Роман (Крысь) Хаер - 2. Идеальное Дело

Раз уж я оказался в «Гном-маркете», решил заодно закрыть вопросы с одеждой и деньгами мира Ворк.

Сначала прошел в «Лавочку менялы». Наличность для детективного расследования необходима, скорее всего, везде, даже в средневековом магическом мире. Я, правда, никогда не занимался расследованиями, но не думаю что это очень уж сложно. В то время, когда я еще был «любимым котеночком», жена увлекалась женскими детективами, и я прочитал пару книг со скуки. То, что творили главные героини этих книжек, поначалу вызвало у меня шоковое состояние периодически переходящее в безудержное веселье. Когда я читал и плакал, жена гордо на меня смотрела, считая, что я приближаюсь к состоянию «идеальный мужчина». Я же просто смеялся как в цирке, над кривляньями клоунов. С тех пор считаю, что детективная работа — это очень несложно, может быть, поэтому зулусский барон меня так легко и уговорил.

Обменяв по льготному курсу еврази на золотые, серебряные и медные монеты, имеющие хождение на Той Стороне и отказавшись от кожаного кошелька — подарка от фирмы (в прошлый раз хватило), я покинул пункт обмена валюты с карманами, полными звенящими деньгами. Все-таки удобная вещь — бумажные деньги, да и кредитная карта тоже изобретение неплохое.

После обменного пункта пошел в прокат одежды. Как я уже говорил, покупать на каждый джипрыжок новое обмундирование не имеет смысла, разве что если решите заняться хобби — собиранием огромного гардероба на все случаи жизни. Правда, для этого нужна дополнительная комната, а еще лучше огромный дом, который тоже, я думаю, заполниться шмотками достаточно быстро.

В прокате скучала девушка-менеджер, с голотабличкой на груди «Инга52». Интересно — что означают эти номера? Спросить я не успел, потому что девушка вскочила и сразу взяла меня в оборот.

— Давненько вас не было, уважаемый джисталкер, разрешите копию вашей лицензии? — щебетала менеджер, попутно сканируя какие-то бумаги и вводя мои данные в комп на виртуальной полупрозрачной клавиатуре. — Опять у вас мир Ворк, сейчас просчитаем одежду, пройдите пока в гашек-примерочную.

Я развернулся и пошел смотреть одежду, едва успел сделать три шага, как девушка меня догнала, продолжая щебетать, не давая мне вставить ни слова. А впрочем, я и не стремился — зачем мешать профессионалам?

— Особой разницы в покроях у орков и троллей нет, так что можете выбрать одежду, вне зависимости от того какую форму пребывания на Той Стороне вы выберете, — непринужденно говорила Инга, попутно листая передо мной мои виртуальные копии, одетые как среднестатистические бойцы Той Стороны. — Заказ будет готов не сразу, поэтому если возникнет необходимость в изменениях, вам надо будет только позвонить и внести нужные коррективы.

Выбрав почти наугад одного из застывших джисталкеров с оскаленной орчьей рожей, одетого в легкие кожаные доспехи, я быстренько расплатился, дал координаты офиса ребят для подвоза одежды и покинул гостеприимный прокат, вызвав легкую улыбку у продавца. Она, конечно же, заметила мое поспешное бегство. Ну не могу я торчать в гашек-примерочных много времени — накатывает беспричинное раздражение. Совсем я немодный парень, да и день сегодня не особо удачный.

Перекусив в предприятии быстрого питания «Гномус» я покинул «Гном-маркет» с сознанием выполненного долга, проторчав там больше четырех часов.

Как только я вышел из здания супермаркета, сразу зазвонил мобильник.

— Добрый день, мы вчера не договорили, — вежливо сказала узкоглазая физиономия. Я потихоньку начинал понимать, как Чингис-хан завоевал полмира.

— Здравствуйте Едигей.

— Я все по поводу клиента, — взялся за старое опытный монгол. — Если вы выслушаете…

— Уважаемый детектив, вы крайне не вовремя позвонили, — начал я. — Понимаете, мне сегодня предстоит очень серьезное испытание. И я к нему готовлюсь, настраиваюсь, так скажем.

— Да? — удивился Едигей. — И что же вам предстоит?

— Для кого-то это может быть и пустяк, а для меня очень трудный поход, — честно признался я. — К стоматологу.

— Понимаю, — неожиданно сказал монгол и улыбнулся, показав мне где-то примерно сорок-пятьдесят белоснежных зубов. — Я сам не так давно оттуда.

— Эх, — завистливо вздохнул я.

— Тогда мешать не буду, — пожалел меня чуткий потомок Чингис-хана. — Желаю удачи, — добавил он серьезным голосом с легкой ноткой сочувствия, и вежливо дал отбой.

Как я не оттягивал момент, он все-таки наступил. Мой трудный жизненный путь сегодня должен был закончиться в кресле зубоврачебного кабинета. Хотя, говорят, есть люди пережившие пребывание у стоматолога, но мне кажется — это просто городские легенды. Зубной врач — самый жуткий монстр городских джунглей.

В приемной доктора было пусто, наверно все пациенты уже навечно успокоены. Вежливая медсестра плотоядно улыбнулась мне (сердце испуганно екнуло) и предложила подождать доктора Рязанцева, показав на удобное кресло. Фамилия врача мне сразу не понравилась — наверняка происходит от слова «резать». Я аккуратно присел на краешек кресла, имеющего ужасный синий цвет (прямо как кожа трупа), и попытался почитать журналы. В первом же журнале открытом наугад я прочитал: «Больной зуб может годами не беспокоить своего обладателя». Я поставил себя на место владельца больного зуба, и читать почему-то сразу расхотелось. Время тянулось медленно, и нервы стали сдавать. Сначала я начал подергивать ногой, потом почему-то зачесалась шея. Когда меня, наконец, пригласили в кабинет, чесалось практически все тело, а в ногах чувствовалась ужасная слабость. И еще что-то с воздухом, по-моему, было не в порядке, так как я дышать не мог толком.

Якобы вежливый доктор Рязанцев хищно глянул на меня сквозь стекла очков (такие же носил Берия) и пригласил сесть в кресло, оббитое кожей красного цвета (это явно, чтобы кровь была не видна). Рядом со мной на медицинском столике лежали блестящие инструменты для пыток. Потом врач попросил меня открыть рот и включил яркие лампы над креслом, направив свет мне прямо в глаза (слышал, так гестаповцы делали). Поглядев мне в рот, доктор нахмурился, после чего посмотрел на меня недовольно. Сердечко джисталкера затрепетало, как пойманная птица. Я закрыл рот и стал ждать диагноза, молясь о невинно замученных зубными врачами душах, почти не надеясь на чудесное спасение.

— Батенька, придется немного посверлить, — сказал доктор Рязанцев.

— Посверлить? — слабым голосом спросил я, глядя на стоматолога снизу вверх из кресла пациента, и потерял сознание.

Очнулся я от удара в нос.