Светлана Середа - Эртан-2 (версия с СИ)

— Спасибо, я не голодна.

— Напрасно. Наш фамильный повар — просто кудесник. Вильсент не раз пытался переманить его во дворец, но Каролла предан семье белль Фарро. Впрочем, я вас понимаю, — он заговорщицки улыбнулся. — Тоже не любите долгих прелюдий? Ну что ж, тогда не стану испытывать ваше терпение. Идемте в спальню.

Он галантно подал мне руку. Я сумрачно взглянула на него исподлобья и встала, проигнорировав протянутую ладонь. Белль Фарро недовольно нахмурился.

— Знаете, я передумал. Нам с вами некуда торопиться. Я хотел бы провести для вас небольшую экскурсию.

Он распахнул входную дверь, и в гостиную ворвался шум дождя.

— Подойдите сюда. Я покажу вам окрестности. Не бойтесь, над крыльцом крыша, так что ваше прелестное платье не пострадает.

Снаружи было ощутимо холодно. За серой пеленой дождя, в трех шагах от дома, начинался густой ельник. Я обхватила плечи ладонями.

— Как видите, кругом лес, — тоном заправского экскурсовода сообщил белль Фарро. — Так что если вам захочется кричать от страсти — я знаю, с женщинами такое бывает — не стесняйтесь и не сдерживайте своих чувств, вы никого не потревожите.

Порыв ветра бросил в лицо пригоршню ледяных капель и взметнул юбку. Я еще сильнее обняла себя за плечи, пытаясь защититься не столько от мороза, сколько от стоящего рядом мужчины.

— А вот это, — белль Фарро указал куда-то за мое плечо, — Крэйл, мой самый верный и надежный слуга.

Я обернулась. Справа от двери стоял коренастый тип с низким лбом и глубоко посаженными глазами. На поясе у него висел меч. Тип угрюмо смотрел в сторону леса.

— Крэйл — немой, так что светскую беседу, увы, поддержать не может. Впрочем, он и без того не слишком общительный, — белль Фарро заботливо приобнял меня за плечи. — Вы совсем продрогли, Юлия, идемте в дом.

— Спальню вы уже видели, — продолжал «экскурсовод», когда мы снова оказались в гостиной. — А сейчас я хочу продемонстрировать вам предмет своей гордости.

Он гостеприимно распахнул передо мной дверь, и я в ужасе замерла на пороге, с трудом сдерживая тошноту. Определенно, обстановка этой комнаты вызвала бы жгучую зависть у любого средневекового инквизитора или палача. Вот только я не относилась к ценителям.

— Это, конечно, не сравнится с пыточными в подвалах нашего фамильного замка, но, согласитесь, разместить такой богатый арсенал в столь скромных условиях — непростая работа, — с азартом, словно о коллекции картин, поведал белль Фарро. — Здесь, к сожалению, мало места, даже приличную дыбу не поставишь. Вот будь я королем… Впрочем, я не теряю надежды, — он с улыбкой повернулся ко мне. — Вы знаете, что я четвертый в списке претендентов на престол? Злые языки, правда, утверждают, что только пятый, но я не думаю, что малышку Веронику кто-нибудь воспримет всерьез. Так что остаются мальчики белль Хорвелл, мой отец и я… Вот занятная арифметика: вы с радостью отдались первому наследнику, но воротили свой милый носик от четвертого. В чем причина?

— Номер в списке — не главное достоинство мужчины, — буркнула я.

Белль Фарро зло сверкнул глазами:

— А что — главное? Что такого есть в Фернанде, чего нет у меня? Он — слабак и трус, он не достоин короны. И отец его — мягкотелый, как медуза. Род белль Хорвелл вырождается. Байстрючка-чхен, дочь рабыни, его достойное завершение… Простите, — на лицо молодого лорда вновь вернулась светская улыбка, — я увлекся.

Он в последний раз окинул любовным взглядом свое хозяйство и повернулся ко мне. — Вижу, моя коллекция произвела на вас впечатление. Что ж, я рад. У вас еще будет шанс познакомиться с ней поближе.

Я бы с удовольствием выложила все, что я думаю о его «коллекции», но во рту пересохло.

— Вы ведь не торопитесь, правда, Юлия? Растянем удовольствие. А это, — он широким жестом обвел комнату, — оставим на сладкое.

От его ухмылки желудок сжался в ледяной комок, ноги превратились в желе. Белль Фарро взял меня за руку и повел в спальню — я сомнабулически последовала за ним.

— Начнем с более, скажем так, тривиальных развлечений, — продолжил лорд, расстегивая камзол. — Как вы думаете?

И деловито озвучил список "тривиальных развлечений".

Нет, я не ханжа. Допускаю, что между любящими партнерами и по взаимному согласию нет места (как утверждают иные сексопатологи) понятию «извращение». Но это — между любящими. И по взаимному согласию!

— Ну, не хмурьте свой прелестный лобик, Юлия, вам не идет. Что вас так взволновало? Чем смущено ваше целомудрие?

Если бы я видела хоть малейший шанс сбежать или дождаться помощи, если бы была хоть крохотная надежда, что белль Фарро, натешившись, отпустит меня на свободу, — я бы наступила на горло своей гордости. Может быть. Но надежды не было.

Ко мне наконец вернулся голос.

— Мое целомудрие, лорд белль Фарро, смущает, право же, сущий пустяк. Вы.

Молодой лорд небрежно отбросил в сторону снятый камзол, приблизился ко мне и схватил за волосы, одним движением намотав их на кулак. Притянул голову к своему лицу. Я стиснула зубы, не от боли — от унижения.

— К вечеру ты будешь с радостью исполнять любую мою прихоть, — негромко пообещал он. — Если доживешь. Но я уж постараюсь.

В его голосе не было ни страсти, ни ненависти. И мне даже в голову не пришло усомниться: если я не доживу до вечера — это будет просто фантастическое везение.

— Крэйл! — крикнул белль Фарро, еще сильнее сжимая мои волосы. — Ты мне нужен!

Страх отступил, затаился на дне подсознания, и оттуда отстраненно наблюдал за дурочкой, которая когда-то собственными руками вырыла себе яму и теперь беспомощно барахтается в ней.

Я отбивалась яростно и молча: понимала, что на помощь звать бессмысленно, а крики только подзадорят извращенца белль Фарро. Скрежетала зубами от унижения, когда меня вытряхивали из платья. Молчала, пока мои руки и ноги прикручивали к лавке. Закусила губу, когда хлыст свистнул в воздухе.

Я не буду кричать.

Я не стану молить о пощаде.

Я не раскрою рта — до последнего, пока в моих силах еще сохранить хоть капельку достоинства.

Я не…

На четвертом ударе я закричала.

— Дан, я прошу тебя, сядь, — с нажимом произнес лорд Дагерати. — Сядь и успокойся. Ты не в себе. В противном случае придется признать, что ты намеренно пытаешься меня оскорбить. А это чревато… сам знаешь чем.

Дан еще несколько секунд свирепо смотрел на главу Канцелярии, но потом все же опустился в кресло.

— Я считал — и продолжаю считать — тебя умнее и сдержаннее мальчишки белль Канто. В прошлый раз ты сам удержал его от опрометчивых поступков — за что я тебе безмерно благодарен. Что изменилось?

— Многое изменилось, ваша светлость, и вы это прекрасно знаете. Но главное: в прошлый раз у вас были только подозрения, сейчас — доказательства вины.