Владимир Васильев - Ведьмачье слово (сборник)

– Н-да, – буркнул Геральт, чуть отодвинув ноутбук. – У тебя тоже ноль?

– Абсолютный, – скучным голосом отозвался Ламберт, зевнул и потер уставшие глаза. – Слушай, но так же не бывает? Новые машины не возникают ниоткуда, какие-то данные о технологическом цикле обязательно должны всплыть в сети! Ерунда какая-то.

– Мне уже начинает казаться, что будочка и этот, шахнуш тодд, жеваный летающий блин нам почудились.

– Кстати, о полете, – немного оживился Ламберт. – Ты представляешь, как его можно реализовать в таком рабочем объеме? Я – нет.

– Я тоже нет, – вздохнул Геральт. – И это нравится мне меньше всего.

– Ну, пусть, – Ламберт встал из-за стола и принялся расхаживать по номеру – от окна к двери. – Одно мы все же выяснили: два в общем-то неплохих ведьмака не представляют, с чем столкнулись. Ты можешь предложить сколько-нибудь позитивную программу дальнейших действий?

– Лам, не говори красиво. – Геральт поморщился. – И прекрати мельтешить, и так глаза в кучку…

– У меня ноги затекли. И задница тоже. Надо походить.

– Ну ладно, ладно, ходи, – со вздохом позволил Геральт. – А что до программы – ее у меня не то чтобы нет… В принципе, понятно, как следует поступить с этим диском. Погрузить в машину и увезти в Арзамас. Но мы, собственно, еще не доказали, что этот диск как-либо связан с комбинатскими напастями.

– А запись? – Ламберт остановился напротив Геральта, сунул руки в карманы брюк и принялся раскачиваться с пяток на носки. – Очень похожий диск расстрелял трос между плавкраном и поднятой баржей!

– Похожий, да непохожий, – Геральт скептически покачал головой. – Ты размеры прикидывал?

– Прикидывал.

– И?

– Ну, если расстояние между маяком и этой хреновиной принять за…

– Короче, дядя!

– Метра полтора.

– О! – Геральт многозначительно воздел к потолку указательный палец. – А блин в будочке?

– Меньше метра. А что, собственно, это доказывает? Может, у них несколько размерных классов, у этих дисков.

– Оккам бы тебя не понял.

– Который Оккам? Схоласт? – поинтересовался Ламберт.

– А бывают другие? – иронически хмыкнул Геральт.

– Бывают. У меня половинчик есть знакомый, в Запорожье обитает. Нуно Оккам, рекомендую.

– Лам, не юли.

– Ну хорошо, – Ламберт неожиданно сделался покорным, даже кротким. – Да, размеры не совпадают. Но в целом наличие разных размерных классов не кажется мне умножением сущностей. Есть ведь дамские пистолетики, а есть, к примеру, «Крок». Отчего бы дискам не иметь несколько модификаций? Что мешает-то?

– Если по-хорошему – ничего не мешает, – вынужден был признать Геральт. – Ну ладно, допустим, диск в записи и диск в будочке – близкие родичи. Давай попробуем составить непротиворечивую модель происходящего. Зачем диску спирт?

– Топливо? – предположил Ламберт не очень уверенно.

Геральт недовольно поморщился.

– Топливо… – проворчал он. – Возможно, конечно. Но ты сам подумай – какая нужна энергия, чтобы поддерживать в равновесном состоянии над почвой такой немаленький блин, а? И ведь большому диску энергии понадобится больше!

– А кто сказал, что большой диск способен летать? Может, он только плавает! Оттого и размером побольше! А мы видели сухопутную модификацию!

– Оккам, дружище! Оккам!

– Ай, ну тебя с твоим Оккамом, – отмахнулся Ламберт. – Предложи что-нибудь получше.

– Спирт вряд ли обеспечит достаточно энергии для полета, – задумчиво произнес Геральт. – И тем более – для парения на месте. Даже не зная принципа, благодаря которому эта штуковина летает, я уверен – она работает не на спирте. Тут нужно что-нибудь посерьезнее.

– Угу. – Ламберт скептически ухмыльнулся. – Например, термояд!

– А что термояд? – ничуть не смутившись, ответил Геральт. – Пусть мы и не понимаем принципов его работы… В конце концов – почему нет?

– Оккам, дружище, Оккам! – злорадно осадил напарника Ламберт и не выдержал – засмеялся.

Геральт поднял руки, словно сдавался в плен.

– Уел! Таки да…

Он некоторое время помолчал, потом все же решил озвучить уже не раз посещавшую его мысль:

– Ладно, жизнь с ним, с принципом полета. Я вот о чем подумал: самим дискам спирт, может быть, не особо и нужен – хоть в качестве топлива, хоть в качестве протирки. А вот тому, кому эти диски служат…

Ламберт живо заинтересовался:

– Ты хочешь сказать, что диски – лишь эффекторы? И что у них есть база?

– Я бы не стал сбрасывать со счетов подобную возможность, – ответил Геральт. – Меня эмэрки, о которых пигалица-техник рассказывала, надоумили. Носитель-база и некоторое количество модулей-эффекторов – очень популярный форм-фактор для многих автоматических систем. А главное – достаточно сложная система вполне может наладить регулярное воровство спирта с комбината.

– Правдоподобно, – согласился Ламберт. – Примем за рабочую?

– За неимением лучшего… – вздохнул Геральт.

Ничего более внятного действительно пока не придумывалось, зато мелких подтверждений озвученному было довольно много.

Ламберт опять потер глаза и напоказ зевнул.

– Ну, что? Тогда на сегодня хватит? Баиньки, а завтра на Майский?

– Катер надо найти, – проворчал Геральт.

– Найдем. У меня в Очакове вирги знакомые есть, братья. Правда, у них не катер, а парусный швертботик.

Геральт продолжал ворчать:

– Ага, и дергай там за веревки, покуда не соизволит подуть откуда надо! Лучше катер.

– Ша! – хохотнул Ламберт. – Движок у братьев тоже есть. Подвесной, правда, но нам-то какая разница?

– Никакой, – вынужден был согласиться Геральт. – Ладно, надо и впрямь поспать. Суматошный денек выдался.

– И не говори… Чур, я в ванную первый!

– Спокойной ночи, – пожелал Геральт напарнику. – Мокнул я сегодня достаточно, так что плещись хоть до утра.

Через пять минут Геральт уже мирно спал у себя в комнате под монотонный аккомпанемент льющейся в ванной воды.

Геральт проснулся в тот же миг, когда Ламберт в соседней спальне отбросил легкое одеяло и сел на кровати.

Из окна в комнату нехотя лилась серая мгла, предвестница будущего рассвета; в проходе между кроватями на плетеном коврике громоздились ботинки Геральта. Один, как положено, стоял, второй свалился набок.

– Ну, чего? – пробурчал Ламберт из-за стены. – Двинули?

Пробурчал – и потянулся, словно большой ленивый кот. Геральт этого не видел, но знал наверняка: Ламберт всегда так поступал, проснувшись. Где бы это не происходило – под железнодорожным мостом в картонной коробке, в постели у какой-нибудь загрустившей вдовушки или в необъятном люксе «Премьер-паласа» – Ламберт всегда сначала потягивался, а потом уж вставал на ноги.

– Раньше начнем, моложе управимся, – сказал Геральт многозначительно и пошел умываться.