Арина Алисон - Долг платежом красен

— Пожалуйста, не сердитесь! Прошу прощения за доставленное беспокойство, но скажите, ради Бога, как наша любимая сестра себя чувствует?!

Бросив странный взгляд в мою сторону, старик тихо ответил:

— Сударыня, сегодня к вечеру я смогу более точно и подробно изложить ситуацию со здоровьем Вашей сестры. А сейчас я прошу Вас не нарушать тишину и выйти из комнаты.

Девочка слегка присев в реверансе, тихонько вышла и прикрыла за собой дверь. Мы продолжили молча размышлять над ситуацией. Мысль о том, что это белая горячка, я решил пока в расчет не принимать. Ведь, если это правда, то лежу это я в больнице, и лежу, а остальное — проблемы доктора. Но вот, если это действительность, то, несмотря на кажущуюся нереальность, легкомысленное отношение к происходящему может стоить мне жизни.

Если исходить из реальности событий, то стоит обдумать ответ старика. Более всего в его речи меня заинтересовало словосочетание «сегодня к вечеру» и «ситуацию со здоровьем». Это наводит на размышление, что до вечера, как один из вариантов, я могу и не дожить, или другими словами «ситуация со здоровьем» может привести и к летальному исходу.

Та-ак. Это вот это уже интере-е-сно… В каком случае им может быть выгоден мой летальный исход? Можно предположить два варианта: либо я окажусь по их понятиям, каким-то монстром, чудовищем, или, если не соглашусь на предложенные условия. Ведь не просто так они меня сюда вытащили, а явно за каким-то надом. Вывод: необходимо выставить себя в особо белом и пушистом свете, и соглашаться на все условия, а там уж по обстановке…

Судя по глубокой задумчивости магистра, он искал способы определения моей монстрячести или пушистости. Вероятно, данная ситуация и для него не рядовая. Пускать на самотек такой непредсказуемый процесс, как размышление, могущий привести к нежелательным для меня последствиям, было бы непростительной халатностью.

Меня же убивал сам факт попадания в женское тело, вернее, в тело ребенка женского пола. Сейчас-то данный факт не так ужасен, однако, когда я, в смысле тело, подрастет, меня могут и замуж отдать!!! Никакие дополнительные отростки на теле или их отсутствие не могут повлиять на то, кем человек себя считает. Если бы это было не так, то тогда не существовало бы тех, кого называют лицами нетрадициональной сексуальности.

Как другие к таким вещам относятся, меня мало волновало. Я считал себя мужчиной и потому, возможная перспектива замужества, мне категорически не нравилась. А чтобы этого не случилось, мне необходимо стать настолько самостоятельным, чтобы самому решать свою судьбу.

Но что я могу использовать в битве за свою жизнь?! Физическое противостояние сейчас невозможно, слишком слабое тело. Воспоминания предыдущей жизни, как в тумане, следовательно, мне пока что не доступны, соответственно, и набор навыков не известен. Мда-а… Единственное, что у меня сейчас есть — это слабая, маленькая и симпатичная, судя по сестре, внешность. Хотя конечно не факт, что симпатичная.

Встречают по одежке, то есть, по внешнему виду, и сколько бы магистр не старался держать в голове, что я неизвестно кто, его подсознание будет запускать совершенно другие чувства ко мне ма-а-ленькой… Да! Уважительное поведение, и частое говорение «Да» положительно настраивают собеседника. Да!!! Кстати! Если это другой мир… о-о-х… игнорируем, разборки попозже…, то почему я понимаю собеседников? Та-а-ак… неважно… не время разбираться с этим сейчас.

Подпускаю побольше меду и жалостливости в голос:

— Магистр Жаколио, не будете ли вы так любезны, несколько приоткрыть тайну моего появления в столь замечательном месте и в столь великолепной компании, поскольку, как мне кажется, вы являетесь единственным компетентным лицом в данной ситуации.

Не понял!!! Чего это дедуля так глазки выпучил? Не переборщил ли я с вежливостью? Может девочка немая была?! Ну, дедуля! Я же маленькая девочка, забыл что ли? Как же вывести из ступора этого козла? О! Мысль!!! Глазки приопускаем, и улыбочку. Блин! Зеркало бы сюда, а то вдруг ошибся с красивостью, да и улыбка вдруг, при моей нетренированности в данной ситуации, косая получается… Ох, что с глазами у деда? Вроде бы, куда уж круглее? Может и впрямь, с моей внешностью что-то не то? Его ж сейчас кондрашка хватит. Что-то шепчет.

— Лионелла?!

Кажется, это он имя назвал. Никого другого рядом нет, значит, это меня так зовут.

— Я слушаю вас, магистр, — поскольку у меня другое тело… ну и белая горя-ячка…, то и имя этого тела — мое.

Х-м-м… по-моему, он потерял сознание… Пора начинать активные действия, пока дедуля не помер. Решительно, но с трудом отбрасываю одеяло. От вида нынешнего тела, проглядывающего сквозь полупрозрачную ткань, мне поплохело. Это же суповой набор. Кожа да кости. Хэ-эх… хэ-эх… голубая кость называется. К слову — «кому-либо врезать», тут бы самому дуба не дать при таких-то мощах.Да-а-а… Выбора все равно нет. Будем пользовать, что имеем.

Ползу к краю кровати. Что бы такое одеть? Не ходить же в этой полупрозрачной рубашке. Должно же у них быть что-то типа домашних халатов. В эту кучку тряпья, предполагаемо, платья, я вряд ли с непривычки влезу. Без одеяла холодновато что-то. Может с магистра стрясти балахон, там все понятно? Хотя может неправильно понять.

О! Возможно это шкаф с одеждой. Да-а-а… А чего-нибудь попроще?.. Бли-ин! Да я закоченею, пока разберусь с этим барахлом. О-о-о вроде это попроще. Ниче так платьице, правда, почти старенькое, видно от старших перешло, угу… угу… похоже, нового здесь и нет ничего. Теперь бы что-нибудь на то, что ниже пояса, штанишки там, панталончики, сапожки… Тело беречь надо. Вряд ли обратная замена возможна. Судя по ощущениям и размытым картинкам, в том мире я погиб и… вроде бы разбился в самолете… может и нет, но последнее, что помню, это салон самолета. Стоп! Вспоминать буду потом, сейчас решаем насущные проблемы.

Та-а-ак… штанишек на эту худобу не наблюдается… О-о-о!! Панталоны?! Одеваем, выбирать не из чего. О нормальной одежде будем заботиться потом. Обувь. Все это конечно не фонтан, но сейчас главное с дедулей разобраться. А что это у нас на столике рядом с креслом? О-О-о! Вино! Хорошо пахнет. Э-э… стоп! Детский организм не травим. Судя по худобе, доза может оказаться смертельной.

— Магистр Жаколио, выпейте, пожалуйста, — блин, я чуть слюной не захлебнулся.

Положеньице… Опять он уставился и молчит… Попробуем еще раз:

— Магистр, не будете ли вы так любезны, все же, объяснить причину и способ моего появления здесь?

Глазки приопускаем, улыбаемся. Стоп! Стоп! После предыдущей попытки его совсем перекосило. Сначала надо убедиться, что моя улыбка не смертельна, а потом уж разбрасываться… Попытаемся по-другому, серьезненько так и внимательно смотрим в глазки… Да-а-а… Неадекватная реакция… в смысле, все те же, и в том же… Я б ему по мордам и матом, да уж очень разные весовые категории, и явно не в мою пользу… Спокойствие и только спокойствие. Следующая попытка: