Джонко Он - Небесный танец

Шли годы, потомки колдуна множились и процветали, но ни одного мага в клане больше не родилось. Согласно завещанию, на роль хранителя наследства выбирали достаточно богатого человека, чтобы не возникло искушения нарушить волю покойного и продать его бумаги. Так пакет с записками колдуна несколько веков переходил из рук в руки, из поколения в поколение.

Несколько лет назад Таирия и Нима стали очередными хранительницами наследства.

А недавно к ним пришел некий человек… и предложил продать записки мага. Сестры отказали ему.

– Этот любитель древностей оказался весьма настойчивым, – рассказывала Таирия, – и наше с ним расставание получилось… бурным.

– В смысле "бурным"? – не понял Шикаши.

– Ну… он стал нам угрожать, и мы ему предложили проваливать к… в общем, далеко.

– А потом?

– Он проваливать не захотел, продолжал настаивать и грозиться, и тогда мы с сестрой… его поколотили… слегка… а может, и не очень слегка.

Сыщик оценивающе посмотрел на потерпевшую. Видимо, он прикидывал, на что способны две такие статные девицы, как Таирия. По мне так вдвоем они почти любого мужика уделают, если, конечно, тот без оружия и без магии. Судя по следующему вопросу Шикаши, мы думали одинаково:

– Надеюсь, ваш гость выжил?

– Да… отделался расквашенным носом. Но вот что странно. Он шмыгал и вытирал нос так, как будто там была кровь. И действительно несколько капель упало на пол, но лицо его оставалось чистым и таким… застывшим что ли. Как маска.

– Маска и есть, – подтвердил я. – Магия света, группа Иллюзий, аркан Маска. Губы двигались, когда он говорил?

– Я не помню… но он улыбался время от времени. Противно так.

– Интересно, интересно…

– Когда я упомянула про это дело, то генерал тоже сказал, что тут замешано волшебство, и лицо на самом деле не его.

Таирия, тем временем, продолжала рассказ. Визит нахального гостя случился две недели назад. Он не назвал своего имени, не сказал, кого представляет, и скрывал свое настоящее лицо. Поэтому генерал заявил, что найти его невозможно. Остается лишь одна надежда: нанять какого-то особенно высококлассного сыщика, и надеяться, что он сможет разгадать безнадежную загадку.

– Поэтому я обратилась к вам, – закончила Таирия.

Шикаши с достоинством поклонился, заметив, что классного сыщика она нашла совершенно правильно. Однако, хвастая и распуская веером хвост, он не забывал о деле:

– А почему вы решили, что именно тот покупатель замешан в убийстве?

– Наследство пропало.

Когда стали обследовать место преступления, генерал первым делом выдвинул версию ограбления. Таирия тщательно осмотрела весь дом и не нашла старинного пакета. Все остальное было на месте, а наследство волшебника исчезло.

Однако Шикаши не успокоился:

– На всякий случай давайте уточним: можете ли вы предположить иные мотивы убийства? Какие-нибудь другие недоброжелатели, может быть, в более отдаленном прошлом?

Таирия не смогла припомнить сколько-нибудь серьезных конфликтов, благодаря которым ее сестра могла нажить себе смертельных врагов.

– А может быть, она вам чего-то не говорила? – допытывался Шикаши.

Уж не знаю, что сыщик добивался своей настойчивостью, но я никогда не понимал до конца все уловки, которые он применял на допросе. Девушка сделала решительный жест отрицания.

– Вы не знаете, что такое близнецы. У нас не могло быть друг от друга секретов. В детстве мы даже придумали свой тайный язык – тайный от всех, кроме нас двоих, и так поступали всегда: делились друг с другом самым сокровенным и самым незначительным, а перед другими лишний раз не открывались. Доходило до того, что мы сами иногда немного путались, вспоминая, что было со мной, а что с ней. Пару раз мы даже видели одинаковые сны.

Потом зашел разговор о пропавших записях. По словам Таирии, это был аккуратный толстый пакет, упакованный в пергамент, пожелтевший от времени.

– Что могло быть в этом пакете?

– Я мало, что понимаю в магии, – развела руками танцовщица. – Пакет достался мне от бабушки. Она говорила о нем что-то, но я уже не помню, что именно. То ли какое-то заклинание, то ли какие-то расчеты…

– Ваша бабушка еще жива?

– Увы…

Больше никаких полезных сведений от сестры убитой мы не получили. Она сама завела разговор об оплате наших услуг. В ответ Шикаши спросил:

– Вы не убивали свою сестру?

Ее лицо полыхнуло гневом как огнем:

– Я же сама обратилась к вам!

Она была права: расследование по горячим следам ничего не дало, а значит дело закрыто генеральской стражей. Дальнейший поиск следов преступника возможен, но только если кто-то из друзей или родственников жертвы наймет сыщика. Убийце не было никакого смысла делать это, тем более, не было смысла нанимать дорогого и умелого специалиста, у которого больше шансов раскрыть преступление.

Шикаши посмотрел на меня, и я изобразил пальцами один из тайных условных знаков, о которых мы давно договорились. Я сигнализировал, что девушка не лжет.

– К тому же, – добавила вдруг Таирия, – все знают, что значит серая повязка на голове. Ваш спутник – маг снов. Разве он не чувствует, что я не убийца?

– Вот теперь, когда вы это сказали, чувствует. Поэтому я и спросил, – ответил Шикаши. – Прошу меня извинить. В моей карьере пару раз были случаи, когда меня нанимали убийцы при сходных обстоятельствах. Они полагали, что их невозможно заподозрить. Действительно, заподозрить вас почти невозможно, но чего только не случается в жизни. Еще раз прошу меня извинить. И я берусь за это дело.

Пока Шикаши и танцовщица заключали договор, я размышлял об одной оговорке, которую она сделала. Девушка сказала, что отправилась провести ночь со своим мужчиной. Интересно, у них все серьезно или у меня есть шанс? Циркачка мне по-настоящему понравилась, и мои молодые гормоны пребывали в полном согласии с рассудком.

Потом мы решили осмотреть место преступления.

Здесь, несмотря на огонь юности в крови, мое мнение об уме Таирии немного померкло. Она устроила в комнате тщательную уборку, уничтожив тем самым все улики, которые могли остаться после стражников генерала. Даже сломанная щеколда на окне была исправлена плотником.

– Боялась, что кто-нибудь влезет, – призналась она.

Я представил себе молодую девушку ночью, одну, в доме, где только что произошло убийство. Оставить беззащитно открытым окно, через которое уже однажды влез душегуб? Вы бы на ее месте так поступили?

Очевидно, что кровь, пропитавшую тонкое одеяло и матрац, тоже нельзя было оставить гнить в такую жаркую погоду. Но все прочее можно было бы не трогать. Таирия, однако, устроила здесь что-то вроде генеральной уборки.

– Вы пытались вместе с грязью и беспорядком стереть случившееся?