Раймонд Фейст - Дочь Империи

Властитель Анаоати слегка скривил губы; как видно, лишнее упоминание грозного имени не доставляло ему удовольствия:

— Да я бы и сам на ней женился, если бы думал, что у нее есть хоть какой-то шанс переиграть этого джаггуна в Игре Совета.

Он нахмурился, произнося название дурно пахнущего пожирателя мертвечины, и вернулся к вопросу, который ставил его в тупик:

— Но в самом-то деле, на что она надеется? Должна же она понимать, что я никогда не позволю ей заполучить Джиро в консорты. Если не считать Пяти Великих Семей, род Акома — единственный, который может похвастаться большей древностью, чем род Анасати. Если Акома перестанет существовать, и по какой-либо причине с лица земли исчезнет одна из Пяти Великих…

Эта заветная мечта не в первый раз высказывалась вслух, и Чимака с легкостью закончил за господина:

— Тогда в число Пяти Великих Семей войдет и семья Анасати.

Текума кивнул:

— И настанет день, когда один из моих потомков сможет возвыситься до звания Имперского Стратега.

Он бросил взгляд налево, где на более скромном возвышении располагались в ожидании трое его сыновей.

Ближе всех к отцу сидел Халеско, наследник мантии Анасати, а рядом с ним

— Джиро, самый умный и одаренный из всех троих. Стоило только захотеть, и ему была бы предоставлена возможность выбрать себе жену среди дочерей десятка властителей; с его стороны не было бы дерзостью даже сватовство к одной из дочерей императора, а это, в свою очередь, еще больше укрепило бы политическую мощь Анасати. Третий сын, Бантокапи, неловко сутулился около Джиро, старательно выковыривая грязь из-под ногтя большого пальца.

Вглядываясь в своего хмурого младшего сына, властитель Анасати шепнул Чимаке:

— Ты не думаешь, что по какому-то капризу судьбы она выберет Банто? Что скажешь?

Тонкие брови советника поползли вверх:

— Наша разведка отмечает, что Мара весьма неглупа, хотя и неопытна. Но если она попросит, чтобы Банто стал при ней консортом… это лишь докажет, что ума у нее несколько больше, чем я предполагал, господин.

— Больше ума? В том, чтобы попросить Банто в консорты? — Не веря собственным ушам, Текума резко повернулся, отчего его банты в очередной раз сползли, и слуги снова засуетились вокруг. — Ты что, рехнулся?

Мельком взглянув на нескладного, хотя и сильного Бантокапи, советник поделился своими соображениями:

— У тебя может возникнуть искушение сказать «да», господин.

Почти не скрывая сожаления, властитель Анасати вздохнул:

— Но мне, как я полагаю, придется сказать «нет»… Верно?

Первый советник прищелкнул языком:

— Даже Банто намного усилил бы ее политическое влияние. Представь себе, господин, что могло бы случиться, если бы какой-нибудь пес из своры Минванаби случайно убил Бантокапи при попытке извести род Акомы… Вспомни, какая поднялась кутерьма, когда Минванаби подослал к ней убийцу из Камои.

Властитель Анасати кивнул:

— Да, я был бы вынужден позаботиться о том, чтобы и его семейство не избежало моей мести. Конечно, это позор, что Минванаби так оплошал с покушением на Мару, но, с другой стороны, чего еще можно было ожидать от этого трупоеда? Он хуже любого джаггуна! Соображения у него не больше, чем у бычка-нидры во время случки.

Текума пошевелился, пытаясь найти позу поудобнее; банты заколыхались, слуги набежали для восстановления симметрии. Текума застыл — во избежание дальнейших нарушений порядка, — но продолжал размышлять вслух:

— Я ничего не имел против того, чтобы сбить спесь с ее отца: Седзу вечно норовил превзойти меня везде, где только мог. Но все это не выходило за рамки правил Игры. А ввязываться в бесчинства, упиваться кровной местью… — Властитель покачал головой, и грандиозный головной убор перекосился настолько, что упал бы, если бы Чимака не успел его подхватить, — и подвергать себя всем этим неудобствам только ради того чтобы унизить его отродье… на мой взгляд, это пустая трата времени. — Обведя взглядом душный зал, он посетовал:

— О боги, музыканты здесь, наготове… и ни одной ноты ради услаждения слуха!

Озабоченный, как всегда, соблюдением ритуала до мельчайших подробностей, педантичный Чимака напомнил:

— Они и должны быть наготове, чтобы в нужный момент заиграть официальный приветственный марш, господин.

Властитель Анасати, не имея возможности дать волю раздражению, только вздохнул:

— Я так наслаждался новыми сочинениями музыкантов… А теперь целый день потерян без толку. Но почему бы им не сыграть хоть что-нибудь, пока Мара не явилась?

Чимака слегка покачал головой; капля пота скатилась с кончика его носа:

— Господин, достаточно самого ничтожного нарушения этикета, чтобы властительница Акомы смогла усмотреть в этом оскорбление, а тогда она получит некоторое преимущество в предстоящих переговорах.

Хотя по натуре Чимака был более терпелив, чем его хозяин, он тоже ломал себе голову, пытаясь понять, почему гостье и ее свите понадобилось так много времени, чтобы пересечь центральный двор. Шепотом он приказал стоявшему поблизости слуге:

— Узнай, из-за чего задержка.

Слуга поклонился, выскользнул из зала через боковую дверь и через минуту возвратился с докладом:

— Властительница Акомы сидит на носилках перед дверью, господин.

Теперь уже выведенный из себя, Чимака прошипел:

— Тогда почему же никто не позаботился ударить в гонг и впустить ее?

Слуга смущенно покосился на главный вход, по обе стороны которого застыли специально обученные открыватели дверей в церемониальных одеждах. С беспомощным жестом он шепотом дал ответ:

— Она пожаловалась на жару и приказала подать влажные благовонные полотенца и прохладительные напитки для нее самой и для ее свиты, чтобы они все могли освежиться, прежде чем войдут в зал.

Подумав о придворных властителя Анасати, которые уже больше часа изнемогают от духоты в закрытом помещении, Чимака решил, что его прежнее мнение о Маре следовало бы пересмотреть. Ее необъяснимая медлительность могла оказаться тщательно продуманным маневром, рассчитанным на то, чтобы раздразнить хозяина дома, довести его до гневной вспышки и воспользоваться этим в своих интересах.

Текума процедил:

— Прекрасно. Сколько же нужно времени, чтобы выпить чашку воды?

Слуга ответил:

— Господин, требование властительницы застало нас врасплох. Напоить водой такую многочисленную свиту…

Властитель Анасати и его первый советник переглянулись.

— Что значит — такую многочисленную? Сколько их на самом деле? — спросил Чимака.

Слуга покраснел: его образование не позволяло ему управляться с числами больше двадцати. Однако он постарался ответить как можно точнее: