Лорел Гамильтон - Гамильтон

Меня снова пронзила резкая боль, и лишь ценой невероятных усилий удалось не согнуться пополам. Я не хотела менять положение, пока Ричард был так близко ко мне, и постаралась скрыть реакцию. Он бы заявил, что унюхал мою боль. Многие ликантропы способны учуять ложь, поэтому я сказала единственное, что могла в данной ситуации:

- Да.

- Спасибо, - сказал он, поцеловав меня в щеку. Затем поднялся на ноги и выбрался из ванны, подошел к сложенным в кучу полотенцам, и взял одно.

- Куда ты собрался? - спросила я, хотя уже давно была готова к его уходу.

- Подальше от тебя, - ответил он.

Я не стала предпринимать усилий, чтобы не сложится пополам от очередного приступа боли. Перестала делать вид, что мне не больно. Хочет вести себя, как ублюдок, и пускай. Когда я снова подняла свой взгляд, у него вокруг бедер уже было обернуто полотенце. Вместе с этим из помещения ушла и его сила, словно, прикрыв наготу, он прикрыл не только тело.

- Я пошлю за врачом.

- Нет, пока не надо.

- Почему это не надо?

- Может, само пройдет.

- Ты так говоришь, будто такое с тобой уже бывало, - нахмурился он.

- Бывало. Не так сильно, если честно, и потом прошло.

- Мика. - Он выплюнул это имя, словно грязное ругательство.

- Да. - Я уже устала оберегать эго Ричарда. Откровенно говоря, в этот момент я устала и от него самого.

- Везде-то он успевает вперед меня.

- Ничего из того, что делал Мика, ты не мог бы, при желании, сделать первым.

- Снова моя вина.

- Твой выбор, - сказала я, не сумев сдержать натянутых интонаций в голосе. Вот и отлично, пускай знает, как мне плохо.

- Мне это нравится, - вдруг заявил он.

Я нахмурилась, прижимая руки к животу.

- Что именно?

- Эти интонации в твоем голосе, они мне нравятся. Последний раз я слышал такие в голосе Райны.

- О чем это ты говоришь? - еще сильнее нахмурилась я.

- Ты же знаешь, что она была сексуальной садисткой, и покарай меня боже, если это неправда, а еще она любила боль. Она любила грубый секс, причем взаимный - не только для себя, но и для партнера.

Нахмуриться еще сильнее не позволяла физиология, поэтому я просто сказала:

- Я это и без тебя знаю. Вспомни, ведь у меня сохранились ее воспоминания.

- Да, ты же несешь в себе ее мунин, ее призрачную память.

Мунинами назывались наследственные воспоминания волков-оборотней. Когда волк умирал, его тело пожирала стая, принимая в себя групповое воспоминание о нем, причем это не ритуал, а суровая действительность. Хотя большинство волков-оборотней не могут «разговаривать» с мунинами так, как я это делаю с мунином Райны. По идее, мунины позволяют пользоваться воспоминаниями ушедшего и получать советы, но Райна изо всех сил старалась завладеть моим телом. Я уже научилась держать ее взаперти внутри себя, но не так, как моих зверей или ardeur. Райну, в отличие от них, я могла запереть в клетке. Хотя пользоваться ее силами удавалось нечасто, да и то случайно.

- Ты воспользовалась ее мунином, чтобы излечить ожог от креста на ладони. Может, ты могла бы использовать ее, чтобы исцелиться теперь?

Я только молча на него посмотрела. Крестообразный ожог на руке никуда не делся, он останется со мной навсегда. Силу Райны я на всякие мелочи использовать не стану.

Способность Райны к исцелению и стала одной из причин, по которым Ричард сделал ее мунином, вместо того, чтобы просто похоронить. Да, она была сексуальной садисткой и пыталась нас обоих убить, но вместе с тем она была очень сильна. Теперь я иногда могла воспользоваться этой силой, чтобы исцелять себя и других, но если я ослаблю над ней контроль, то последствия не заставят себя долго ждать. Расплатой обычно становится либо боль, либо секс, если не то и другое вместе.

- Не думаю, что это хорошая идея, - покачала я головой.

- А ты видела ее воспоминания о том, как мы с ней были вместе?

- Некоторые. Я стараюсь такие к себе не подпускать.

- До сегодняшнего дня я делал такое только с Райной. - Он смотрел на меня с почти спокойным, ожидающим выражением лица.

- Ты скучаешь по ней.

- Я скучаю по некоторым вещам, связанным с ней. Вспомни, Анита, ведь я тогда был девственником. И не понимал, как неправильно то, чему она меня учила.

- Тебе было не с чем сравнивать, - сказала я.

- Точно.

- Есть такие позиции, Ричард, в которых ты можешь быть настолько груб, насколько захочешь, и мне впоследствии не будет больно. Проблема в том, что под воздействием ardeur’а сложно об этом помнить. Ardeur лишает меня способности к самозащите.

- Как ты не можешь понять, Анита? Я и ненавижу, и люблю причинять тебе боль. Мне нравится, когда твой голос искажается. Мне нравится сознавать, что я сделал с тобой такое. Кроме шуток, мне это нравится. То, что я такой большой и сильный, такой грубый, и что я причиняю тебе этим боль. Но ты права, если от этих повреждений тебе понадобится врачебная помощь, это уже серьезно. Это не доставит мне удовольствия. Райна пыталась приучить меня к такому уровню жестокости, но, в конце концов, за этим ей пришлось обратиться к Габриэлю.

Габриэль был вожаком местных верлеопардов, и мне пришлось его убить. Он пытался изнасиловать и убить меня, снимая весь этот процесс на пленку. Райна в это время режиссировала действие из-за кулис. А что, из них получилась сладкая парочка, эдакие собратья по разуму с нижних кругов ада. Туда я их вместе и отправила той ночью.

- Да уж, Габриэль любил такое до маньячной одержимости.

- Как и Райна, - заметил Ричард. - Хотя со своим телом она до подобных крайностей не доходила.

- Я слышала, что хороший доминант в плане связывания-подчинения никогда не станет принуждать подчиненного к тому, что он не готов позволить в своем отношении.

- Как правило, да, - сказал Ричард. - Но тебе не хуже меня известно, что назвать Райну хорошим доминантом язык бы не повернулся.

- Да, - согласилась я. - Это не про нее.

- Боль начала стихать? - поинтересовался Ричард.

- Да, как ты узнал?

- По твоему лицу. Ты больше не морщишься и за живот так часто не хватаешься. К тому же, я неоднократно наблюдал, как Райна справляется с подобной болью. Она говорила, что больше всего ей нравилось во мне то, что я мог быть так и настолько груб, насколько ей хотелось.

- Кстати, на будущее: больше никогда меня так не трахай в этой позиции, ладно?

Ричард кивнул и спросил:

- А какую позицию ты предпочитаешь?

Я раскрыла рот, но так и нашлась, что сказать. Постаралась придумать формулировку поизящней.

- Регулярный секс такого рода мне не подходит. Даже при менее жестком сексе, я буду отходить еще день-два.

- Но тебе придется кормить ardeur через несколько часов.

- Есть не такие жесткие способы его накормить, Ричард.

- Мике это тоже недоступно.

- То, что у тебя огромный член, еще не значит, что ты не можешь быть осторожен, Ричард.