Антон Вильгоцкий - Избранник Пентакля

Оставалось ждать. По крайней мере – прихода ночи, которую черные маги привык–ли считать своей союзницей.

И то, что с наступлением темноты им улыбнулась удача, Хагнир и компания вос–приняли как доказательство верности этого убеждения…

Та ночь неуловимо отличалась чем-то от всех остальных. Она наступила не постепенно, как это всегда и бывает, а словно бы за одну секунду, с ревом и жадным чавканьем поглотив город. Вместо неторопливого уютного смеркания холодная волна непроглядной темени еди–новременно рухнула на биланские улицы и площади. Фонари и факелы в ту ночь горели в десять раз менее ярко, чем в остальные. Так не тихая июльская ночь наступает – так при–ходит неистовая чудовищная гроза.

Было бы неправильно утверждать, что лишь одна живая душа в Билане понимала истинную суть происходящего. Ибо сущест–во, которое напряженно вглядывалось в тем–ные небеса, души не имело вовсе.

То был вампир Ревенкрофт. Стоя на кры–ше святилища Занзары – отсюда весь город был виден как на ладони, – он мрачно на–блюдал за пришествием темноты в Билану. «Похоже, сегодня в городе случится нечто, способное испугать даже того, кто сам всю не-жизнь внушал страх окружающим», – поду–мал он.

Но ничего пока не случилось, и еще неко–торое время можно было сохранять хотя бы внешнее спокойствие. Ревенкрофт обернул–ся летучей мышью и, издав протяжный вопль, от которого внизу, в храме, похоло–дело сердце у лысого жреца, понесся в сторону проклятого погоста древних.

– Ну, вот мы и пришли. Добро пожаловать, – сказал Заффа, остановившись напротив символического входа на кладбище. Символического – поскольку вся эта местность ничем не напоминала то, что у людей принято называть последним приютом ушедших. Всего-то навсего огромный пустырь, обнесенный более чем наполовину разрушенной оградой. Часть камней, из которых она была сложена, сохранила следы гномьей работы. Ну да, гномы ведь тоже когда-то были рабами дзергов наряду с людьми, эльфами и орками.

За века, проведенные без какого бы то ни было ухода, – кому ж захочется ухаживать за могилами плотоядных тиранов? – Клад–бище криков пришло в абсолютное запусте–ние. Но Борланд все равно представлял себе это место несколько иначе.

Весельчак и Заффа воткнули факелы в землю у «ворот» кладбища. Было видно, как за развалившейся стеной клубится белесый туман. И, разумеется, Кладбище криков на сто процентов оправдывало свое название: оттуда то и дело доносились ужасающие пронзительные вопли. Даже Борланд пое–жился. А Эрис – та и вовсе задрожала всем телом. Один лишь Заффа хранил стоическое спокойствие. Впрочем, он-то, наверное, про–должал бы его хранить даже в случае паде–ния небесного свода на землю Схарны.

– Богиня Занзара, – прошептал Весель–чак. – Ну, кто же это может так орать?

– Эти голоса никому не принадлежат, – сказал Заффа. – По крайней мере так гласит легенда. Согласно ей, звуки, которые мы сей–час слышим, – не более чем крики боли су–ществ, погибших на этой земле в эпоху Вол–шебных войн. Они впитались в землю вместе с их кровью и по сей день продолжают зву–чать.

– Не более чем? – усмехнулся Борланд. – Я никогда не слышал легенд мрачнее.

– Что-то мне не хочется туда идти, – не замедлила уведомить своих спутников Эрис.

– Первой мы тебя не отправим. – Весельчак поднял вверх правую руку. – Ревенкрофт!

Над головами троицы прошелестели кры–лья летучей мыши. Через мгновение мерзко–го вида крылатый зверь плюхнулся на землю между факелами и превратился в длинново–лосого седого юношу, одетого в черный плащ. Эрис попятилась.

– Приветствую вас, друзья мои! – произ–нес Ревенкрофт и улыбнулся, обнажив зубы, при виде которых на ум приходили далеко не самые приятные мысли.

– Кедрик, кто это? – пролепетала Эрис, указывая на Ревенкрофта. – Мне кажется, что это – вампир!

– Вы потрясающе проницательны, сударыня, мне тоже так кажется! – воскликнул кровосос и поклонился девушке. – Вампир Ревенкрофт из ветви нахейрос к вашим услугам.

– Брось паясничать, клыкастый, – сказал Борланд. – Не думаю, что ты сможешь про–извести на нее впечатление.

– Могу. Вопрос только в том, какое, – рас–смеялся Ревенкрофт, глядя на побледнев–шую от ужаса Эрис.

– Ты говорил, что готов нам помочь, – сказал Весельчак. – Вот и настало время.

– С превеликой радостью внесу свой вклад в дело торжества Света во всей Схарне, – саркастически произнес вампир. – Но что-то я не вижу здесь никаких врагов. Кого ва–лить?

– Ну что за разбойничий лексикон? – по–морщился Борланд. – Валить пока никого не надо. Слетай на кладбище и посмотри, где могут скрываться чернокнижники. У те–бя-то зрение получше, чем у нас троих, вмес–те взятых. Авось и углядишь чего в этом ма–реве.

– Рад, что ты начал признавать превос–ходство нашего племени над вашим, – съяз–вил Ревенкрофт.

Весельчак открыл рот, чтобы возразить, но вампир уже перекинулся в гнусного нето–пыря, взмыл в воздух и скрылся в покачивавшихся над Кладбищем криков рваных мутных клубах.

– Он что, тебе подчиняется? – изумленно спросила Эрис у Борланда.

– Ага, – соврал Весельчак. – Правда, огрызается много.

– Ой, как здорово! – Девица захлопала в ладоши. – А можно, я тоже немножко им по–командую?

– Не стоит, – промолвил Борланд. – Это серьезное дело, а не досужее развлечение.

Ревенкрофт вернулся быстро – через пять минут. Приземлился у ворот и вновь принял человеческий облик.

– Ну что, есть там кто-нибудь? – спросил Борланд.

– На поверхности – никого. Они, скорее всего, засели в склепе.

– Что еще за склеп?

– Ну как же? – криво усмехнулся крово–сос. – У дзергов ведь тоже была своя иерар–хия. Простые «граждане» лежат в простых могилах, а титулованные – в фамильных склепах. И здесь такой есть. В нем и поко–ится Архун-Коллак вместе со своей родней и приближенными.

– Постой, а кто же их хоронил? Тогда ведь войны шли повсюду.

– Ну и что? Разве во время войны не зани–маются погребением павших? – пожал плечами Ревенкрофт. – Конечно, множество тел остались навечно гнить в земле – как с той, так и с другой стороны. Но это в основном касается простых воинов. Те же, чей социа–льный статус был повыше, провожались в последний путь со всеми надлежащими це–ремониями.

– Ясно. Ну что ж, – повернулся Борланд к девушке, – настал твой черед действовать во благо дела Света.

– Вот ты каков, оказывается, – рассмеял–ся Ревенкрофт. – Впрочем, ничего удивите–льного в этом нет. Всякий раз, когда звучат слова «дело Света», в ход идут подлость, об–ман и лицемерие.

– Давай не будем сейчас об этом, – скрип–нув зубами, сказал Весельчак, который ни–когда не относил себя ни к Свету, ни к Мраку. – Сам посуди: если туда сразу отправ–люсь я, это может спугнуть черную шелу–понь.