Джонко Он - Экзамены Икена

И тут мы увидели, что подозреваемый встал со скамейки и направляется куда-то в сторону одного из коридоров. На вид – ничего подозрительного – может, захотел человек зайти в туалет или подышать свежим воздухом на одном из балконов. Парочка стражников, одетых как обычные гости, как бы невзначай проследовала за ним. Вскоре мы потеряли их из виду.

– Передай Тинтертону, пусть запирает черный вход и живо идет за ними. Я хочу знать, что он делает, – распорядился Шикаши, и я послал зов коллеге.

Прошло совсем немного времени, и я услышал его ответный зов:

– Вижу подозреваемого. Он был в туалете, а сейчас пошел в сторону раздевалок.

– Там Саама! Передай охране, пусть убирается оттуда к… – Шикаши осекся и скорректировал послание. – Пусть идет в зал. Тут она будет под присмотром.

Я вышел на связь с магом, который дежурил около актрисы:

– Эрго, зовет Икен. Убийца идет к вам. Уходите оттуда через правое крыло и в зал, здесь надежнее.

Наступила томительная пауза. Наконец, я услышал ответ:

– Зовет Эрго. Нам не удается уговорить ее. Она никак не может выбрать платье и рисунок для лица, и отказывается идти в том, в чем сейчас.

Как невовремя! Я разозлился:

– Эрго, передай ей, что если убийца доберется до нее, платье ей уже не понадобится, а лицо украсят трупные пятна.

Снова пауза.

– Зовет Эрго. Имей в виду: она на тебя жутко обиделась, но это подействовало. Мы идем к вам.

Пауза…

– Зовет Тинтертон. Подозреваемый на полпути к раздевалкам.

Пауза…

– Зовет Эрго. Мы при входе в холл смотрите правый передний коридор.

Мы услышали приветственные крики: гости встречали свою любимицу. Не помню, уж какое там платье она в конце концов одела, и какое тату нанесла, я как-то не обращал тогда внимания на подобные вещи. Замелькали руки церемонимейстера, который ловко и быстро вытянул на полу ленту, символически огораживающую центр зала и центр внимания. В самой середине были столики Саамы и других артистов, а знать чинно рассаживалась вокруг. Причем, ближайшие к центру места стоили дороже. Некоторые сидели на своих стульях, некоторые прохаживались, о чем-то беседуя, а кто-то еще оставался на скамейках. Кажется, вечеринка начиналась плавно и неспешно.

– Зовет Тинтертон. Подозреваемый около раздевалок. Кажется, он ищет нашу подопечную.

– Ах, значит, это все-таки он! – глаза Шикаши загорелись, – всем внимание. Нит, готовь огонь. Если он достанет нож, бей без промедления, если попытается бежать, тоже бей. Если сможешь, не до смерти, если не сможешь, бей как получится. Иленко, снимай наблюдение, выходи из транса и передавай все мои слова, обращенные к Тинтертону, как можно быстрее, а его слова – мне. Эйо, ты точно также держи связь с Эрго. Эрго, где он сейчас?

– Зовет Эрго. Он заглянул во все раздевалки и сейчас идет в сторону зала.

– Только не спугни!

– Нет, он меня не увидит.

– Как он одет, в точности? Передай все детали Тинтертону.

Пауза…

– Зовет Тинтертон. Да, я все понял. Когда будем брать его?

– Опиши подробно своим, как он одет. Брать по моему сигналу. Очень желательно оставить его в живых для допроса, но, если не будет выбора, то не жалейте. Он не должен уйти и не должен нанести удар, понятно? Эрго, где он?

– Зовет Эрго. Он все еще идет в зал. Не торопится, делает вид, что любуется картинами. Если будет продолжать в том же духе, выйдет через правый дальний коридор минут через пять.

– Тинтертон, дай знак фаланге, что подозреваемый появится через правый дальний коридор. Дальше они сами знают, что делать.

Я увидел, что несколько стражников (из которых половина была замаскирована под гостей), слегка сместилась. Причем, делали они это не одновременно, и не в одном направлении. Кажется, ничего не изменилось: ну ходят люди себе и ходят, и раньше ходили. Если бы я не знал, что прямо сейчас дюжина опытных бойцов готовится к "теплой" встрече, я бы ничего и не заметил. Огромный "чудовище" переместился так, чтобы оказаться на линии между артисткой и убийцей. "Снайпер", Тинтертон и второй маг подвинулись в сторону, а "глаз" вежливо, но твердо оттеснил плечом франтовато одетого вельможу, который закрывал им обзор, и отвлек каким-то вопросом энергичную дамочку, чтобы та поменьше мельтешила. Артистка держалась неплохо, ее смех на слух звучал неотличимо от естественного.

– Зовет Эрго. Он входит.

– Эрго, следуй за ним, дай знак последней готовности.

Переодетые стражники снова сместились. Кажется, они шли туда же, куда и шли, сидели там же, где и сидели, но как-то так получилось, что на дороге между артисткой и Невзрачным Душегубом половина людей была "нашими" людьми. Кажется, это действительно были профессионалы своего дела, лучшие. И как только Невзрачный ухитрялся обманывать их все это время?

Он вошел. Его лицо выглядело спокойным, но внимательным. Цепкий взгляд быстро обежал зал и остановился на центральной группе, где сидела актриса. Нимало не скрываясь, он направился в ее сторону, словно один из тех поклонников, которые периодически подходили для того, чтобы поглазеть на знаменитость и сказать что-нибудь приветственное. Это движение выглядело так естественно и обыденно для вечеринки…

И тут раздался тихий, но звенящий от внутреннего напряжения голос Шикаши:

– Тинтертон, Эрго, взять его!

Нет, не раздались крики, не послышался звон бьющейся посуды. Здесь были профи, и они были уже рядом. Двое преградили Невзрачному путь. Двое стремительным шагом шли справа. Один просто встал со стула, на котором сидел, и оказался в двух шагах слева. Я увидел, как мана Эрго перетекла вперед и узнал в выбросе энергии характерный узор боевого заклятия Эмпакинез разновидности "Отчаяние Обреченного". Нит развел руки, и Огненный Шар задрожал в воздухе, ожидая лишь последнего толчка, чтобы устремиться к цели. "Снайпер" не пошевелился, и лишь перевел палец со скобы на курок арбалета. "Чудовище" стоял, словно скала. Второй огненный маг, обратившись лицом к убийце, завел руку за спину, и между пальцев заплясали языки пламени, обрисовав контуры Огненной Стрелы.

И лишь "глаз" смотрел куда-то в сторону, продолжая непрерывно сканировать зал – на всякий случай.

Внезапно, его лицо исказила гримаса, а рот стал раскрываться в крике. Это заметили лишь "чудовище" и я. Гигант, весивший, вероятно, втрое больше меня, обернулся с легкостью летней бабочки и изогнулся в невероятном движении, словно состоял не из горы массивных мышц, а из эластичной ткани.

И он закричал. Страшно. Животно. Потому, что в его грудь, которой он закрыл актрису, ударила струя мутной жидкости, выплеснутая из стакана франтоватого вельможи. Ткань мундира расползлась словно это была грязь на стекле. Кольца кольчуги просто испарялись, лопаясь и скручиваясь. Зашипев, вспухла волдырями кожа, обнажая мясо, кости грудной клетки, через мгновение ставшие белесой грязью, а за ними – бьющееся сердце. Оно лопнуло, фонтаном брызнула кровь, заливая все вокруг, и "чудовище" упал наземь, как скала.