Олаф Бьорн Локнит - Карающая длань

Дорога то бежала по равнине, то ныряла в небольшие перелески, то взбиралась на пологие холмы. Светило солнце, вот уже три дня не выпадало ни капли дождя, зато начало подмораживать. Осень клонилась к закату и медленно, но неуклонно вступала в свои права свирепая зима полуночных стран.

Киммериец с тревогой размышлял о том, что ему вовсе не хочется застрять здесь до весны. Зимой оборотни наверняка впадут в спячку – чего им носиться по непролазным снегам – а им, отряду охотников, что же, сидеть и ждать? Нет, надо гнать от себя такие мысли, лучше думать о девушке, скачущей справа от тебя, или о волшебном мече за спиной…

А с этим мечом выходит еще худшая заморочка, чем с запугавшими все Пограничье оборотнями. Сегодня утром Конан разыскал страдающего с похмелья Ренделла и попытался еще раз выспросить про ту таинственную Книгу, о которой толковал оборотень. Парень искренне удивился и заявил, что понятия не имеет, о чем вчера разговаривал с киммерийцем, а Книга Начал или Книга Бытия считается давно утерянной и почти легендарной реликвией его рода, но ни его дед, ни прадед, ни даже дед прадеда не держали ее в руках… Варвара все это сильно озадачило. Конечно, они все вчера изрядно выпили, но Ренделл совсем не производил впечатления пьяного в стельку и разговаривал вполне разумно и связно.

Долгие размышления в дороге упрямо возвращали Конана к мысли, которую он постоянно гнал, считая ее последствием вчерашних чрезмерных возлияний…

А на ум ему лезло не больше, не меньше, как такое невероятное предположение, что вчера устами Ренделла с ним говорил сам Кром! Тогда получается, что за плечами у него болтается тот самый Рангильдор – «Звезда, срывающая маски». Конан упорно не желал верить в подобный бред и даже шлепнул себя по щекам в тщетной надежде отогнать дурные мысли.

Веллан, увидев, чем занимается варвар, тут же подъехал и предложил свои услуги, на что киммериец ласково попросил его:

– Уйди с глаз моих, паскудник.

– Ну и пожалуйста! К нему со всей душой, а он… – и бритуниец, сделав обиженное лицо, придержал коня и поехал рядом с Хальмуном, что-то ему втолковывая.

Все было прекрасно, пока на дорогу перед отрядом не выскочил… оборотень.

Жуткое существо, похожее на причудливую помесь волка и человека, с хрустом проломилось сквозь густой подлесок, запнулось и с размаху шлепнулось на пожухлую траву. Некоторое время оборотень просто лежал, уткнувшись мордой в шелестящую сухую поросль и тяжело, с хрипом и свистом, дышал, широко открыв клыкастую пасть. Полежав, полузверь с трудом поднялся, все время оглядываясь по сторонам, и поковылял к дороге, где замерли изумленные всадники. Сил на бег, видно, у него уже не оставалось, да и выглядела лесная тварь неважно – в серой клочковатой шерсти запутались опавшие листья и всякий мусор, кое-где виднелись бурые пятна крови, правая лапа зажимала глубокую рану в боку… В желтых глазах оборотня застыло отчаяние, смешанное с усталостью, длинный язык вывалился из пасти, как у загнанной до полусмерти собаки, с него срывались клочья пены. Чудовище, казавшееся не страшным, а несчастным и донельзя замученным, выкарабкалось на тракт, перепугав захрапевших лошадей, и ухватило Эрхарда за стремя.

– Помогите, прошу вас… Они хотят меня убить… – хриплый дрожащий голос оборотня все время переходил на шепот.

– Кто? Люди? – спросил донельзя удивленный десятник, сдерживая своего заплясавшего на месте вороного.

– Нет… – простонало существо и, не в силах больше держаться на ногах, выпустило стремя и упало прямо посреди дороги. – Оборотни…

Подъехавший поближе Конан сразу схватился за меч, собираясь прикончить неизвестно откуда свалившуюся на головы отряда тварь, но Эрхард жестом остановил его.

– Ну-ка быстренько расскажи, с чего это твои дружки гоняются за тобой, – несколько надменно потребовал десятник. – Тогда мы, может, и поможем…

Оборотень не обратил никакого внимания на снисходительный тон человека. После беспросветной тьмы и безжалостного преследования перед ним мелькнул робкий лучик призрачной надежды на спасение, и он, задыхаясь и хрипя, сбивчиво заговорил:

– Поймите меня правильно, люди – мне еще нет и двадцати… В таком возрасте жаждешь приключений и славы… Когда меня позвали в боевой отряд, я был счастлив, как никогда в жизни! Но когда мне пришлось ночью нападать на ни в чем не повинных людей, резать их скот, а потом есть… – оборотня передернуло от отвращения. – А наш Главный требовал, чтобы мы убивали все больше и больше…

– Кто такой Главный? – перебил Эрхард.

– Не знаю, – жалобно сказал сидевший на земле полуволк. – Вожак нашей стаи, наверное, знал его, а мы были просто обычными охотниками…

– А как вам доставляли приказы? – немедленно встрял Конан.

– Иногда прибегали посланцы с письмами, где указывались места наших будущих нападений, а вожак отправлял с ними донесения о наших делах, – оборотень наконец отдышался и неуверенно поднялся на ноги. – А недавно всем стаям приказали быть как можно осторожнее – кто-то вырезал один из отрядов и не оставил после себя никаких следов…

Вокруг послышались приглушенные смешки, а Эрхард с гордостью проворчал:

– Знакомься, парень – это мы постарались.

– Не может быть! – замотал головой полуволк и с искренним ужасом покосился на окруживших его людей. – Сколько же вас было вначале?

– Одиннадцать, – хмыкнул Веллан. – Так чего ж ты сбежал от славы, герой?

– Они все требуют трупов! – резко отозвался оборотень, блеснув желтыми глазами. – А мне это опостылело! Я сказал, что ухожу из отряда и возвращаюсь домой. Но не тут-то было… Вожак заявил, что никто не может покинуть леса до полной победы. Я спросил, когда ж она случится, эта самая полная победа? А он встает в позу и с эдаким пафосом провозглашает, что вздохнуть свободно мы сможем только когда на земле не останется ни единого человека! Ни единого! – возмущенно повторил полузверь и оскалился. – Ну не безумец ли? А мне, знаете, неохота получить вилами в бок или стрелой в глаз! Меня поставили в караул, напарник мой задремал, так я в лес – и поминай как звали! Только мне не повезло – вожак решил посты проверить, заметил, что меня нет, и рванул в погоню… Один раз почти догнали, но я отбился… Вот и все, – существо жалобно посмотрело на раздумывавшего Эрхарда и осторожно поинтересовалось: – Вы меня не прогоните?

– Нет, – решительно отозвался десятник и повернулся к киммерийцу. – Вот нам удача и улыбнулась! Разобьем еще одну шайку, а если возьмем живым вожака – получим ценные сведения!

– Погодите, – робко вмешался оборотень. – За мной гонится вся наша стая… Там есть и такие же как я, поверившие словам о нашем предназначении… Настоящие одержимые – только вожак и трое таких же, как он, остальные давно хотят вернуться обратно, но боятся!