сидит. Я сперва думал чучело. Но глазищи-то! Глазищи-то какие! Прямо горят!..

Нелти слышала почти всё…

Мало-помалу гул голосов стихал. Люди выговорились, выплеснули эмоции. Теперь они были готовы слушать.

– Все всё сказали? – прокатилось над толпой. – Хорошо, теперь скажу я… – Говорящего не было видно, но Армид узнал этот голос, похожий на скрежет жерновов. – Чего вы испугались селяне? Зачем прибежали сюда, словно цыплята под клуху? Зачем меня позвали? Или думаете, что простой мельник скажет что-то, о чем вы сами не знаете?

– Ты наш староста, Гетс! – крикнул кто-то в толпе.

– А ты наш кузнец, Ваер! И что с того?

– Скажи, что сам думаешь? – раздались сразу несколько голосов.

– Скажу! Молчать не стану, не привык! – Гетс откашлялся, прохрипелся. – Зря вы дома бросили, вот что я думаю! Зря хлеб не убираете, траву не косите, за детьми не смотрите. Все только разговоры разговариваете, да засовы новые на двери ставите! Хватит! Расходитесь-ка лучше по домам, хозяйством занимайтесь! Сами знаете, как наши деды говорили: дурные вести, что дрожжи в тесте. Так что нечего нам бояться! Да и что проку от вашего страха? Вот если беда прийдет, так встретим ее, как положено. А сейчас-то чего трястись?

– Вот и я говорю! – поддержал старосту чей-то могучий голос. – Отобьемся! Вон нас сколько!

– А ты, голова горячая, поостынь, – чуть спокойней сказал Гетс. – А то амбары искрами подпалишь.

В толпе раздались неуверенные смешки. Люди, вроде бы, немного успокоились, чуть расступились. Но расходиться не спешили.

– Говорят мне, что тут с нами Армид-перевозчик…. – Староста раздвинул людей, шагнул вперед. – Да? Где он?

– Здесь я! – поднял руку Армид.

– Ну вот и ладно, – сказал Гетс, снова обращаясь к селянам. – Охрана обоза, случись что, нам поможет. Не так ли, Армид?.. Так что нечего тревожиться.. – Он медленно шел сквозь толпу и старался не смотреть в глаза людям, так как опасался, что они заметят его тревогу. – Возвращайтесь домой… Занимайтесь делами… Как обычно… Все будет хорошо…

Гетс и Армид встретились как старые друзья – обнялись, поцеловались, долго хлопали друг друга по плечам, выбивая пыль из одежды. Мимо них шли люди, хмурились, покачивали головами, переговаривались негромко. Речь старосты их успокоила, но не намного. Да и ненадолго.

– Это Нелти. Собирательница душ, – представил Армид свою попутчицу. – Она хочет отправиться на болото.

– На Гадючье болото? – переспросил Гетс, глядя на женщину – на ее страшные невидящие глаза, словно присыпанные гнилой мукой.

– Да, – ответил Армид. – Но ты ее не переубедишь, даже не пытайся. Не трать даром слова.

– Он правильно говорит, – улыбнулась Нелти.

– Я ничего не могу указывать собирательнице, – развел руками Гетс. – Так же, впрочем, как и перевозчику.