Олег Шелонин - Паладин. Благословение

Друзья посмотрели на солидный стол, накрытый белой скатеркой около зарешеченного окна. Помещение действительно больше напоминало королевские апартаменты, чем тюремную камеру. За «скромный столик» легко могло усесться человек двадцать и хорошо погулять, не боясь толкнуть соседа локтем.

– Здесь вы можете пофехтовать, места достаточно. Палки мы вам выдадим. Окошечки широкие, можете на небо полюбоваться. Прогулочку по внутреннему дворику обеспечим. Все для вас, для благородных. Там есть скамеечки, беседочки, фонтанчик, рыбки золотые. Обратите внимание, здесь камин. Вылезать не советую, там решеточки замагиченные. Здесь вообще все замагичено так, что эти ошейники вам ни к чему. Магией поработать не сможете. Функции ошейника теперь выполняют эти стены. Позвольте Ваше Будущее Королевское Величество над вашей шейкой поработать универсальными ключом?

Не дожидаясь согласия, начальник тюрьмы извлек из кармана изящную безделушку, отдаленно напоминающую исковерканные вилки Люка, и одним небрежным движением отомкнул смертоносный магический браслет на шее Кевина. Бесенок пошатнулся.

– Вам плохо, уважаемый? – забеспокоился начальник тюрьмы, подскакивая к нему.

– Еще как! Острая сердечная недостаточность… – Люка, опираясь на плечо начальника тюрьмы, доплелся до стола, оторвал от каравая, стоявшего в его центре солидный кусок, и начал жевать, – оштрая… шердешная… выжванная обежвоживанием органижма в процешше перевожки, – прошамкал он, сорвал со стола кувшин вина, сделал длинный глоток, и схватился за горло. – Помираю… душит!

– Не извольте беспокоиться, я сейчас…

– Я сам! – Вырвав из рук оторопевшего начальника тюрьмы универсальный ключ, Люка озабоченно пробормотал, – без смазки не пройдет, – с этими словами он сунул ключ в рот, пошаркал им за щекой, и только после этого отомкнул им ошейник, – фу-у-у…. сразу полегчало.

– Рад. Безумно рад. Ну, а вам, уважаемый э-э-э… – начальник тюрьмы вытащил из кармана свиток, заглянул в него, – …Зырг, ошейник снять?

– А зачем? – добродушно прогудел тролль.

– В смысле как? – опешил начальник тюрьмы.

– Ну, ежели здесь магия не действует, то и ошейник сумасшедшего мага тоже не действует.

Тролль запустил пальцы под ошейник, напружинил мышцы, и он распался на две половины. На пол посыпались осколки сложнейшего механизма замка.

– У-у-у… – огорчился начальник тюрьмы, – кому же счет посылать за порчу казенного имущества? Универсальные оковы. Совсем недавно прислали на испытания.

– А вы, как ревизия нагрянет, скажите, что опытный образец испытания не выдержал, – посоветовал Люка, – предъявите останки, заставьте конструкторов улучшить конструкцию…

– И то верно, – обрадовался начальник тюрьмы, – так быстренько все собрать, – приказал он арбалетчикам.

И как только обломки были аккуратно собраны, отвесил вежливый поклон узникам.

– Рад был познакомиться. Знаете, вы произвели на меня очень хорошее впечатление. Все остальные претенденты на престол и прочие государственные преступники при поступлении сюда так безобразно себя вели! Руками, ногами махали, «быдло!» кричали. И это кому? Мне! Барону фон Загрызу! Ударение на первом слоге, прошу не путать, так как род очень древний. Мой дедушка получил этот высокий титул, как только построили Гаштилию. Раньше он был личным палачом короля. Прекрасно справлялся со своей работой. Ну, не буду вам мешать. Обживайтесь, осваивайтесь. Если что надо, звоните. Колокольчиков здесь много.

Начальник тюрьмы с охраной удалился. Загрохотал дверной засов.

– У нас прекрасные стартовые позиции для побега, – ядовито сказал Люка, выплевывая на руку хлебный мякиш с отпечатком универсального антимагического ключа. – С ошейником ли, без, магия здесь не работает. Спасибо шеф, спасибо отец родной!

– За что?

– За то, что магия не работает!

– Зато другое работает, – прогудел Зырг. Его кочерга со свистом рассекла воздух. – И звездочек у меня теперь до фига. Не наезжай на шефа! А то моргала выколю!

Бесенок на всякий случай отскочил в сторону.

– Больше я тебя нормальной фене учить не буду. Ты как тему вкуришь такой странный становишься. – Люка подсел к столу, положил перед собой отпечаток универсального ключа, вытащил из кармана искореженную вилку и начал перегибать ее единственный зубчик по новой траектории. – Вот гады! Доперли таки. А я думал, что один такой умный.

– Выходит в вашем адском пентагоне и поумнее нашлись, – хмыкнул Кевин, – ну раз магия не действует, будем искать не магические пути, на всякий случай.

Рыцарь подошел к решетке окна, тряхнул ее. Стены камеры вздрогнули, откинув юношу на середину зала. Когда он поднялся, их апартаменты стали заметно меньше.

– Крепко сидит, – покачал головой юноша.

– Не, шеф, грубой силой тут не возьмешь, – почесал кочергой затылок тролль.

– Совершенно верно, – подтвердил Люка, колдуя над своей вилкой, – принцип тот же что и у ошейника.

– Если б напильник был, мы б ее деликатно… – осенило Зырга.

– На, попробуй, – извлек из кармана напильник бесенок, и протянул его троллю.

– Я тебе попробую! – рявкнул Кевин, – раз по принципу ошейника, значит любая попытка к бегству, будет сдвигать стены!

– Шеф, я тобой горжусь! Неужто сам допер? – Люка закончил гнуть вилку, полюбовался ей, и засунул обратно в карман.

– А ты чего сразу не сказал? – обрушился Зырг на бесенка.

– Развиваю в вас творческое мышление. Кстати, шеф нас сюда затащил, пусть нас теперь отсюда и вытаскивает. А я умываю руки. Люка то! Люка се! Бесятина! Да где б вы были, если б не я?

Бесенок подошел к самой лучшей кровати, которых в камере было ровно три, взбил подушку, и плюхнулся на широкое ложе, развернувшись к друзьям тылом в знак презрения. Тролль посмотрел на Кевина. Рыцарь виновато вздохнул.

– Упрек справедливый. Ладно, отдыхайте, а я пока подумаю, как нам отсюда выбраться.

Юноша сдернул со стола бутылку вина, ударом ладони по днищу выбил из нее пробку, наполнил кубок, сел на подоконник, приник к зарешеченному окну и начал думать, рассеянно отхлебывая их кубка душистое, ароматное вино.

Тролль, получив разрешение, тут же завалился спать, бесенок же, перевернувшись на другой бок, увидел, как шеф думает, смакуя вино, проникся черной завистью, немедленно покинул свое ложе, сел за стол и подтянул к себе поближе самую большую бутыль.

– Чего не отдыхаешь? – усмехнулся юноша.

– Шеф, думать, все-таки моя прерогатива. Ты как начальник можешь лишь давать ЦУ и подзатыльники. Считай, что у меня проснулась совесть, и я начал пахать.

Вино забулькало в луженой глотке беса.

– Да, пашешь ты в поте лица.

– Я пока разминаясь. Готовлю мозг к творческому процессу.