Александр Розов - Созвездие эректуса

— С государством понятно, — перебила Санди, — а второй вариант?

— Демон, — ответил Акела, — Не в оккультном смысле, а в кибернетическом. Это регулятор, который обслуживает запросы, поступающие от клиентов, и больше ничего не делает. Если активных запросов нет, то демон висит в фоновом режиме, потребляя минимум ресурсов. Демон на порядок эффективнее, чем государство. Нет дорогостоящей пирамиды оффи, не надо морализировать жителей до полного отупения. Демон срабатывает, только если его вызывают, или если в каком-то месте сети появляется риск перенапряжения. Он служит только для устранения неустойчивости фрактальной сети первобытного образца. В остальном люди живут свободной жизни, никто к ним не лезет с глупостями.

— Демон это вроде предельно-экономичного правительства? — уточнила Санди.

— Это оно и есть, — сказал Акела, — Так устроено наше правительство.

Келли покачалась в старинном кресле-качалке, поднятом с затонувшего британского линейного фрегата XVIII века, и небрежно заметила:

— Правительство всегда лезет, куда его не просят. С самыми добрыми намерениями, понятное дело. Поди, разберись, это на самом деле добрые намерения, или просто у какого-то политика случился синдром загребущих рук.

— А по Хартии не надо разбираться, Незапрошенное вмешательство пресекается ВМГС.

— Чем-чем?

— Высшая мера гуманитарной самозащиты, — пояснил Акела, — расстрел, короче.

— Ни хрена себе. А если человек действительно с добрыми намерениями?

— Это без разницы, — ответил он.

— Кстати, логично, — поддержала Санди, — прикинь, Келли, в твой комп попала какая-то левая прога. Система безопасности должна стереть ее на фиг, а не разбираться, полезная она или нет. Ты ее не ставила, значит, эта прога вредная по определению.

— Так то прога, а то люди, — возразила Келли.

— Так то комп, а то народ, — в тон ей, отозвался Акела.

— И часто расстреливают?

— Конкретно за это? — уточнил он, — Сейчас нет. А в первые годы Хартии, другое дело. Как-то раз полсотни политиков прислонили в один прием. Может, они тоже по-своему с добрыми намерениями… Но я уже объяснил: это без разницы. Единственная гарантия от появления государства и оффи — гасить за любую попытку такого рода.

— Этому у вас тоже в школе учат? — спросила Санди, — насчет того, что гасить?

— А как же. В учебнике истории это даже в рамочке: «покушение на создание государства, как особо опасное преступление, карается высшей мерой гу…».

Тут Келли громко взвизгнула, а затем раздался веселый голос Спарка:

— Офигеть, Акела! Ты с этой трубкой, прямо как Карл Маркс…

— Блин, — сказала Келли, — что за манера, подкрадываться и хватать за сиськи?

— Но я ведь нежно. Типа, соскучился и все такое.

— Кстати, Спарк, а где самолет? — спросил Акела.

— Я его припаркавал у мастерской Оохаре, он обещал левый элерон посмотреть, там фигня какая-то. Короче…

— Все равно, это не повод подкрадываться, — перебила Келли, — и вообще, я не поняла. Уж раз ты так с порога начал…

— Я могу продолжить, — многозначительно сообщил он.

Келли встала и сладко потянулась.

— Ну, допустим, уговорил. Пошли наверх.

— Кстати, — сказала Санди, — трубку курил Шерлок Холмс. А Маркс курил сигары.

— Может быть, — согласился Спарк, направляясь к лестнице вслед за Келли, — Я почему-то все время их путаю.

Акела проводил их глазами, зевнул и, включив ноутбук, сообщил:

— Сброшу детям их кинохронику на флешку, пока не забыл.

— Дай глянуть, как получилось, — сказала Санди, усаживаясь рядом.

Примерно полчаса они вместе просматривали снимки и ролики, под аккомпанемент жизнеутверждающих вздохов и возгласов, доносившихся со второго этажа. Санди все больше впадала в какую-то глубокую задумчивость, и в какой-то момент спросила:

— Акела, твой блог «Rock of Council» сколько юзеров читают?

— Тысячи две, или около того, а что?

— А фотки тюленей у тебя есть?

— У Спарка в архиве сколько угодно. Он с ними плавал в Новой Каледонии. А что?

— Давай запоганим бяку, — предложила она.

— Давай. А какую?

— Типа, про морских Маугли. Или нет, лучше про морских оборотней, — она взяла мышку и, выделив несколько кадров, пояснила, — Вот тут подмазать, там зубы сделать подлиннее, здесь скомпоновать, и сочинить забойный текст. Как бы, научная сенсация…

— … Шокирующая, и кровавая, — страшным голосом добавил Акела, начиная осознавать суть предложения, — Драйв и трепет! Включай вторую машинку. Погнали!

За 13 лет службы в военной разведке, майор Аурелио Крэмо приучил себя с оптимизмом относиться к любым мелким неудобствам, в частности, к представлениям Рики-Тики о режиме дня. Вообще-то настоящее имя его подруги было Рикки Тайро, но она с первого дня знакомства прочно ассоциировалась у Аурелио с очаровательно-нахальной маленькой мангустой из сказки Киплинга. Рики-Тики работала вахтовым оператором на атомной станции Мбута, на острове Вануа-Леву, шесть суток за месяц. Познакомились они в Апиа, в городском парке. Крэмо жил недалеко от центра, и имел китайскую манеру делать в парке вечернюю зарядку. Рики-Тики оказалась там с банкой пива и пакетом чипсов, из-за того, что ее любимую корчму, ради которой она и прилетела в Апиа, переоборудовали (по ее выражению) «в какой-то сраный диско-клуб». Слово за слово, они познакомились, она зашла к майору в гости на чашку кофе, уехала после завтрака, а через пару дней приехала снова. Потом стала приезжать все чаще, и, в итоге, перевезла к майору Крэмо свои вещи, включая любимое кресло, гидроцикл и авиетку. Обычная история удачного знакомства. Правда, у Рики-Тики имелись две жутких привычки: населять дом большими колючими кактусами и громко непристойно комментировать по ночам новости из интернет-блогов.

— … Интересно, какой мудак это написал? Эйк, глянь, это самый жлобский месседж года. Я давно такой херни не видела. Тюлени-оборотни. Усраться на месте.

Аурелио Крэмо (к которому, Рики-Тики, для краткости, обращалась «Эйк»), вынырнул из глубокого сна, посмотрел на часы (была половина четвертого), и сел на кровати.

— Кто-кто оборотни? — переспросил он.

— Тюлени! — провозгласила Рики-Тики.

Отвернувшись от компа, она встала с кресла, приставила к бокам ладони, надула шеки, выпучила глаза, и совершила несколько волнообразных движений всем телом, пытаясь изобразить тюленя.

— Нужна пропаганда против злоупотребления алкоголем по утрам, — сказал майор, — иначе скоро появятся жирафы-оборотни. Или динозавры-оборотни. Или…

— Посмотри, что эти придурки накатали, — перебила Рики-Тики, тыча пальцем в экран.