Сергей Мусаниф - Понты и волшебство

Это было не фехтование, это был не бой. Никаких финтов, уходов, ложных выпадов. Сэр Реджи сталкивал противников с лестницы, и они беззвучно исчезали внизу.

Он применял множество приемов. Рубил мечом, бил плашмя, толкал в плечо, делал подсечки. Он был мастером, истинным мастером в своем кровавом ремесле.

Я оказывал ему посильную поддержку, убирая зомби, находящихся за две-три ступени от него.

Так мы и шли, шаг за шагом, ступень за ступенью, виток за витком. Нудное и монотонное это занятие, скажу я вам, спускаться по лестнице, когда тупые зомби поднимаются тебе навстречу.

Времени у нас было не так много.

Я подумал о Кимли, удалось ли ему остаться незамеченным, или же он тоже где-то сражается, размахивая своим молотом. Мысли о том, что он может уже им и не размахивать, я гнал от себя прочь. Двоих мы уже потеряли, и продолжать сей горестный список мне не хотелось.

Сэр Реджи пинком отправил очередного зомби на рандеву с землей, из которой тот выполз, и остановился. Он продолжал драться, но делал это по инерции. Взгляд его был прикован к какому-то предмету внизу.

Я присмотрелся, проследив за его взглядом. Два очевидных факта сразу бросились мне в глаза.

Это был не предмет, напротив, это был субъект. И был он не совсем внизу, хотя, конечно, ниже нас. Он поднимался.

Я сразу понял, что это Черный Лорд, хотя это был и не Келлен. Но он был похож на Черного Лорда, а в этом мире человек, похожий на Черного Лорда, просто не может быть никем другим.

Он был закован в черные доспехи. Создавалось впечатление, что он родился в них и шел по жизни, никогда их не снимая. Цвет их был не просто черным, это было воплощение абсолютной черноты, тьмы всех ночей. Словно черная дыра внезапно покинула свое место в космосе и материализовалась на земле. Он шел медленно, но не потому, что ему было тяжело подниматься. Это была демонстрация полной уверенности в том, что спешить ему некуда, демонстрация своего спокойствия и мощи.

В моем детстве, когда телевизоры были черно-белыми, а видеомагнитофоны являлись чем-то из области научной фантастики, мне довелось посмотреть «Чапаева», который был старым фильмом уже в то время. Вряд ли мой детский мозг мог уловить все величие той картины, если оно было и уж совершенно точно я не могу воспроизвести все сюжетные ходы, однако одна сцена запомнилась мне надолго. Я помню ее и до сих пор.

Красные, тогда еще их называли «наши», сидели в своих окопах и ждали атаки белых, держа руки на спусковых крючках своих винтовок и пулеметов. Сброд, а не армия, как сказали бы о них сейчас. Рабочие, крестьяне, матросы, какие из них могут получиться солдаты? Они воевали на голом энтузиазме, в бой их вела только идея, которая через семьдесят лет была признана ошибочной.

На этот сброд, у которого нет даже единой военной формы, наступает батальон белых. Все в одинаковых мундирах, сжимают в руках одинаковое оружие и чеканят шаг, как на параде. Все блестит и сверкает, и земля дрожит от топающих в унисон хромовых сапог.

Красные начинают стрелять. Даже попадают, что сейчас кажется мне фантастикой. Некоторые белые падают, но остальные продолжают идти как ни в чем не бывало, сохраняя темп и по-прежнему чеканя шаг. Они не стреляют, они просто идут. Это психологическая атака.

Как этого и следовало ожидать от непрофессионалов, у красных начинают сдавать нервы, когда они видят, что это медленное, но кажущееся неотвратимым продвижение им не остановить. И они пытаются бежать.

Я не слишком хорошо помню, чем там кончилось. Скорее всего, выскочил откуда-то Василий Иванович на белом боевом коне, воодушевил своих орлов патриотической речью, и они перещелкали «контру», как солнцевские люберецких.

Суть не в этом.

В шагах Черного Лорда чувствовалась такая же неотвратимость, как в рядах надвигающихся на вражеские позиции белогвардейцев. В нем было что-то от Дарта Вейдера, что-то помимо пристрастия одеваться во все черное, в котором нет ничего предосудительного, если вспомнить того же Гамлета.

И в нем было что-то от танка.

– Черный Лорд Тонкар, – тихо сказал сэр Реджи, не переставая рубиться.

– Друг Келлена? – поинтересовался я, стараясь быть легкомысленным.

– Скорее, коллега. Очевидно, после, двух провалов Келлена Темный Властелин решил поручить дело кому-то другому.

– Он хорош? – спросил я, стреляя в голову зомби, который имел неосторожность быть выше впереди идущих собратьев.

– Его черные доспехи заговорены и закалены в крови драконов, – сообщил мне сэр Реджи. – И обычным оружием их не пробить. Его меч носит имя Пожирателя Душ, я не думаю, что он сломается от соприкосновения с Валькирией, как обычный металл.

– И каковы буду наши действия?

– Хр, – сказал сэр Реджи, вытаскивая меч из зомби и ударом ноги отправляя этого зомби вниз. – Один я с ним не справлюсь. Моему мечу даже не пробить его брони.

– А Валькирией?

– Возможно. Если этого нельзя сделать Валькирией, значит, это вообще нельзя сделать. Я пойду по внешней стороне лестницы и буду открывать бреши в его обороне. Твой меч длиннее моего, поэтому ты пойдешь по внутренней стороне, но на ступеньку выше. Ты будешь атаковать в созданные мною бреши. Панцирь мечом не пробить, поэтому меть в сочленения. Ты уверен, что ничего не помнишь из моего…э-э-э?..

– Я многое помню, – сказал я. – Но это только теория.

– У тебя есть прекрасный случай попрактиковаться. – Ястреб мрачно улыбнулся.

Как и все прочие планы сэра Реджи, этот был предельно прост и попахивал самоубийством. Легко сказать – атакуй в открытые мною бреши. Для того чтобы это сделать, надо хотя бы отдаленно представлять, как эти бреши могут выглядеть и что с ними надо делать. Нет, подумал я, профессия спасителя мира слишком сложна для меня. Надо было идти в управдомы.

По башне прокатилась едва ощутимая дрожь. Такая, которую ощущаешь не ногами, упирающимися в ступени, но чем-то внутри себя. Магия давала слабину, а гравитация забирала свое. Интересно, сколько у нас осталось времени до того, как все рухнет?

Сэр Реджи, мысливший в том же направлении, бросил взгляд вниз. Мы остановили свое продвижение на высоте больше ста метров. Полет предстоял долгий – и с предсказуемым печальным концом.

Черный Лорд Тонкар явно не был знаком с доктриной Василия Ивановича о том, что командир должен быть впереди, на боевом коне. Он шел замыкающим в отряде своих зомби. За ним на лестнице не было никого. А до него оставалось сорок, нет, уже тридцать девять оживших мертвяков.

Тридцать семь. Двумя выстрелами я довел счет до тридцати пяти, а сэр Реджи снизил планку до тридцати трех. И полтора оборота лестницы вокруг башни.

И вот между нами и закованным в доспехи монстром осталось только двое зомби. Одного сэр Реджи пронзил своим мечом, другого сбросил с лестницы сам Тонкар, положив руку ему на плечо. И ни на секунду не прекратил своего подъема.