Наталия Ларионова - Где ни был бы ты

Рыцарь смотрел на него, стараясь понять, кто это или что это такое. Подошедший выглядел, словно на очень высокого и тощего человека с посохом в руке набросили огромный лоскут тонкой ткани, который беспрерывно колыхался, несмотря на полное отсутствие малейшего движения воздуха.

— Я пришел найти себе достойного скакуна, — ответил Рыцарь, — но кто ты такой?

— Хорошо, — сказал подошедший, — Я — Спутник, а может, Указатель, в общем, я тот, кто призван направлять каждого попавшего сюда на ту дорогу, которую он ищет.

— Тогда направь меня на мою дорогу.

— Непременно, но сначала ты должен еще раз подумать, не вернуться ли тебе обратно. Помни, что пройдя дорогами междумирья, уже никто не обретает своей прежней сущности! Может тебе все-таки лучше вернуться и сохранить себя таким как ты есть сейчас?

— Ты лукавишь! Вернувшись обратно, я не останусь тем же, а стану человеком, свернувшим с пути к намеченной цели, испугавшись каких-то изменений.

— Твоя правда, только эта перемена будет меньшей из всех возможных на твоем пути здесь.

— И все же я не поверну обратно.

— В таком случае я готов проводить тебя к твоей цели, какова бы она не была.

И они пошли. Здесь не было ни времени, расстояний, а потому понятие долго или коротко совершенно не применимо к их путешествию.

Шли они через долину гремящих водопадов, где огромные бурлящие потоки обрушивались вниз, образуя шапку сверкающей пены. В пене этой рождались немыслимые чудовища, которые, впрочем, не могли никому принести ни малейшего вреда. Путь их лежал через пустыню свистящих ветров, где на каждом шагу рос маленький черный смерчик со звуком, напоминающим свист, которые надо было старательно обходить, потому что стоило чему-либо коснуться такого смерчика, как он начинал расти, захватывая и раздирая потревожившего его.

Шли через сияющую пустыню, где на каждом шагу из-под ног вырывалось такое сияние, что глаза идущего переставали что-либо видеть.

Они прошли через плато миражей, где прекрасные замки, окруженные чудесными садами, рассыпались при приближении к ним и оказались возле какого-то уродливого сооружения, сложенного из необъятных замшелых камней.

— Ну вот, мы пришли к твоей цели здесь, — сказал Спутник.

— Но что означает эта груда камней?

— Это Лабиринт Невероятных Возможностей и Возможных Невероятностей — последнее испытание на пути, которое, однако, ты должен пройти сам, без моей помощи. Дойдя до его центра, каждый может получить от Властелина Лабиринта то, зачем он пришел. Хорошо подумай еще раз, прежде чем войти в него. Если откажешься от этой затеи, то я отведу тебя обратно, и ты вернешься в свой мир.

— Никогда, но скажи мне, в чем заключается мое испытание?

— Это древний путь, на котором между его этапами ты будешь встречать самого себя, и будешь видеть себя таким, каков ты есть и таким, каким ты хотел бы видеть себя. Коварство этого испытания заключается в том, если ты примешь желаемое за действительное, Лабиринт отнимет у тебя часть души, и чем больше ошибок ты совершишь на своем пути, тем большую часть твоей души поглотит Лабиринт. Ты все еще согласен пройти это испытание?

— Конечно! Я не раз смотрел в глаза опасности и ни разу не сворачивал назад.

— В глаза опасности. Что же, может, это и закаляет, но только здесь придется смотреть в глаза самому себе, заглядывать в свою душу. Однако ты сделал свой выбор, Железный человек, и я прощаюсь с тобой.

Между огромными камнями существовал только один проход, и когда Рыцарь, подойдя к нему, оглянулся, его попутчика нигде не было видно. И он отважно шагнул вперед.

Он долго бродил среди каменных стен, время от времени встречая себя в разных ипостасях. Иллюзии. Фантомы Лабиринта, они подстерегали здесь путника в самых неожиданных местах, предлагая ему разные варианты одних и тех же событий с его участием. Заставляя копаться в собственной душе и предоставляя выбрать между желаемым и действительностью. Это было чем-то сродни поединку, когда одно неверное движение, секундная переоценка собственных сил могут привести тебя к поражению.

Но рыцарь привык осознавать себя таким, каков он есть, привык отдавать себе отчет в своих сильных и слабых сторонах. А потому путь по Лабиринту хотя и не доставлял ему удовольствия, однако и не особо тяготил его.

Разве что… Он остановился. С одной стороны он видел пожилого грузного человека в ночном колпаке и несвежей ночной рубахе, сидящего на кровати с брезгливым выражением лица. Колпак на его голове съехал набок, открывая проплешины на голове, однако это его, похоже, ничуть не трогало. У ног этого человека, старательно омывая с них пыль и грязь, возилась какая-то женщина. Внимание Рыцаря буквально приковал этот человек, чем-то напомнивший ему собственного отца, и чем дольше смотрел, тем явней для него становилось сходство этого человека с ним самим.

Тем временем женщина, похожая на сильно постаревшую Розу, домыла ноги сидящему на кровати мужчине и, взяв таз, поднялась с колен. Он же, не взглянув на нее, не проронив ни слова, лишь слегка сморщившись, небрежным жестом отослал ее прочь, а сам неуклюже, кряхтя при этом, стал умащиваться в огромной кровати.

Рыцарь отвел взгляд от этой картины и вдруг обнаружил, что по соседству разворачивается совсем другое действие.

Сад, очень похожий на тот, что был разбит рядом с его родовым замком. По одной из аллей идут двое — мужчина и женщина. Сейчас они были видны ему со спины, однако даже так было видно, что они уже далеко не молоды. О чем-то разговаривая, они остановились и повернулись.

В женщине Рыцарь без труда узнал ту, которую сейчас желал больше всего на свете. Она что-то говорила спутнику, с любовью глядя на него, а он же, взяв ее за руку, внимательно слушал.

Приглядевшись к мужчине, Рыцарь увидел в нем себя. Именно такого, каким он и должен стать по прошествии лет — сухощавый, стройный, неторопливый в движениях, одетый подобно вельможе на отдыхе.

Рыцарь видел, как мужчина ласково смотрит на свою спутницу, как нежно держит ее за руку и как внимательно слушает ее слова.

Выбор. Полутемная мрачная комната или яркий сверкающий сад. Он смотрел и пытался понять — неужели после всех этих лет, проведенных в поединках, всех этих лет борьбы за обретение самого себя, он все же станет настолько подобен своему отцу и превратится в тушу толстого борова, сидящего на кровати. Неужели вся эта эскапада с поисками потустороннего скакуна затеяна лишь для того, чтобы обзавестись и владеть понравившейся сегодня игрушкой. Что-то во всем этом было мерзкое и липкое.

И хотя он внутренне ощущал, что идиллия в саду не может быть действительностью, он все же уверял себя, что, добившись стольких побед на поле брани, сможет и остальную жизнь выстроить таким образом, чтобы, по крайней мере, не походить на персонаж первой из виденных им картин.