Алексей Пехов - Фэнтези 2007

Из-за приоткрытой двери в конце коридора послышался довольно зловещий скрежет. Сэр Амелин вздрогнул, а Хенрик подбодрил товарища кивком и остановился, не доходя несколько шагов до двери. Кранстокский рыцарь тяжело вздохнул, положил ладонь на рукоять меча и, толкнув жалобно заскрипевшую дверь, шагнул в проем. Дверь с новым приступом душераздирающего скрежета качнулась назад. Сэр Хенрик заглянул в оставшуюся щель.

В дальнем конце комнаты за грубо сколоченным столом восседал, должно быть, сам хозяин замка, «страшный людайед». Огромный мужчина, одетый в потертую меховую одежду странного покроя. Плечи хозяина замка были так массивны, что голова казалась неестественно маленькой, а выражение его лица показалось сэру Хенрику скорее задумчивым и печальным, нежели свирепым. Зловещий лязг, услышанный рыцарями в коридоре, производил именно людоед — зачерпывая большущей железной ложкой еду из миски. Пища, кстати, никак не походила на человечину. Скорее это был горох — насколько сэр Хенрик смог разглядеть.

Завидев Амелина, людоед расплылся в ухмылке:

— Ага, вот и благородный рыцарь пожаловали! Небось желаете принцессу вызволить из заточения, а?

Похоже, настроен людоед был вполне миролюбиво и желал побеседовать, но рыцарь не собирался тянуть с подвигом и, выхватив меч, отважно ринулся на хозяина замка с криком:

— Умри, нелюдь!

Людоед с неожиданным для такого массивного человека проворством отскочил, отшвырнув стул, а клинок благородного воина обрушился на ни в чем не повинную миску. Обед хозяина замка разлетелся по комнате, а сам людоед извлек из-под стола здоровенную дубину и, заорав в свою очередь: «Ах вот ты как!» — кинулся на пришельца. Схватка продолжалась недолго, после двух или трех выпадов оглушенный Амелин отлетел в угол и, со звоном врезавшись в стену, медленно осел на пол. Меч выпал из ослабевшей руки рыцаря.

Более ждать сэр Хенрик не желал и, отпихнув злополучную дверь, ворвался в обеденный покой людоеда. Тот, распаленный дракой, с воодушевлением кинулся на нового врага, потрясая дубиной — однако теперь ему достался куда более опасный противник. Раз за разом людоед наскакивал на сэра Хенрика, но удары страшной дубины рыцарь парировал неизменно мощно и точно. Наконец, когда хозяин замка утомился и снизил темп, сэр Хенрик — шаг за шагом — принялся теснить противника. Тут и Амелин пришел в себя. Нащупав меч, рыцарь с трудом начал подниматься, чтобы прийти на помощь приятелю, но людоед, ложным замахом заставив сэра Хенрика отступить на шаг, вдруг повернулся и бросился вон из комнаты. Сэр Хенрик помог Амелину подняться, и воины направились в задние покои, куда скрылся людоед. Покачивающаяся ставня и шевелящиеся кусты за окном свидетельствовали, что враг позорно бежал.

— Ну что ж, сэр Амелин, — заметил Хенрик, — людоед скрылся. Пожалуй, нет смысла гнаться за ним по лесу, лучше поищем принцессу.

— Пожалуй, — кивнул Амелин. — Идемте туда, те комнаты выглядят более обжитыми.

— Идемте, — согласился Хенрик. — Принцесса… Должно быть, у нее золотистые кудри и голубые глаза. Голос ее нежен и мягок, а тому, кто доставит ее во дворец, король отсыплет монет… Да и у людоеда наверняка припрятаны деньжата. Мы ведь имеем на них право, как по-вашему?.. А лицо у принцессы белое-пребелое, ресницы густые, черные… Нрав кроток… Взор приятен…

Слушая бормотание спутника, Амелин подумал: «Ну и болван!»

Пройдя анфиладу небольших комнат, рыцари обнаружили наконец кровать под облезлым балдахином. Из-под груды шкур доносился мощный храп. Сэр Хенрик тревожно переступил с ноги на ногу; лязг его доспехов, должно быть, и разбудил храпуна. Шкуры зашевелились — и в кровати села, потягиваясь, девица. Потрясенный сэр Хенрик отступил на шаг — принцесса была смуглой брюнеткой! Пленница перестала тереть кулаками глаза и, свесив с кровати ноги, уставилась на освободителей. К ужасу авентского рыцаря, глаза принцессы оказались вовсе не голубыми — левый был карим, а правый зеленым. Да и взор ее вряд ли можно было определить, как «приятный»…

— Освободители, никак, пожаловали? — визгливо прокаркала пленница. — Наконец-то папаша за мной прислал, что ли? А раньше не могли явиться? А? Чего молчите?

— Э… — сэр Хенрик отступил еще на шаг и укрылся за спиной спутника. — Добрый сэр Амелин, как вы считаете, не будет ли справедливым, если вы доставите девицу к королю, а я вознагражу себя тем, что отыщется в замке? Король Люциус, должно быть, щедро отблагодарит спасителя дочери…

Амелин медленно обернулся, смерил увальня долгим взглядом и кивнул. Затем, когда сэр Хенрик торопливо скрылся, кранстокский рыцарь галантно поклонился и предложил руку принцессе:

— Благоволите следовать со мной, прекрасная принцесса Алисия. Я доставлю вас во дворец к батюшке.

Алисия фыркнула, скривила губы, но все же оперлась на предложенную руку.

В дверях замка им снова встретился сэр Хенрик. Богатырь торопливо увязывал приятно позвякивающий мешочек, причем спешил рыцарь так, что даже не заметил выпавшей из свертка записки, сложенной вчетверо. Завидев Амелина и Алисию, рыцарь быстро завершил сборы, торопливо поклонился принцессе, пожал руку случайному товарищу (шепнув при этом едва слышно: «По-моему, добрый сэр, это какая-то ненастоящая принцесса!») и взгромоздился в седло.

Амелин из Кранстока, глядя вслед сэру Хенрику, снова подумал: «Какой болван… Разве принцессы могут быть ненастоящими? Освобожденные из плена, они выходят замуж за спасителей и приносят им отличное приданое…» — и зачем-то машинально поднял оброненный Хенриком листок.

Размышления дворянина прервал визгливый голос принцессы:

— Ну? Так мы едем к батюшке или как?..

Годом позже сэру Хенрику опять довелось посетить королевство Люциуса Сварливого. Бравый воин странствовал теперь не в одиночку. Благодаря золоту, найденному в логове «людайеда», удалось поднять из руин замок в Авенте, привести в порядок дела и снарядить надлежащую свиту. Рыцарь путешествовал в свое удовольствие, останавливался в столичных гостиницах и покупал дорогое вино, если испытывал жажду, он был достаточно богат. А потому нынче сэр Хенрик не шастал по заросшему терновником захолустью и не срывал с кустов подозрительных огрызков пергамента, нет — нынче он, сопровождаемый оруженосцами и кнехтами, направился прямо в столицу и занял чистые комнаты на приличном постоялом дворе. В шесть часов пополудни благородный рыцарь спустился в трапезную и присел за столик в верхней половине зала. Почтительный хозяин заведения лично явился засвидетельствовать почтение важному постояльцу и с поклоном осведомился, чего угодно откушать доброму господину. Сэр Хенрик задумался над заказом, но привычно неторопливый ход его мысли внезапно был прерван топотом и криками, донесшимися из-за дверей трапезной.