Fantasy-Worlds. Ru - Сборник рассказов №1

Вот и сейчас меня немного задержало на пути в Орифламму в Ресте. Зайдя в местную таверну перекусить, я наметанным глазом мигом опознала в дородном пышноусом крестьянине, оживленно болтающем с друзьями неподалеку от двери, сквырь. Обычная нежить, промышляющая тем, что маскируется под человека, да так, что непрофессионал и не отличит. Живет в людских поселениях, окружает себя по возможности многочисленным народом и постепенно пьет у них жизненную силу, а истинный облик можно увидеть лишь после ее кончины. Предпочитает принимать наиболее привлекательный вид…как, к примеру, дочка хозяина, золотоволосая красавица, на секунду заглянувшая в таверну. Надо же, Ресте «повезло» в плане сквырей вдвойне…Вот и пришлось задержаться ненадолго. Конечно, никто не оценит моего истинно гуманистического деяния, и по красавице и ее отцу будут скорбеть долгие годы, а поклонники девушки даже не заметят взаимосвязи между ее исчезновением и прекратившими мучить их физической слабостью и непрерывными головными болями вкупе с постоянным разражением, вызванным непонятно чем. Обычно жертвы сквырей протягивают максимум лет пять…но это уже детали, на которые времени нет.

Я надвинула капюшон своего черного кожаного плаща поглубже, вскочила на кобылу и пустила ее размашистой рысью, стремясь скрыться из окрестностей деревни прежде, чем девушки с отцом (последний уже примерно час лежал с перерезанной глоткой в подвале собственного дома) хватятся. И, без сомнения, спишут всю вину на проезжающую «ведьму, черную, аки ночь злая». Да, что поделаешь, черный цвет — самый удобный для маскировки, а уж если я уродилась с черными, как смоль, прямыми волосами да глазами цвета зимней ночи, сам Верховный Бог приказал заниматься подобными делами. Один мой…приятель, смеясь, сравнил меня с вороной как-то раз. Что ж, птица полезная, санитар леса все-таки. В этом мы с ней тоже похожи…

Каменистая дорога вилась меж полей, петляя между живописными рощицами и уходя к сереющей на горизонте гряде Могильных гор. Я глянула на солнце, досадливо цокнула языком и хлестнула лошадь, переведя ту на галоп. В Орифламме очередной клиент назначил мне встречу, и я не хочу опаздывать: не в моих это правилах, да и не пристало к лицу опытной наемнице примчаться с высунутым языком и, запинаясь, проблеять нечто вроде «Извините, припозднилась, больше такого не повторится». Конечно, клиент всегда прав, как гласит негласный кодекс наемников, но и с тебя тоже требуется держать лицо.

Почему-то большинство моих заказчиков наивно полагали, что такой мрачной и угрюмой особе, как я, самое время выходить на улицу ночью. И наперебой назначали встречи в полночь, да еще на кладбище. Я тактично молчала, не вдаваясь в подробности по поводу специфики моей работы и необходимости ей соответствовать, не впадая в крайности. Сегодняшний мой клиент оказался либо оригиналом, либо просто нормальным человеком: встреча была назначена в пять часов вечера пополудни в трактире «Смоляной бычок». Самое то место, если учесть, что туда не пускают ни королевских соглядатаев, ни храмовых шпионов. Уж как хозяин «Бычка» таковых вычисляет, для меня загадка, но факт остается фактом. Нас с ним связывает некое подобие дружбы: со своей стороны, бывая в Орифламме, я обязательно наведываюсь в трактир, исследуя его на предмет мелкой нечисти, отравляющей жизнь; в свою очередь, хозяин предоставляет мне неограниченный кредит на ночлег и еду.

До города я добралась быстро; не останавливаясь, прогалопировала по улицам, распугивая прохожих, которые так и шарахались в разные сторон, вжимаясь в стены домов. И почему люди так боятся таинственных личностей на конях и без, наглухо замотанных в черные плащи? Непонятно.

А вот и «Смоляной бычок». Я натянула поводья, останавливая кобылу, спрыгнула на землю и, привязав лошадь к коновязи, толкнула рассохшуюся дверь с облупившейся от древности краской. Внутри было довольно чисто, без главного атрибутов подобного рода заведений: бесчисленного количества пьяниц, валяющихся там и сям на грязном заплеванном полу и пышных блондинок-подавальщиц, беспрестанно хихикающих и недвусмысленно давая понять, почему на них так мало одежды. Дощатые половые доски, отполированные до блеска посетителями, были начисто вымыты, а подавальщиком служил одинокий угрюмый гном, он же хозяин трактира. Стоило мне показаться на пороге, как он поднял голову от протираемого стакана и, заметно просветлев лицом, махнул мне:

— Привет, Тайра. Снова в наши края?

— Алим, — укоризненно покачала я головой, — ну сколько раз говорить, что я не люблю, когда меня называют настоящим именем.

— Прости, Волчица, — кротко понурил он голову, — склероз проклятый замучил. Что будешь заказывать?

Я усмехнулась: гномы отличаются редкостной памятью, и обычные человеческие недуги их не берут.

— Пока ничего. Скажи-ка мне, Алим, — проникновенно спросила я, понизив голос до шепота, — меня тут никто не спрашивал?

Гном понимающе подмигнул мне и сухо-официальным тоном доложил, указывая за мою спину:

— Вон, видишь господина у окна? Он тут уже минут 15 сидит, все тебя ждет.

Я обернулась. Действительно, сидит: полный, с добродушным мясистым лицом в обрамлении окладистой черной бороды. Судя по узорчатому камзолу, накинутому поверх однотонной ярко-малиновой шелковой рубашки, какие сейчас очень модны в Алдарии,(их начали завозить эльфийские торговцы совсем недавно), купец во втором поколении, весьма удачен в торговле…месячный доход примерно 500 дариев, прикинула я, разглядывая массивную золотую цепь, плотно обхватывающую шею толщиной с мою ногу. Невыразительные маленькие глаза маслено поблескивают, однако взирают на мир с некоторой долей наивности.

Решив, что хватит разглядывать потенциального клиента, я решительно направилась к нему. Он заметил мое приближение и, слегка помешкав, вскочил, протянув мне пухлую руку:

— Волчица, я так полагаю?

— Вы правильно полагаете, — сухо кивнула я, отвечая на рукопожатие и без приглашения садясь за столик. Купец подумал и грузно опустился на свой стул, жалобно скрипнувший под его весом, в свою очередь, внимательно разглядывая меня. Я терпеливо выжидала, пока он начнет разговор. Спешить в моем деле нельзя, всегда лучше потерпеть лишнюю минуту.

Что он мог во мне особенного увидеть? Ничего. Прямые смолянисто-черные волосы до середины спины, черный кожаный плащ, накинутый поверх вишнево-бордовой атласной безрукавки с металлическими заклепками, кожаные штаны, заправленные в высокие сапоги. Лицо, на мой критический взгляд, достаточно миловидное, но ничем не выдающееся кроме остро очерченных скул, с отпечатком профессиональной резкости; угрюмо сведенные к переносице черные брови стремительно уходили вверх наподобие крыльев птицы; довершали мой вампироподобный портрет слегка раскосые черные глаза и строго поджатые губы.