Олаф Бьорн Локнит - Алая печать

Не успел отец уехать, как пожаловали гости. Сначала явился Кеаран и, судя по его довольно ухмыляющейся физиономии, он проник в наше тщательно охраняемое владение не то сквозь потайную калитку в саду, не то попросту перемахнув через забор. Майлю позарез требовался его высокий начальник, а тот, как назло, отбыл по каким-то загадочным делам. Майль пометался по приемной, в отчаяние махнул на все рукой и уселся со мной и Вестри – попивать горячее вино со специями и рассуждать о хитросплетениях политики. Братец в обществе Майля несколько оттаял и даже изволил посмеиваться над историями из жизни обитателей Бельверусского замка. Рассказы Майля в основном посвящались тому, как принцесса Эйлин собирается в дорогу. Эта дама решительно вознамерилась прихватить с собой половину обстановки дворца и пошла даже на то, что приказала снять со стен и упаковать гобелены, бывшие некогда приданым королевы Релеи, покойной жены Нимеда Первого. Возник небольшой скандал, но госпожа Эйлин все-таки настояла на своем. Правда, ей удалось заполучить только половину драгоценных кофийских шпалер.

Наша троица весело проболтала до наступления полуночи, потом на башне замка отбили первый послеполуночный колокол, затем второй…

Во дворе отчетливо застучали копыта.

– Трое, – прислушавшись, определил Вестри. – Нет, больше. Пятеро?

– Пошли посмотрим, – сказала я. – Наверное, отец вернулся из дворца.

Я угадала. Когда мы спустились вниз по парадной лестнице, то встретили не только отца, но и Авилека вкупе с охранниками. Отец сразу ушел в кабинет, уведя за собой и встрепенувшегося Кеарана, а нам с Вестри ничего не оставалось, как разойтись по комнатам.

Весть о смерти короля в дом принесли помощница старшего повара и ее приятель, младший сокольничий. Эти двое спозаранку отправились на Зеленный рынок, закупаться провизией. Рынок находится на площади Побед Нумы, одной из главных площадей города, и там лет триста как установлено каменное возвышение для королевских герольдов. Повариха и ее дружок пришли как раз вовремя, чтобы от начала до конца прослушать зачитываемое глашатаями сообщение о кончине Нимеда, объявление траура протяженностью в десять седмиц, известие о назначении регентом канцлера Эрдрика Грея и тяжеловесное заявление самого канцлера, полное трескучих и непонятных фраз.

Будучи слугами дома Эрде, парочка сообразила, что покупки вполне обождут, развернулась и вихрем дунула домой, потеряв по дороге корзину. В нарушение всех правил они вбежали в дом через парадный вход и завопили оглушительным дуэтом, оповещая всех, имеющих уши, что Немедия лишилась короля, что регентом поставили Эрдрика и что нигде не прозвучало ни единого словечка о том, что корона достанется законному правопреемнику – Нимеду-младшему.

Сообразительность и быстрота всегда должны вознаграждаться, я так считаю. Потому вестники получили от меня десять талеров на двоих, а от Хейд – легкий нагоняй за крики и неподобающее поведение, после чего были отосланы вместе с прочими слугами обратно в город. За слухами и едой.

Заслышав непонятные возгласы, отец вышел из кабинета, но спускаться вниз и выяснять подробности не стал. Мне же хотелось с кем-нибудь посоветоваться.

– Король умер, да здравствует король, – сказал Вестри, тоже выбежавший на галерею. – Был Нимед Первый, будет Нимед Второй. Дождался, бедолага, своего звездного часа. Только пока гонцы из столицы его нагонят да повернут обратно…

– Не думаю, что это займет много времени, – с таинственным видом прошептала я. – Готова поспорить, к середине дня Нимед-младший объявится в городе.

Брат подозрительно уставился на меня.

– Сколько ставишь? – неожиданно спросил он.

– Пять ауреев, идет?

– По рукам, – кивнул он. – Сдается мне, сестренка, ты пронюхала нечто, чего не знаю я? Не поделишься?

Я подумала и решила немного приоткрыть завесу тайны:

– Нимед никуда не уезжал. Он где-то тут, неподалеку от Бельверуса. Ждет знака.

Вестри недоверчиво хмыкнул, а зря. Я выиграла, ибо к четвертому послеполуденному колоколу к нам, миновав все кордоны и решетки, прилетела очередная новость – наследник, а теперь уже и почти король, совершил торжественный въезд в замок короны.

– Ух, какая там идет заварушка, – с мечтательным видом протянул Вестри, нехотя расставаясь с пятью золотыми монетами. – Если Нимед думает, что скипетр и трон ему поднесут за золотом блюдечке, он чрезвычайно ошибается. Ему придется здорово постараться, чтобы заполучить свое сокровище.

Я согласилась, ибо в кои веки мнение брата полностью совпадало с моим собственным.

В соответствии с распоряжением регента мы вывесили над парадным входом в особняк черные полотнища, сохранившиеся с времен траура по королеве Релее и спешно извлеченные Хейд из кладовых. Вестри предложил дополнить их флагами Немедии, украсив древки черными лентами. Идея выглядела неплохой, в доме отыскалось три знамени, а шелковые ленты пожертвовала я, вытащив их из коробки с рукоделием. Флаги мы решили укрепить на массивных колоннах уличных ворот. Королевские гвардейцы нам не препятствовали, наоборот, помогли и даже подержали лестницу, пока Вестри забирался наверх и устанавливал тяжелые стяги в специальных бронзовых кольцах. Я стояла внизу, прислушиваясь к доносившемуся откуда-то неровному гулу. Он не походил на обычный уличный шум, долетавший со стороны рынка – тот был мирным, привычным. Этот же напоминал рычащий грохот далекого водопада, и иногда прерывался отдельными неразборчивыми выкриками.

– Что это? – спросила я у гвардейского капитана, тоже выглядевшего озадаченным.

– Кто его знает, молодая госпожа. С утра шумят. Вроде как со стороны коронного замка доносится. Я посылал своих разведать – говорят, там народ собрался, а зачем… То требуют, чтобы к ним вышел светлейший регент, то начинают вопить, мол, хотим видеть принца Нимеда. Хотя он вроде как уже не принц, а король? По закону?

Вестри справился с флагом и спустился вниз. Постоял рядом, слушая непонятный шум.

– Не по душе мне эти вопли, – вполголоса сказал брат. – Пойдем-ка в дом.

– Вестри, – окликнула я, пока мы шли по аллее к темневшему вдали особняку с его остроконечными башенками, причудливыми флюгерами и выступающими по углам срезами карнизов, – вдруг это выльется во что-нибудь… нехорошее?

– К дворцу наверняка нагнали гвардейцев и городских стражников, – стараясь говорить и выглядеть как можно увереннее, ответил Вестри. – Ничего не случится. Покричат и разойдутся. Не каждый день умирают короли, вот горожане и стремятся получить все возможное удовольствие. Чтобы потом было что вспомнить и рассказывать внукам долгими зимними вечерами.