Раймонд Фейст - Принц крови

- Какая разница? Хочешь выйти?

Гуда, начавший уже дрожать под весом Боуррика, произнес:

- Это самый глупый вопрос, который задают люди последнюю тысячу лет. Конечно мы хотим выйти!

- Тогда встаньте в угол и закройте глаза, сказал исалани ухмыляясь.

Боуррик спрыгнул с плеч Гуды. Отойдя в угол, все трое закрыли глаза руками. Сначала ничего не происходило, а потом Боуррика вдруг качнуло, словно в стену ударила огромная рука, уши у него заложило от грохота. Он поморщился и открыл глаза. Стена была сломана. В камере столбом поднималась пыль и пахло серой. Несколько солдат стояли, держась за что могли ухватиться, - неведомая сила, взломавшая стену, ослепила их.

Накор держал четырех лошадей - на всех были седла с крестами имперской армии.

- Им, наверное, эти лошади не понадобятся, - сказал исалани, вручая Боуррику поводья.

- Хозяин, я не умею ездить верхом, - испуганно проговорил Сули.

Гуда поднял мальчика и посадил его в седло ближайшей лошади.

- Тогда тебе лучше побыстрее научиться. Если начнешь падать, хватайся за гриву и держись!

- Они сейчас за нами погонятся, - сказал Боуррик, сев в седло. - Давайте...

- Нет, - возразил Накор. - Я перерезал у остальных лошадей подпруги и уздечки. - Он продемонстрировал огромный, зловещего вида нож, взявшийся словно ниоткуда только затем, чтобы подтвердить его слова. - Но все равно лучше выехать, а то прибегут остальные - посмотреть, что за шум.

На это никто не стал возражать, и они поехали; Сули едва мог держаться в седле. Немного отъехав, Боуррик спешился и подтянул для Сули стремена. Лошадь мальчика, почуяв неопытного наездника, готовилась ко всяким проделкам, и Боуррику оставалось только надеяться, что Сули не очень сильно расшибется при падениях наземь - а падения при таком обороте дел неминуемы, - ехать предстояло быстро.

- Что это было? - спросил Боуррик Накора, когда они выехали из разбуженного города Джилога.

- Да так, небольшой магический трюк, я тут не-давно его узнал, - ответил исалани ухмыляясь. Гуда, изобразив рукой знак защиты, спросил:

- Ты чародей?

- Конечно, - рассмеялся Накор, - разве ты не знал, что все исалани способны на разные трюки?

- Ты и к окну так же пробрался? - спросил Боуррик. - Ты, наверное, взлетел при помощи магии?

Накор засмеялся громче.

- Нет, Бешеный. Я встал на спину лошади!

Чувствуя радость освобождения, Боуррик пустил лошадь галопом. За ним последовали и остальные, пока глухой удар о землю и громкий крик не оповестили их о том, что лошадь сбросила Сули.

- Наверное, это самый неторопливый побег из всех, - сказал Боуррик, оборачиваясь посмотреть, не очень ли ушибся Сули.

Шли заключительные приготовления к первому дню празднования семидесятипятилетнего юбилея императрицы. Эрланд никогда не видел ничего подобного представшему перед ним сооружению. Несколько столетий лучшие инженеры Кеша подновляли, расширяли, добавляли новые детали, пока не образовался комплекс, который даже нельзя было окинуть одним взглядом. Перед Эрландом лежал гигантский амфитеатр, вырезанный в стене плато, на вершине которого покоился верхний город - императорский дворец, построенный благодаря искусству архитекторов, поту строителей и крови рабов. Амфитеатр мог вместить пятьдесят тысяч человек - больше, чем население Рилланона и Крондора, вместе взятых.

Эрланд сделал знак своим спутникам следовать за ним - приближался чае, когда и ему надо будет сыграть роль в этом грандиозном спектакле. Кафи Абу Харез, его всегдашний гид, и сейчас был рядом, готовый ответить на любые вопросы.

- Кафи, сколько времени потребовалось, чтобы все это построить?

- Не одна сотня лет, ваше высочество, - ответил уроженец пустыни. Он указал вниз, на край огромной выемки, сделанной в стене плато. - В минувшие века там, на границе нижнего города, император Кеша Суджинрани Канафи - его называли Великодушным - решил, что закон, не разрешающий тем, кто не относится к чистокровным, оставаться на ночь на плато, лишает граждан возможности наблюдать многие официальные церемонии, особенно те, которые могли бы подтвердить великодушие Суджинрани, а также - публичные наказания и казни. Он подумал, что подобные зрелища могли бы оказаться весьма поучительными для многих. Поэтому император постановил, чтобы весь склон плато, считая его основание, входил в состав верхнего города. Тогда и был построен маленький амфитеатр вон там внизу. Край скалы был стесан, и те, кому запрещен вход в верхний город, смогли снизу наблюдать придворные церемонии.

- С тех пор амфитеатр увеличили в несколько раз, - вставил Локлир.

- Да, - подтвердил Кафи. - Один только вход переделывали пять раз. Ложу императоров перестраивали трижды, - он указал на огромное сооружение, над которым нависал шелковый балдахин невероятных размеров - Эрланд и его свита как раз поднимались в том направлении по широкому пандусу. Кафи, остановив принца, показал ему ложу императрицы. - Та, Которая Есть Кеш, да благословят боги ее имя, будет оттуда наблюдать празднества. Ее золотой трон покоится на невысоком помосте, вокруг которого удобно разместятся ее родственники, слуги и особы королевской крови. Только те, в чьих жилах течет самая благородная кровь, могут быть допущены в эту ложу. Остальным вход туда заказан под страхом смертной казни.

Указав на ряд лож, высота которых становилась тем меньше, чем дальше располагались они от ложи императрицы, Кафи продолжал:

- Те, кто сидит рядом с императрицей, - представители самых знатных семейств, они входят в Галерею лордов и мастеров.

- Кафи, на этом уровне свободно могут встать не то пять, не то шесть тысяч человек, - заметил Эрланд.

- Может быть, и больше, - кивнул уроженец пустыни. - Идемте, я покажу вам остальное.

Он подвел принца и его спутников к парапету, откуда открывался вид на другой уровень. Дворяне, которые должны были представляться раньше принца, обгоняли их, едва отвлекаясь на ходу, чтобы отвесить принцу Островов легкий поклон. Эрланд заметил с полдесятка туннелей, выходивших в широкий проход позади лож.

- Неужели они все идут из дворца? - спросил Эрланд.

- Да, - ответил Кафи..

- Я думал, соображения безопасности императрицы перевесят заботу об удобстве тех придворных, которым приходится спускаться сюда из дворца пару раз в год. По этим туннелям нападающие легко могут попасть во дворец.

- По-моему, здесь все ясно, мой юный Друг, - пожал плечами Кафи. - Поймите, чтобы угрожать дворцу штурмом, враг должен занять нижний город, а если враг в нижнем городе, значит, Империя уже потеряна. Это же сердце Империи, и. прежде чем враг пройдет сюда, надо, чтобы сто тысяч кешианских гвардейцев легли мертвыми на подступах к городу. Понимаете?