Дарья Еремина - Дочь Императора. Том 1

— А что было с ними потом?

— Они продолжали работать так же, как и раньше. Просто объектом их охраны после того дня был уже не Император… — Андрес вздохнул. Я подняла лицо, посмотрев на него. Могло ли быть так, что он знал их? Но спросить я не осмелилась, такая странная грусть появилась в его взгляде. Мне тоже было их жаль…

Именно в тот день Ранцесс увидел мир без ланитов. Он давно чувствовал, что синергия двух рас ведет его народ вниз по пути медленной, но неумолимой деградации. И Андрес был склонен согласиться с ушедшим Императором. Расшифровывая книгу Кам Ин Зара, жившего всего тремя тысячами лет раньше, он убеждался как измельчали наши силы. В тот день Ранцесс принял решение увести свою расу в другой мир. А средство осуществления его мечты преподнес перед смертью Сартен. На расшифрованной им перед смертью второй странице рассказывалось о пещере, в которой хранился, пожалуй, сильнейший артефакт на Земле. С помощью него (Сартен был уверен в этом) можно было исполнить и более сумасшедшую мечту… Как ни удивительно, на поиск этого артефакта Ранцессу понадобилось всего несколько месяцев. Дальнейшая работа была лишь делом времени.

— А с Воронкой это связано? — Я ухватилась за его руку, не успевая за шагом.

— Напрямую. — Кивнул Андрес, накрывая ладонью мою руку. Мы вышли к поляне, на краю которой под огромной яблоней стоял маленький столик и три стульчика. Не задумываясь, направились туда.

Андрес засмеялся, сетуя на то, что не имеет понятия, как создаются миры. Но артефакт дал Ранцессу лишь силу для этого. Материал, информационную составляющую — он должен был воспроизвести сам. У Императора был лишь один пример — родная Земля. Воронка — это то, что забрал из нашего мира Ранцесс как прототип, пример, образец…

— Понимаешь?

Я сглотнула, раскрывая тетрадь.

— Вот и я, пожалуй, не совсем. Но Воронка — это показатель того, что Ранцесс создавал новый мир по образу и подобию Земли. С ее энергиями, душой, магией, полями, химическим составом.

Я кивнула, быстро записывая.

— Ты не думала, что воспользоваться иллюзором было бы проще? — Улыбнулся Император, чуть склонив голову. Я тяжело вздохнула, закусывая губу.

— Понятно. — Улыбнулся он и закончил: — Воронка перестала расширяться перед самым их уходом.

— А как это было? Как они уходили?

— Внезапно, тайно, все вместе.

— Но, ты ведь был там? Саша сказал, что ты был там…

Император вздохнул. Осмотрелся. Поднял откуда-то из-под своего стула яблоко. Обтер об грудь. Откусил. Я широко улыбнулась, не сдерживаясь. Какое это удовольствие было видеть в этом человечище — человека!

— Хочешь яблоко?

Я отрицательно покачала головой.

— Я видел, как ушел Ранцесс и последние ланиты. Видел, как они прощались с Кларисс…

Андрес облокотился на руку, прикрыв рот. Молчал долго. Несколько минут. Я поняла… Та девушка, его Целесс… Они не успели попрощаться. Да и не собирался он с ней прощаться. Ее увели силой. «Прощальный привет от Целесс»…

Неожиданно я вспомнила его у Воронки. Застывшую в глазах неподъемную тоску, сгорбленную спину, сыплющуюся сквозь пальцы землю — будто само время, проходящее без нее. Стало больно и стыдно. Горло сжало.

— Прости, Андрес, я не хотела…

Император поднял взгляд и отнял руку от лица. Выкинул огрызок, который до сих пор держал — за спину.

— Что ты нашла в архивах Историков?

— О времени действия Воронки — список уничтоженных городов, этапы ее расширения. По поводу твоей личности или ухода ланитов — ничего.

— У тебя еще есть вопросы?

— Что привело тебя в ту башню, где была расшифрована книга Кам Ин Зара?

— Это останется тайной для школьников. — Улыбнулся Император, поднимаясь. Подал мне руку. — Перед сдачей работы дай ее Эзнеру. Он добавит необходимых фактов и проверит, не был ли я излишне откровенен.

Я кивнула, легонько улыбнувшись. Еще бы… Как без этого. Стоило ожидать. Но, почему именно Эзнеру?

— Александр обещал познакомить с Кларисс. Мне кажется, что я поняла общую картину произошедшего… Но я так хочу с ней познакомиться! — Призналась я. Мы вышли на главную аллею. Император молчал, ступая босыми ногами по мелкому гравию. Я подняла к нему взгляд. Он смотрел вокруг, обегая взглядом деревья по обе стороны от дороги. Потом его взгляд остановился на ничем ни примечательной яблоне, и по лицу пробежала волна эмоции. Я испугалась. Замерла на мгновение, пропуская его вперед. Его уже не было со мной…

Император ушел в воспоминания, и мне в них не было места. Стало душно. Безумно душно в этом саду…

Он так и не оглянулся и не попрощался. В какой-то момент я потеряла огромную фигуру из виду, будто Андрес растворился в воздухе. Найдя вход во дворец, пошла к комнате с порталом.

— Ну, как поговорили? — Спросила мама, выходя в прихожую.

Я подняла взгляд и не нашла что ответить. В горле все еще стоял ком, грудь душило что-то совершенно незнакомое. Возможно, это была чужая боль. Мама нахмурилась.

— Что случилось, Дайан?

Я остановилась, скинув сандалии. Посмотрела на ее белокурые локоны, вспоминая рассказ заново. И, ревя, кинулась к ней.

— Девочка моя, что случилось? — Обнимала она меня, гладя по голове.

Я не могла произнести и слова, взрываясь рыданиями. Как сильно… Как больно…

Усадив меня на ступеньки, мама гладила по голове, обнимая. Что-то говорила, пытаясь успокоить. Но через какое-то время начало отпускать. Подняв зареванное лицо, вытирая сопли и слезы, я попыталась улыбнуться.

— Он самый прекрасный и самый несчастный человек на Земле…

Неожиданно, с той же силой, заревела сама мама. Удивленно всхлипнув пару раз, я снова заплакала…

Я не ожидала, что иллюзия Петира появиться из подставки раньше, чем через неделю. Скорее, я рассчитывала увидеть Мию, отвечая на сигнал вызова. Когда Петир увидел меня зареванной, лицо его изменилось.

— Что случилось? — Спросил он тихо, подавшись вперед.

Я помотала головой, пытаясь улыбнуться.

— Я сейчас приду.

И исчез.

Как придешь? Ты же на Сиане?!

Но он был не на Сиане. Через двадцать минут, когда я даже не успела приобрести нормальный цвет лица, Петир отрыл дверь в комнату.

Замер, разглядывая меня. В два шага пересек комнату, обнимая.

— Рассказывай, из-за чего ревели женщины этого дома. — Приказал тихо.

— Я, просто, под впечатлением от встречи с Андресом. — Попыталась улыбнуться я. Произнеся это, отошла на шаг, закусив губу. Петир в красноречивом молчании ожидал продолжения. Что ж у меня язык-то такой бестолковый…

— В смысле… — Я сглотнула. — Он рассказывал о Воронке и Целесс. Мне стало так жалко его.

— И маме стало жалко?

Я кивнула.

Беззвучно выругавшись, Петир махнул рукой. Дотронулся пальцами до подбородка, разглядывая меня. Улыбнулся. Я пожала плечами. Ну, вот, так! Расчувствовались…