Александр Розов - Созвездие эректуса

— Да ну вас к черту, — сказала Кэтлин, — Что вы прикалываетесь. Есть же, наверное, способ, как уничтожают это биооружие.

— Есть, — согласился Олдсмит, — Для этого строится такой завод, вроде химического, ну, а дальше, примерно, как ты сказала.

Вернулся бармен и, ставя на стол бутылку и все прочее, сказал:

— А почему бы всю эту срань не облить керосином и не сжечь к хренам собачьим?

— Эх, парень, — со вздохом сказал Олдсмит, — если бы все было так просто… Понимаешь, химический боеприпас это такая штука, в серединке которой маленькая граната, а вокруг болтушка из микробов. И когда граната взрывается, болтушка распыляется на капельки, по типу спрея, и разносится воздухом. Так что, если это поджечь, и боеприпасы начнут детонировать, то получится натуральная биологическая война.

— Надо же, — разочарованно протянул бармен, — Это какая сука такое придумала?

— Это давно придумали, еще во вторую мировую, — блеснул знаниями Ен.

— Понятно. Фашисты. Слушайте, а если все эти гребаные бомбы вытащить куда-нибудь, засыпать хлоркой, и сверху прокатиться катком?

— 700 контейнеров, — сказала Кэтлин, — Примерно по 4000 ящиков в каждом. Итого будет 2 миллиона 800 тысяч ящиков. Где будем их хлоркой засыпать? Кстати, надо 50 тысяч тонн хлорки. Вот за это «зеленые» точно кого-нибудь линчуют.

— Полная задница, — констатировал погрустневший бармен, — А что же делать?

— Как раз на эту тему мы и думаем, — сообщил Олдсмит, разливая по треть стакана рома.

— Джед, а разобрать этот боеприпас можно? — спросила Кэтлин.

— Можно. Вручную. Минут за десять, при хорошей сноровке. А что?

— Тогда ничего, — сказала она, — Ты мне соком все-таки разбавь, ладно?

Пак Ен дождался, пока все будут готовы и, со словами «за успех нашего безнадежного дела», проглотил содержимое своего стакана в один прием. То же сделал и Олдсмит. Кэтлин покачала головой и культурно отпила пару глотков.

— У меня мысль, — объявил Ен, — вы про сверхмалые нейтронные бомбы слышали?

— А то ж, — сказал Джед.

— Ну вот, — продолжал свою мысль меганезиец, — Взорвать одну такую, на пол-килотонны, в 300 метрах над этим кораблем, и всем микробам крышка. Там такой поток радиации…

— Как-то ты подозрительно быстро налакался, — заметила Кэтлин.

— А что такого? Ночью отогнать эту посудину подальше в океан, и бабахнуть. Никто даже не заметит. А про бомбу я договорюсь.

— Мрак! В какую компанию я попала. Хорошо, что мама не знает.

Изобразив на лице выражение Глубокой и Незаслуженной Обиды, Ен начал жевать кусок краба. Олдсмит хмыкнул, разлил еще по порции рома и поинтересовался:

— Кэтлин, а у тебя есть какие-нибудь идеи? Я имею в виду, кроме мегабойлера, в который можно окунуть 200-метровый корабль целиком, подняв за хвост мегакраном?

— Ну, не знаю… Может, в какую-нибудь доменную печь?

— Голливуд, прошлый век, — прокомментировал Пак Ен, — Терминатора-2 надо сбросить в расплавленную сталь, где он красиво сгорит на радость зрителям. Нам осталось найти то сталелитейное предприятие, которое согласиться, и ту транспортную фирму, которая это добро будет туда доставлять. Это ведь на сушу надо выгружать, ты в курсе?

— А как сами янки это делают? — спросила она, — Наверняка же они как-то избавляются от просроченных запасов этого дерьма.

— Янки? — переспросил Джед, — Сначала они тратят 100 миллионов на проект полностью автоматизированного суперсовременного завода по ликвидации боеприпасов. Потом они тратят еще столько же на экспертизу, и доказывают, что этот завод нельзя построить. А потом они сбрасывают все это дерьмо в старую соляную шахту, и моляться специально обученному американскому богу, чтобы он не дал микробам оттуда выскочить.

— Помогает? — спросил Пак Ен.

— Не всегда, — лаконично ответил капитан Олдсмит.

— А может, объявить конкурс? — предложила Кэтлин.

— Ну, да, — сказал он, — Отличный способ заявить на весь мир: ребята, никто не знает, что делать, так что все мы в жопе.

Меганезиец отхлебнул рома и объявил:

— Есть идея! Пригласить австралийского колдуна, чтобы он навел на этот корабль кость.

Кэтлин Финчли чуть не подавилась:

— Чего?

— Навел кость, — повторил Ен, — короче, сглазил. Очень сильное колдовство. Люди от этого дохнут за 3 дня. Микробы, наверное, тоже. По крайней мере, можно попробовать.

— С микробами этот фокус не пройдет, — отрезала она, — У них нет мозгов, которые можно трахать всякой херней.

— Колдун, — задумчиво сказал Джед, — Это мысль. Я знаю одного парня…

— Может, вам обоим хватит пить? — перебила Кэтлин.

— … Ты его тоже знаешь. На Эль Кватро…

— Черт, — сказала она, — Вот почему у меня чувство, что за столом кого-то не хватает.

— Ага! — согласился Пак Ен.

— Короче, я ему звоню, — сообщил Олдсмит, доставая мобильник.

O Canada! Our home and native land!

True patriot love in all thy sons command.

Последний раз доктор Винсмарт просыпался под гимн своей родной Канады больше 30 лет назад, когда был в скаутском лагере на озере Манитоба (откуда вынес глубокое и стойкое отвращение ко всем массовым формам проявления патриотизма и религии).

With glowing hearts we see thee rise,

The True North strong and free!

На своем мобильнике в Меганезии он выставил этот гимн просто из фрондерства. Сначала он вообще хотел выставить «The Star-Spangled Banner» (гимн США), но его эстетическое чувство решительно воспротивилось. Впрочем, родной канадский гимн тоже не подарок:

From far and wide, O Canada,

We stand on guard for thee.

God keep our land glorious and free!

Джерри открыл глаза, взял трубку и произнес

— O, bullshit, goddamned fucking world!

— Hi, doc Gerry! It’s me, cap Oldsmith, — послышалось в ответ.

Далее австралийский капитан выслушал от Винсмарта длинное нравоучение, смысл которого сводился к тому, что приличные люди ночью спят, а у тех несознательных людей, которые, от нечего делать, по ночам тыкают пальцами в средства связи, надо эти средства связи отобрать и засунуть им сами понимаете куда. Олдсмит стал извиняться, оправдываясь тем, что не знал домашнего часового пояса Винсмарта, и не думал, что там сейчас ночь, но Джерри прервал его уже по-деловому:

— Я так понимаю, кэп, вы звоните не для того, чтобы просто сказать «привет».

— Да, док Джерри. Видите ли, мы снова вляпались в такое же дерьмо, как на Эль Кватро. Вот я и подумал…

— Эпидемия? — спросил Винсмарт.

— Пока нет, — ответил Олдсмит, — но… Короче, вы слышали о «Тренгане»?

— Что-то читал в сетевых новостях. Контрабанда биологического оружия, да?

— В общем, да. «Тренган» арестован на Кокосовых островах. Мы с Пак Еном и с Кэтлин Финчли сидим в кафе, смотрим на это дело, и думаем, как быть. Там этого оружия где-то 15–17 тысяч тонн. Один черт знает, что будет, если где-то нарушится герметичность.