Джулия Смит - Король-колдун

Джейрен положил руку на лоб Атайи, чтобы удостовериться, что лихорадка прошла.

— Несколько дней подряд ты то приходила в себя, то вновь погружалась в беспамятство, — сказал он, — и вот наконец-то нашла в себе достаточно сил, чтобы окончательно проснуться. Это определенно не та болезнь, которая поразила тебя, когда мы с Тоней освободили тебя от печати. Однако до известной степени нынче было еще хуже. Блокировка привела к беспамятству и лихорадке — это вполне объяснимо, и мы могли этому помочь. — Джейрен запустил пальцы в копну светлых волос. — А сейчас ты все время спала, не двигалась и только дышала. Несколько раз ты просыпалась… но это была не совсем ты. Хуже того, ты была кем-то другим.

Лицо Николаса посерьезнело.

— Ты до смерти напугала нас, Атайя. Ранальф, Мэйзон и Джейрен по очереди дежурили около тебя. Я велел, чтобы ты ни на секунду не оставалась в одиночестве. Однажды мы почти потеряли тебя, — тихо добавил он, побледнев. — Через неделю после того, как все случилось, ты перестала дышать, но Ранальф находился рядом и спас тебя — вероятно, он обучился исцеляющим заклинаниям, когда был наемником. Нам чертовски повезло.

Принц вздрогнул, прогоняя неприятные воспоминания. Внезапно Атайя похолодела и подобно брату вздрогнула.

— Постой, через неделю после… сколько же я?..

С легким вздохом принцесса схватила дневник. За обширным вступлением, содержащим детальный отчет Джейрена о том, что он видел во время Обряда Вызова — она еще успеет прочесть все это более внимательно, когда события этого дня станут не более чем рассеивающимся ночным кошмаром, — следовала серия коротких заметок, касающихся состояния принцессы, последняя из которых была датирована…

— Это ошибка, — сказала Атайя. — Поединок состоялся в середине августа. А эта заметка датирована серединой сентября.

Глаза Джейрена скользнули по странице.

— Я написал ее четыре дня назад. Ты отсутствовала очень долго.

— Целый месяц?

— Учитывая то, как быстро корона выкачивала из тебя жизненную силу, Атайя, — резонно заметил Джейрен, забирая у нее журнал, — большая удача, что ты вообще вернулась.

Возвращаясь к своим мальчишеским замашкам, Николас уселся, скрестив ноги, на полотняный валик в ногах постели с таким видом, словно они все еще были детьми.

— Я понимаю, ты расстроена, но, если это утешит тебя, вспомни, что принуждающее заклинание Мудреца отняло у меня целых восемь месяцев. От моей памяти остались какие-то кусочки и клочки, в основном ощущения, а не сами события. Первую неделю мне пришлось нелегко, но затем я обрел рассудок.

Хотя рассказ принца звучал серьезно, последние слова заставили Атайю улыбнуться.

— И это говорит тот, кто утверждал, что никогда не возьмется за ум.

— Немногие решатся произнести это вслух сегодня, когда я заправляю здесь всем. — Николас бросил сардонический взгляд на Джейрена. — Видишь? Я же говорил тебе, что с ней все в порядке. Она уже снова принялась оскорблять меня. В любом случае, — продолжил он, — я был не просто слегка смущен в тот день, когда Мудрец… скажем так, умер, а я очнулся от этого сна наяву. Я стоял в центре хаоса, совершенно не соображая, что происходит вокруг, и почему вы с Дарэком лежите на земле, а вокруг вас — нечто, напоминающее лужи из расплавленного воска. Каким-то образом в суматохе Джейрен отыскал меня и охранял от этих помешанных колдунов, пока мы уносили тебя с площади.

Николас отвел глаза, внезапно задумавшись.

— Я никогда не думал, что Дарэк… — Принц подался вперед, обхватив колени руками и недоумевая, что его умерший брат и тот Дарэк, которого он помнил совсем другим, был одним и тем же человеком. — Видимо, никто из нас не знал его достаточно хорошо.

— У вас были какие-нибудь проблемы с сарцами? — спросила Атайя, чувствуя, что сейчас она не в состоянии обсуждать этот печальный предмет.

— Нет, — сухо отвечал Джейрен, — ведь большинство из них мертвы. А выжившим недолго осталось. Когда я увидел ящик в руках Люкина, то сразу же понял, что находится внутри, и стал убеждать сарцев отойти от арены. Однако наш друг Курик решил, что это очередной трюк, и велел стражникам Мудреца оттащить меня назад — он подумал, что Люкин, как и Дарэк, сам стремится к своей смерти и решил избавить Мудреца от необходимости убивать его потом. Я кричал им, чтобы они спасали свои жизни, но они только смеялись. Они даже не позаботились наложить на себя запечатывающие заклинания.

— А ты именно так и поступил…

— У меня не было выбора. Я не мог уйти, не узнав, что случилось с тобой. Я думал, что потом мне придется совершить поездку в Кайбурн, чтобы Тоня смогла освободить меня, но она сама прибыла в замок через несколько дней. А что касается города, — продолжал Джейрен, тряхнув головой, — тебе повезло, что ты ничего не разглядела сквозь покровы. Если бы я не видел этого собственными глазами, то никогда бы не смог представить себе, на что способны сотни обезумевших колдунов. Вокруг собора все выжжено огнем — просто чудо, что сама церковь устояла. Многие колдуны просто убили себя сами, чтобы избежать мучительной боли, а те, кто не смог… что ж, те, кто не был растерзан толпой, мстящей за вторжение Мудреца, впали в безумие и сейчас находятся под замком, так что их заклинания больше не могут принести никому вреда. К счастью, Ранальф, Мэйзон и прочие находились в это время в подземельях замка, достаточно далеко от собора, и почувствовали всего лишь легкую головную боль.

Атайя задумчиво наматывала локон на палец.

— Если бы Люкин не положил корону в ящик, я тоже была бы мертва. Забавно, получается, я должна благодарить архиепископа Люкина за то, что он спас мою жизнь. — Принцесса тихо засмеялась. — Если бы он уже не был мертв, одно это убило бы его.

— Спасибо ему также зато, что он принес с собой эту проклятую корону, где бы он сейчас ни был, — фыркнул Николас. — Теперь ни она, ни сам архиепископ никого не потревожат.

— Это так. Но ведь у Люкина остались живые сторонники.

— Да уж, могу тебя заверить, наши проблемы еще далеки от разрешения, — подвел итог Николас, — но даже если мы и не одобряем того, что сделал Мудрец, то должны признать, что он оставил в живых не так уж много адриэлитов, чтобы они могли серьезно побеспокоить нас. С тех пор как я навсегда упразднил Трибунал, у них больше нет никаких прав. Да и Курия сегодня — уже не такой серьезный противник. Они все еще не пришли в себя от того, что Мудрецу удалось за три месяца захватить Кайт, и, нравится им это или нет, должны быть признательны за свое спасение. Не удивляйся, если первое время многие будут стараться обходить тебя за милю, — прибавил он. — Далеко не все уверены, что увиденное ими в тот день — всего лишь иллюзия.