Андрей Белянин - Джек и тайна древнего замка

– Дибби, братан! У тебя проблемы? – проорал Сумасшедший король, подъехав поближе.

– О, Джек! Ты ли это?! – обрадовался великан. – Чё, у тебя мерин новый?

– Нет, – вежливо ответил черный конь. – Мерин у него прежний. Это я – Лагун-Сумасброд, у нас возникли некоторые трения с одним полузабытым богом… Ну, ты меня понимаешь?

– Не-а, – честно покачал головой Дибилмэн, – ни шиша не понимаю! Ух ты, и шавка серая, как Сэм!

– Да я это, я! Сэм Вилкинс собственной персоной. Заколдовали нас опять, усек, дубина?

– Ага. Джек, вы чё, в натуре? Опять невезуха? Чё, капнуть мне не могли? Я б там живо всех…

– Ладно врать, – построжел Джек. – Ты мне лучше растолкуй, чего этим жлобам от тебя надо?

– Пусть деньги вернет! Должок за ним! – наперебой загомонили великаны.

– Ну нет у меня денег, нет! Они меня в карты обдурили, шулеры…

– Нет денег, снимай штаны, фраер! – мрачно улыбнулись равнинные.

– Шли бы вы отсюда, ребята, – ласково посоветовал черный конь, а серый пес, вздыбив шерсть, грозно заявил:

– Я вам покажу, как ребенка обижать! Трое на одного? Уши пообрываю, хулиганы!

Три равнинных великана едва не попадали на землю от хохота. Каждый из них был на голову выше Дибилмэна и вдвое шире в плечах. Укус собаки, даже такой крупной, как Сэм, доставил бы им беспокойство не большее, чем укус комара. Однако Джек с друзьями были настроены серьезно.

– Друганы, – поразился Дибилмэн, – вы чё, в натуре, собрались их мочить?

– За тебя, братан, мы из них макраме навяжем, – проникновенно заверил ученик чародея.

– Но сначала один маленький вопрос, – вспомнил Сумасшедший король. – Ты зачем убежал от мамы?!

– Ну… а чё она, елы-палы…

– Она тебя выпорола! – безжалостно продолжал Джек. – И сделала это из сострадания, желая тебе добра, а ее материнское сердце кровью обливалось.

– Ну… я это, в смысле… того.

– Мы нашли твою маму, – торжественно объявил Лагун-Сумасброд. – Скоро вы с ней увидитесь. Она тебя ждет и очень любит.

– Нет! – завопил «счастливый» сын. – Не хочу по утрам чистить зубы! Не хочу есть овсянку! Не хочу умываться! Не хочу быть воспитанным! Я жутко крутой хулиган, в натуре…

– Ха, маменькин сынок! – радостно захохотали три равнинных великана; бедный Дибилмэн покраснел как рак и даже, кажется, задымился.

Сумасшедший король строго прикрикнул на весельчаков:

– Эй, парни! Мы ведь уже сказали вам: оставьте его в покое. Уверяю, третьего предупреждения не будет.

– А чего мы, собственно, с ними рассусоливаем? – рыкнул Сэм, демонстрируя серебряный клык. – Я уже проголодался.

– И в самом деле. – Джек засучил рукава. – Дибби, тебе вон тот слева. Он посубтильнее, остальные наши.

– Сумасшедшие, – искренне поразились великаны.

– Нам это уже говорили, – дружно возвестила вся компания.

