Олаф Бьорн Локнит - Тигры Хайбории

– Конана?.. Я сразу приметил, что вы на кого-то похожи. Видите ли, господа, мне заплатили. Уважаемый маг – Тотлант из Стигии, если не ошибаюсь? – совершенно верно описал и нанявшего меня человека, и откуда-то узнал о моих планах. Я благодарен за спасение моей жизни, однако не могу отступиться от условий договора.

– Знал бы, что так обернется – сразу придушил бы, – буркнул Конан, соображая, как теперь поступать. Ранн сейчас очухается от столь необычных новостей и начнет исполнять свою миссию. Он один против пятерых, впрочем. Даже если Ранн убьет одного-двоих, включая варвара, остальные сумеют его уничтожить. Положеньице…

Киммериец решился. Резко броситься вперед, перекувырнуться через костер, схватить какое-никакое оружие – например, горящий сук… Шансы увеличатся. Ну!

Прыжок, переворот в воздухе, лезвие Рангильдора рассекает пустоту. Конан падает, сбивая с ног Тотланта и попутно выхватывая у остолбеневшего Эмерта длинный прямой кинжал. Ранн пытается достать мечом Веллана, однако оборотень успевает упасть и отползти.

Конан поднялся и вытянул руку с кинжалом.

– Честный поединок?

Немедиец стоял в трех шагах поодаль и смотрел на варвара безмятежными серыми глазами. На мгновение в них промелькнуло что-то странное, но тотчас взгляд опять стал безразлично спокойным.

– А ты быстр… Меня предупреждали.

И далее без лишних предисловий косой рубящий удар Рангильдором. Варвар сумел отвести клинок своим кинжалом и распорол лезвием одежду на груди Ранна. Работать дагой против меча – дело гиблое. Даже лучшие воины долго не продержаться. Судьбу поединщиков решает быстрота.

– Стойте! – вопль Тотланта, не то торжествующий, не то испуганный. – Остановитесь оба, немедленно!

«Сейчас будет угрожать, что превратит в жабу», – почему-то подумал Конан и вдруг ощутил, как мышцы наливаются противной слабостью. Проклятый колдун опять применил свои дурацкие заклятья!

Конан и Ранн внезапно растеряли весь боевой пыл. Выронили клинки. Оборотни опрометью бросились к палатке за своим оружием. Тотлант же упругой походкой подошел к Ранну, будто заснувшему на ходу, коснулся его висков пальцами, заглянул в глаза и быстро-быстро зашептал на стигийском.

– А теперь просыпайся! – волшебник легонько шлепнул немедийца ладонью по затылку и отскочил. Взгляд Ранна стал осмысленным. – Вспомнил?

Ранн оглянулся. Справа Эртель и Веллан с обнаженными мечами, позади Эмерт с заряженным арбалетом. Арбалет у боссонца тяжеловат, это Ранн помнил точно. В самое первое утро он пошел охотиться на зайцев и все удивлялся, как можно носить с собой такие неподъемные самострелы? Взрослым, конечно, никакой разницы… Постойте, каким взрослым?

Водопад воспоминаний. Четыре дня мелькают, будто падающие звезды на ночном небе – события, запахи, десятиголовый гусь в «Танцующей лошади», чудовище в доме углежогов, поход с Конаном на базар за хорошей одеждой. Она и сейчас на Ранне, только, как и владелец, выросла… Сапоги из оленьей шкуры Конан купил за целую половину кесария. Драка с мальчишками в трактире. Эмерт, потерявший все золото из-за женщины.

Ранн пошатнулся и опустился на бревно возле костра. Смотрел на Конана. И не верил. Да, это происходило. Однако ничего подобного никогда произойти не могло. Почему? Что случилось с миром и со мной?

– Ранн? – позвал Тотлант. – Ты когда-нибудь слышал о Бурях Перемен?

– Ну… Слышал.

– Буря сделала это с тобой. Извратила твою внешность, разум. Может быть, тем самым она принесла пользу и тебе, и всем нам. Не будешь больше драться?

