Джулия Смит - Посланники магии

Весь оставшийся день Атайя боялась, что священник не придет, и успокоилась, лишь когда тот, еще более обеспокоенный, появился под вечер в лагере, на этот раз на час позднее, чем обычно.

Алдус не на шутку испугался, когда услышал, что Атайя желает исповедаться перед ним, и согласился выслушать ее только после того, как она заверила священника, что речь пойдет вовсе не о том, что случилось между ней и Кельвином. Они уединились в церкви, расположившись в ближайшем к алтарю ряду. Как только Алдус закончил клятву о сохранении доверенных ему тайн, Атайя посвятила его в свои планы относительно спасения Кордри.

— Значит, существует заклинание, при помощи которого я смогу заблокировать собственную магию? — воскликнул Алдус, когда Атайя закончила говорить. — И тогда корбал не причинит мне боли?

Возможность освободиться от колдовства и от страданий, причиняемых корбалом, показалась Алдусу невероятно привлекательной.

— Нужно быть предельно осторожным, — предупредила Атайя. — Заклинание очень опасно. На протяжении некоторого времени ты действительно можешь не опасаться корбала, но твои таланты останутся при тебе. Более того, блокировка волшебства приводит к страшным последствиям, если ее не снять вовремя.

Она подробно объяснила ему, к какому ужасающему исходу способно привести данное заклинание. Глаза Алдуса постепенно расширялись. Сознание того, что нечто подобное кроется где-то в тайниках его мозга, все больше и больше устрашало его.

— Только никому не рассказывай о данном заклинании. Я тоже не имела права раскрывать тебе эту тайну, но у меня нет другого выхода.

— Теперь я понимаю, почему вы изъявили желание исповедаться, — обиженно-грустным голосом произнес Алдус. — Просто для того, чтобы я хранил молчание.

— Не подумай, что я тебе не доверяю, но о заклинании блокировки действительно не должна знать ни одна живая душа. Это невероятно важно. — Она немного помолчала. — Ты готов пойти на столь рискованный шаг?

Прошло несколько мучительно долгих минут, прежде чем Алдус ответил на заданный вопрос. Он закрыл лицо руками, словно испытывал боль, затем медленно опустил ладони на колени.

— Я готов, — еле слышно, будто каждое слово доставляло ему невероятные страдания, сказал священник. — Расскажите мне, что я должен делать.

Через некоторое время Атайя привела в церковь Тоню, и они приступили к обучению Алдуса секретному заклинанию. Священник усвоил урок достаточно быстро, но непривычное ощущение прохлады, появлявшееся в его голове в тот момент, когда колдовство блокировалось, вызывало в нем неприятные чувства, о чем он каждый раз сообщал, морща нос.

— Это гораздо лучше, чем боль от воздействия корбалового кристалла, — воскликнула, передернувшись, Тоня и дотронулась до лба Алдуса, снимая блокировку. — Запомни еще одно: в момент произнесения заклинания избегай какого бы то ни было физического контакта с другими людьми. В противном случае заблокируются способности того, кого ты коснешься. Если, конечно, этот человек — колдун. А если нет… Даже не знаю, что произойдет… Наверное, ничего особенного. Но рисковать не стоит в любом случае.

— Не применяй заклинание раньше времени, — предупредила Атайя. — Вообще-то на протяжении нескольких недель можно ни о чем не беспокоиться. Страшные последствия наступают лишь по прошествии определенного времени. Но твое колдовство находится в стадии созревания, поэтому тебе стоит вести себя крайне осторожно. Сразу по окончании церемонии приходи к нам, мы разблокируем твое волшебство.

Алдус медленно кивнул, напряженно прокручивая в голове все, о чем только что услышал.

— А что потом? — мрачно спросил он. — Что мне делать потом, когда обряд завершится? Корбаловые кристаллы так и останутся в соборе, а мне с каждым днем становится все сложнее и сложнее переносить их присутствие…

Атайя и Тоня растерянно переглянулись. Обе не раз размышляли над этим вопросом, но пока что так и не нашли подходящего решения.

— Давай подумаем об этом, когда освободим Кордри. В данный момент необходимо поведать Меган и Джарвису о нашей задумке.

Атайя с надеждой взглянула в глаза святому отцу и по выражению его лица поняла: он догадывается, что она собирается обратиться к нему с еще одной просьбой.

Вечер следующего дня был душным и жарким и больше походил не на майский, а на августовский. Одежда Атайи неприятно прилипала к телу, а соломинки и комья грязи на ее платье вызывали тошноту. Дом Де Пьер был тоже раздражен, он то и дело нервно подергивался, а Тоня и Ранальф лишь весело посмеивались над своими товарищами-аристократами. Они ехали по Кайбурну во взятой напрокат повозке; предстоящее мероприятие волновало всех.

В конце узкой аллеи Кейл натянул поводья, останавливая лошадей, и кивнул в сторону собора.

— Люди уже заходят внутрь, — заметил он. — Вероятно, скоро все начнется.

Атайя внимательно рассматривала собравшихся жителей Кайбурна. Большинство из них были одеты изысканно и по-праздничному. Зазвонили колокола, торжественно оповещая народ о начале церемонии отпущения грехов Кордри Джарвиса.

Как и предполагала Атайя, епископ Люкин предпринял все необходимые меры предосторожности: не меньше двух эскадронов солдат королевской гвардии — наверняка получивших особое разрешение на внесение в святилище оружия — вошли в собор и примерно столько же остались на улице. Она заметила, что наряду с кинжалом и саблей каждый из воинов имел при себе небольшое зеркальце.

— Нам пора, — воскликнула Тоня, подавая сигнал Мэйзону. — Остальные останутся здесь до тех пор, пока звон колоколов не известит об окончании обряда. Тогда немедленно подъезжайте к восточным воротам.

Ранальф неохотно кивнул, расстроенный, что не сможет принять участие на самом интересном этапе операции. Алдус предупредил их, что вторым ассистентом Люкин избрал отца Гресте. Поэтому Ранальфу, Атайе и Кейлу нельзя было попадаться ему на глаза. Все трое должны были оставаться в повозке и в определенный момент подъехать к восточному выходу из собора, чтобы забрать Кордри.

Сейчас же все, что они могли себе позволить, так это наблюдать за происходящим при помощи визуальной сферы. Ранальф уселся на солому рядом с Атайей.

— Я создам вокруг нас защитный покров, а ты займись сферой, — воскликнул он, хватая ее за руку, затем громко усмехнулся. — Наконец-то мне выдалась возможность оказаться в сене с хорошенькой девицей, но воспользоваться ситуацией не получится!

Атайя лишь безмолвно моргнула, пораженная грубой шуткой бывшего наемника. В считанные секунды создав визуальную сферу, она оглядела украшенный белоснежными цветами и освещенный множеством свечей собор.