Дибилмэна не пришлось долго упрашивать – беглое дитя матушки Шизы ретиво бросилось вперед. Мелкий горный великан пнул своего противника под коленную чашечку, подпрыгнув, звезданул локтем по уху, а потом вцепился в прическу и давай трепать! Лагун-Сумасброд хладнокровно отошел в сторону, давая молодежи больше места для маневра. Джек с Вилкинсом выбрали себе по великану и небрежно принялись путаться у них под ногами. Пес иногда кусался, Джек тыкал мечом – боль незначительная, но обида весомая. Неповоротливые громилы безуспешно пытались придавить или сцапать ловких противников. Между тем Сумасшедший король и ученик чародея, на ходу перекинувшись парой фраз, уточнили план совместных действий. Стратегия была чрезвычайно простой – заставив великанов на четвереньках ловить вертлявого пса, Джек добился того, чтобы направление движения у них было диаметрально противоположным. Великаны, что равнинные, что горные, что подземные, что все прочие, особым умом не отличаются. Разгорячившись от невозможности поймать тех, кто выглядел слабей и беззащитней, недалекие дуболомы взвыли от восторга, видя, что могут взять друзей в клещи. Джек и Сэм подпустили их на критическое расстояние и красивым танцевальным поворотом отошли в сторону. Столкновение напоминало крушение грузовых поездов! Два чугунных лба треснулись друг в друга с таким грохотом, что черный конь даже присел. Великаны рухнули как подкошенные. Дибилмэн в свою очередь тоже закончил махаловку. От волос супостата он оставил лишь подобие петушиного гребня на макушке. Победа была полной и окончательной.

– Пошли отсюда, – предложил Лагун-Сумасброд. – Поговорим без суеты в другом месте.

– Уф, будут знать, как наших трогать, мастодонты, – гордо отряхнулся серый пес. – А знаешь, Лагун, я думаю, мне иногда даже полезно быть собакой. Только большой и сильной, так я лучше чувствую вкус жизни. Хотя, конечно, мужчиной… я куда симпатичнее!

– Сруливаем, мужики! Щас они своих свистнут!

– Уходим, – успокоил великана Джек. – Но к разговору о твоих отношениях с мамой мы еще вернемся!

В тот же день и в то же время смешанный отряд Доминика вышел к окрестностям замка Гаги Великолепной. Не желая первым начинать боевые действия, добрый монах оставил лучников в деревне на попечении у тамошнего священника, бывшего больного. Было решено попробовать попасть в крепость мирным путем. Учитывая, что основной задачей жрицы Мек-Бека было поставлять божеству свежую кровь, двери перед монахами распахнулись сразу же. Отец Доминик прозорливо заметил, что так радостно и гостеприимно их никогда не принимали. Еще раз предупредив братьев о бдительности, новоиспеченный настоятель скромненько попросил аудиенции у хозяйки замка. Гармоничная и Утонченная проглотила наживку вместе с крючком и леской. По роду деятельности пожилой священник умел разбираться в людях, что позволило ему с первого взгляда взять нужный тон:

– Да снизойдет благодать на дом ваш, прекрасная хозяйка, ибо такая красота и недюжинный ум даруются человеку для высоких целей!

– Ах! – мило засмущалась Гага. – Я даже не знаю, что сказать… Уж моя-то цель несомненно высокая. Вы так точно это заметили.

– Убежден, что и слуги, и друзья, и домочадцы ваши исполнены уважения к помыслам и деяниям столь возвышенной женщины. Что-то говорит мне, что вы не просто властвуете над окрестными землями, но и занимаетесь серьезной политикой.

– О, если бы только это, – картинно вскинула глаза Несравненная. Она едва не лопалась от счастья. Еще бы! Не каждый день приходит безотказный слушатель, готовый часами внимать перечислению титулов, дел, заслуг и талантов скромной женщины. Отец Доминик едва не пригнулся под лавиной хлынувшей на него восторженной болтовни. Быстро поняв, что Гага умеет слушать только себя, он и не пытался поддерживать разговор, а лишь иногда подбрасывал ничего не значащие фразы типа: «Не может быть! Что вы говорите?! Как я вас понимаю…» Поднаторевший в искусстве слушать исповедь, пожилой священник без труда пропускал мимо ушей высокопарные речи, а Гага, увлекшись, уже вела его по всему замку. Монахи тоже разбрелись по коридорам и смотрели, принюхивались, примечали… Отец Доминик собрал неплохую шпионскую группу…