– Не буду, – покачал головой немедиец. – И что же теперь делать?

– Поверь, – вздохнул Конан, – этим вопросом я задаюсь уже пятые сутки. Будем решать.

Ранним утром пятеро всадников отправились по Бритунийскому тракту на Восход. Шестой, восседавший на меланхоличной кобылке (до вчерашнего дня каурой, а нынче вороной), распрощавшись, отбыл на полуночный закат, в сторону Брийта. Иногда оборачивался, поднимая руку в жесте расставания. За пазухой Ранна лежал мешочек с пятьюдесятью кесариями, великодушно выделенными Конаном, а пояс украшал длинный кинжал Эмерта. Меч можно купить в бурге.

Месьоры королевские посланники ехали молча на протяжении трех полных лиг. Лишь Конан иногда цедил сквозь зубы не принятые среди воспитанных людей словечки и сплевывал.

– Конан, – неожиданно позвал Тотлант, – варвар, ты меня слышишь?

Киммериец, не обратив внимания на «варвара», повернулся.

– У тебя очередная гениальная идея?

– Нет, скоре, плод моих гениальных размышлений, – сухо ответил волшебник. – Все разрозненные частицы доставшейся нам головоломки встали на свои места. Теперь я могу в точности объяснить, что именно произошло.

– По-моему, это давно поняли все и каждый, – сказал Эртель. – А гиперборейцев за такие поганые выходки надо извести под корень!

– Согласен, – кивнул Тотлант. – Займись на досуге. До нынешней ночи я не понимал одного-единственного: как Буря Перемен связала мысли Ранна с мыслями Конана.

– И как же? – вяло поинтересовался киммериец, обводя рассеянным взглядом заснеженный лес. – Точнее, почему она их связала?

– Ранн вчера вечером нам объяснил, что гильдия охотников на людей никогда не действует вслепую. О каждой жертве, точнее, о более-менее заметной личности, становящейся жертвой, убийцы собирают все доступные сведения. Я не сомневаюсь, что Ранн, получив заказ от Бешеного, сумел выяснить, кто ты такой и что из себя представляешь.

– Наемник как наемник, – отозвался Веллан и получил в ответ укоризненный взгляд стигийца.

– Неправда, – возразил Тотлант. – История Конана довольно тесно связана с историей последних двух десятилетий. Он участвовал почти во всех заметных событиях, служил при дворах коронованных особ, был посвящен во многие тайны. Между прочим, командовал королевскими корсарами Зингары – это случилось совсем недавно. Должность очень заметная.

– Я бы сказал по-другому – очень хлопотная, – буркнул Конан. – Все было бы ничего, не пожелай принцесса Чабела Зингарская выйти за меня замуж…

Оборотни расхохотались.

– И ты отказался? – подвывал Эртель. – Потерял еще один шанс стать королем? Я не понимаю, чего ты добиваешься? Хорошо, согласен, Пограничье – захудалое королевство. Но блистательная Зингара?.. Или полагаешь, что еще не подошел возраст остепеняться? Опасайся того, что предсказание сбудется, когда тебе стукнет лет шестьдесят и получить всех удовольствий от ношения короны ты уже никак не сумеешь!

– Давайте Тотланта дослушаем, – раздраженно сказал Конан.

– Продолжаю, – волшебник дождался, пока установится тишина, нарушаемая только поскрипыванием лошадиных копыт о снег и редкими потрескиваниями в лесу. – Охотнику на людей достаточно просто выяснить многие подробности жизни столь заметного человека как ты, Конан. Он мог узнать и о твоих дафрарфских приключениях, и даже о синей чаше во дворце Чабелы. Слухи и легенды распространяются с необыкновенной быстротой. Буря перевернула разум немедийца, превратив обычные истории о приключениях некоего капитана Конана в воспоминания, причем весьма реальные. Осталась последняя загадка: почему Ранн посчитал тебя своим отцом? Уверен, это неспроста. Магия никогда не может…