Юлия Набокова - Легенда Лукоморья

– ГДЕ ОНА?

Казалось, у меня над головой ревет бизон. Даже уши заложило, поэтому я не сразу сообразила, что значит ее «где».

– Куды полюбовницу спрятал? А ну говори, не то козленочком станешь! – бесновалась Забава.

– Все-то тебе, любушка, какие-то страсти чудятся, – с укором в голосе отвечал Игнат. – А ведь тебе волноваться вредно, милая. Себя не жалеешь, так о дитятке подумай.

– То-то ты много о нем думаешь, обжимаясь с чужой девкой, – зло расхохоталась Забава. – А ну говори, где она! Убью мерзавку!

А вот интересно, в самом деле, где же она? В комнате-то и спрятаться негде, разве что… под кроватью!

– В сундуке, – прозвучал насмешливый голос Игната, заставив меня похолодеть. – Где ж ей еще быть-то?

Рядом что-то грохнуло.

– Издеваешься? – прорычала Забава.

– Что ты, любушка! Разве ж в этом кто уместится? Ты в большом погляди, – посоветовал Игнат.

И не успела я сообразить, чем мне это грозит, как крышка сундука отлетела вверх и надо мной нависла багровая от гнева Забава.

– Ты? – проревела она, в изумлении отступая на шаг назад и хватаясь руками за огромный живот.

– Ты кто?! – ошеломленно вытаращился на меня Игнат.

– Ты только не волнуйся, – пролепетала я, вылезая из сундука и обращаясь к Забаве. – Я сейчас все объясню.

– Это лишнее, – сузив глаза, прошипела чародейка и, выкинув руку вперед, крепко схватила меня за горло. – Я так и думала, неспроста ты тогда в терем явилась и все тут выведывала-вынюхивала. Вот оно что, выходит. Искала, как к моему Игнату подобраться?!

Я хрипела и не могла выдавить ни слова в свое оправдание, Забава, вопя, продолжала придумывать доказательства моей вины, Игнат крутился вокруг нас, призывая жену не волноваться и уверяя, что видит меня впервые в жизни. Забава ему не верила и продолжала кричать все громче и сжимать руку все сильнее. Вдруг она как-то глухо охнула, и хватка ослабла. Пользуясь шансом на спасение, я изо всех сил рванулась и отскочила к распахнутой двери. Из коридора к порогу метнулся Клепа и отчаянно замахал рукой:

– Сюда!

Недолго думая я выскочила за порог.

– Повитуху! – донесся мне вслед голос Игната. – Повитуху срочно!

Следуя за Клепой, я сбежала на первый этаж и нырнула в чуланчик, на который он указал.

– Жди меня здесь! – велел он и заторопился. – А я пока велю Устинье за повитухой послать.

Вскоре запыхавшийся домовенок вернулся, вскарабкался на сундук, на который я присела, и пристально уставился на меня.

– Рассказывай, зачем к Забаве в опочивальню полезла.

– Тебя искала, – чистосердечно призналась я.

– А просто позвать не могла? – Домовой с укоризной глянул на меня. – Сама погляди, до чего хозяйку довела. Хоть бы все благополучно разрешилось.

– Да я тут ни при чем, – выпалила в свое оправдание я, – Игнат какую-то белобрысую приволок, а я просто…

– Да знаю я! – махнул рукой Клепа. – Чай, подмечаю, что в моем доме делается. Да только Забава-то тебя застала. Ох, изведет она теперь тебя. – Он покачал головой. – И слушать ничего не станет. Хорошо еще, если с дитем все обойдется. А если нет? Житья она тебе не даст.

– А вот и не изведет – силы не хватит! – выпалила я.

– Не хватит, говоришь? – Клепа пристально глянул на меня. – Куды ж она подевается-то?

– Я ведь за помощью к тебе пришла. Вот какая беда с лесом и реками творится…

Я рассказала домовому про ловушки, расставленные Любавой по всему лесу и рекам, и про то, как чародейка угодила в свои же сети. Домовой, помрачнев, внимательно меня слушал и качал головой.

– И некому природу от напасти избавить, – закончила я. – Василиса пропала, у Коли сил не хватает, я вообще без капли магии. Вся надежда – на источник Агафьи. Если уж он не поможет паутину одолеть, то ничто больше не поможет.

Домовой молчал, в задумчивости хмуря брови и почесывая бороду.

– Ну что скажешь? – не выдержала я.

– Скажу, что дело темное. Непонятно, зачем это надобно Чернославу, если ты права?

– Сейчас не мотивы искать надо, а лес с реками спасать, – призвала я. – Из них каждую минуту жизнь уходит. Пока мы с тобой тут разговариваем, не одно дерево в лесу от чар погибло, не один родник пересох.

– Твоя правда, – встрепенулся Клепа. – Нельзя этого допустить.

– Так ты дашь источник Агафьи? – обрадовалась я.

– Дам, – решился домовой. – Агафья была бы рада сослужить добрую службу Лешему да Водяному. Вот только, – нахмурился он, – хватит ли на это волшебства? В источнике совсем мало света осталось.

– Будем надеяться, что хватит. Другого способа у нас все равно нет.

– Жди здесь, – велел он, спрыгивая с сундука. – Я скоро.

Клепа вернулся, таща на плече узелок. Ноша была велика для маленького домовенка, и тот успел запыхаться. Я подхватила узелок и удивилась – до чего же легкий. Торопливо развязала ситцевый платок и взяла в руки почти невесомый кусок слюды размером с кулак, подсвеченный изнутри тусклым огоньком.

– Это он? – не сдержала разочарования я.

– Видишь, во что он превратился? – горестно вздохнул домовой. – А когда-то он полыхал так, что глазам было больно глянуть. Все волшебство Забава на свои прихоти растратила.

Язычок пламени внутри камня взметнулся и подмигнул мне, как рубин на перстне Ива.

– Ничего, – ободренная этим знаком, успокоила я домового. – Надеюсь, и этого хватит.

– Уверена? – прищурился Клепа. – Ты что-нибудь чувствуешь?

Я покрутила камень в руках, прислушиваясь к своим ощущениям и пытаясь призвать магию.

– Ничего, – с разочарованием признала я.

– Хорошо, – улыбнулся домовой.

– Что ж хорошего-то? – поразилась я.

– Значит, у тебя нет соблазна воспользоваться светочем в своих целях, – серьезно заметил Клепа.

– А моего честного слова тебе, значит, недостаточно? – обиделась я.

– Когда на кону такая сила, и про честь забыть можно, – серьезно заметил домовой.

– И что же теперь с ним делать? – Я в сомнениях покрутила камень в руках. Я-то надеялась, что светоч вернет мне силы, а уж я придумаю, как одолеть ловушки. Однако я по-прежнему была беспомощна, а магия была заперта в камне.

– А ничего с ним делать не надо, он сам все сделает, – подсказал Клепа. – Ты только донеси его до леса да до речек. Добрая волшба – она всегда найдет способ дурную одолеть.

– Что ж, попробую. Спасибо тебе, Клепа.

– Рано пока благодарить, – остановил меня домовой. – Вот когда уйдет напасть, тогда скажешь. Да не мне, а Агафье – ее это сила, ее добрые дела в камне собраны. Пойдем, провожу тебя до крыльца.

По терему разносились крики роженицы.

– А с ней, – я сжала светоч в узелке и подняла голову, – все в порядке будет? Ведь как только я унесу самоцвет, способности Забавы к магии ослабнут, и она не сможет помочь себе.