Fantasy-Worlds. Ru - Сборник рассказов №1

— Спасаю тебя. Хоть ты и псих, не убивать же тебя за это. Тем более, что ты никого из наших серьезно не ранил.

— Не потому, что не хотел.

— Да уж, — улыбнулась она, — Ты неплохо держался, один против шестерых. А какого чёрта вообще напал?

Ну и вопрос.

— Я спасал девочку.

Снова толкнула его в грудь, словно для страховки. Она изранила руки о его шипы, но относилась к этому с истинно эхуанским равнодушием к ранам. Он сообразил, что шипы наверное можно и убрать.

У девушки были насмешливые золотые глаза.

— Тебе никто не говорил, что ты делаешь поспешные выводы? Мы не банда, охотящаяся за людьми ради их органов. И на неё не нападали.

— Все эхуана звери, — сказал он, не думая, что её изящные руки, всё ещё лежащие на его груди, могут в любую минуту выпустить когти и превратиться в смертоносное оружие.

— Ты сам эхуана, — указала она.

— Зверь живёт во мне. Ненавижу.

Она скрестила ноги, усаживаясь поудобнее:

— Забавно. Я никогда не задумывалась об этом. Нас такими создали. Это был не наш выбор.

Грегор приподнялся и сел. Сделанный ею непрямой массаж сердца вывел его из состояния клинической смерти. С остальным организм справился сам.

— Какими нам быть мы решаем сами. Почему ты меня спасла?

— Ну… Ты хорошо дрался. И никого не ранил слишком сильно. У моих друзей нет с тобой родовой вражды или Права Мести. И у тебя была такая мука на лице, когда ты бежал… Короче, мне просто стало интересно, — закончила она с улыбкой.

Кристина смотрела во все глаза. Грегор повернулся к ней:

— Крисси, иди погуляй. Недалеко. Мне нужно поговорить.

Девочка послушно отошла. Он следил за ней краем глаза. И пытался оттереть загустевшую кровь с ресниц. Лицо девушки было покрыто узором из застывших струек крови, размытых ручейками пота. Она ждала, не имея ничего против сидения посреди пустынной улицы рядом с ним.

— Я тебе что-нибудь должен?

— Да. Объяснить.

— Я хотел защитить девочку. Я её телохранитель.

— Телохранитель? — в её глазах мелькнуло нескрываемое презрение, — Почему? Всегда было интересно, как можно докатиться до такого.

— Я не хотел больше убивать.

Она едва не расхохоталась:

— Мы были созданы, чтобы убивать. Мы войны по крови.

— Мы звери. Люди создали нас, чтобы получить преимущество в войне. Они ненавидели нас и боялись. Мы были вынуждены объединиться в роды и создать законы «Права Мести», иначе нас перебили бы поодиночке. И были бы правы. Мы чудовища.

Девушка склонила голову набок, изучающее глядя на него. Её коротко подстриженные волосы, мыском спускавшиеся на лоб, были золотыми. И испачканными кровью.

— Ты часом не религиозен? — спросила она.

— Эхуана и религия? — он хмыкнул, — Я не могу поверить в то, чего не вижу и не ощущаю. А знаешь, когда я понял, что я чудовище? Когда я убил женщину. Она была беременна. Месяце на третьем. Не очень заметно. Но я увидел. Я ударил её в живот. А потом её парень бросился на меня. Он был вне себя от ярости и боли. Я убил и его. И ещё. Всего тридцать. Кажется, тридцать. Может больше. За три часа.

— Телохранитель…

— Она не знает. Немногие знают. Но меня и так ненавидят и боятся. Как любого эхуана. Знаешь, как я получил эту работу? Я спас Крисси. Вытащил её из свихнувшейся уличной асфальтодробилки. Ногу после этого пришлось собирать по кусочкам. В ней с тех пор полно металла, так что металодетектор мне не пройти. Зато девочка меня не боится. Я больше никогда не буду убивать. Слишком многих убили, слишком многих убил я.

— Тридцать человек, — сказала она задумчиво. Только задумчиво, и всё.

— Не людей, — поправил он, — Эхуана.

Её глаза вспыхнули удивлением:

— Как это произошло? Ты был один?

— Я был последним. — Грегор украдкой оглянулся, убедившись, что Кристина достаточно далеко. И начал исповедь. Ничего не изменится. Почему бы и не рассказать?

— Это было в ночь перед Советом Рода. Все собрались в нашей Цитадели. А они… Они пришли в полночь. С помощью направленного пучка электромагнитного излучения вывели из строя всю систему охраны. Мы и не подозревали, что у них есть такая техника. С ними у нас был старый спор. Кто-то когда-то предал другого во время сражения, потом были взаимные нападения и Право Мести — всё запутанно. Они закидали окна десятками свето-шумовых и осколочных гранат. А потом вошли, чтобы добить тех, кто не успел ещё восстановиться.

Он посмотрел на руки девушки. Царапины от его шипов затянулись, не оставив и шрамов. И продолжил:

— Я опаздывал на совет. Гнал машину всю ночь. И опоздал. Когда я пришёл, у них почти кончились патроны. Они тратили их, не задумываясь: дробили кости, крушили рёбра, прежде чем нанести смертельный удар. В теле моего ребёнка было десять пуль и лишь последняя — смертельная. А ей было только пять лет…У них почти кончились патроны. А у меня — нет. Я их запер, перекрыл все выходы с пульта охраны. Многие из них были ранены — наши, даже оглушенные, ослеплённые и растёрзанные осколками, дорого продали свои жизни. Нападавших было тридцать. Из здания вышел я один. Последний из своего рода.

— Ты — последняя Синяя Ящерица, — сказала она.

— Откуда ты знаешь?

— Простая дедукция. Ты слишком молод, чтобы быть из рода Драконов, а роды Ласточек и Чёрных Акул уничтожили полностью. Я слышала историю о последнем выжившем из Синих Ящериц. Её рассказывают Тигры.

— У них на меня Право Мести.

— У тебя на них тоже. И если я правильно поняла твою суть, та женщина была из Тигров?

— Одна из тридцати. В коридорах Цитадели… — он мотнул головой, прогоняя воспоминание.

— Любой поступил бы так же. И я тоже. И после этого ты решил не убивать? Я не понимаю…

— Я должен был начать охотиться на Тигров? Ты не понимаешь. Я тогда остался совсем один. Без рода. Без семьи. Без желания жить. — Грегор говорил монотонно и словно бы равнодушно, — Израненный. Тиграм ничего не стоило найти меня и убить. Я был словно в шоке от того, что произошло. Меня подобрали Волки. Сочли достаточно хорошим воином, чтобы не дать мне пропасть. Я выкарабкался. И стал чужаком в их Роду, не принятым, не признанным. Я был один. Может быть, они и приняли бы меня, в конце концов. Но я узнал, что не был единственным выжившим.

— Разве?

— Был ещё один. Почти выживший. В коме. Я забрал его из больницы, я ухаживал за ним, мечтал, что он очнется, и я больше не буду один. Мы, эхуана, стайные звери.

Он помолчал. Она ждала.

— Его убили. Убил один из Волков, походя, просто потому, что не стоит тратить средства на того, кто больше не сможет сражаться. Я даже не знал его имени, — Грегор зло скрежетнул зубами, — Я не убил того Волка. Я его искалечил. Волки считают меня предателем. У них тоже Право Мести…

Девушка положила руку ему на плечо: