Роман (Крысь) Хаер - 3. Бравая Служба

«Ты с ним можешь говорить, а мне не сказал об этом?» — удивился я, очищая от хитиновой скорлупы сочное и аппетитное крабовое мясо.

«Не, говорить с ним не могу. Но в этом походе огр научился очень хорошо чувствовать мое настроение», — объяснил мне Рыжик, отобрал у меня вкусный кусок еды и тут же забыл обо всем.

«Интересно получается — значит, навыки можно развивать не только в детском возрасте?» — подумал я вставая на вахту и глядя на друзей, укладывающихся спать. — «Не хотелось бы развиться до уровня бабы Тори и уйти жить в леса».

«Тебе это не грозит, ты бездарь», — поспешил успокоить меня рыжий негодяй, который к тому времени наконец-то наелся, и передал мыслеобраз зеленого котенка, застывшего над аппетитной мышью и не знающего как с ней поступить.

В ответ я кинул в него крабовой скорлупой, но не попал.

На следующее утро мы отправились к морскому селу Папуасово. Хорошей дороги не имелось, и огр никак не мог набрать приличную скорость бега, поэтому путешествовали мы черепашьим темпом (максимум километров двадцать за час преодолевали). Зато и сил Дехор тратил не так много, а с учетом того, что я настрелял приличное количество свежей рыбы, да еще и крабов мы набрали изрядно, настроение огра при взгляде на свой живот постоянно улучшалось.

На дневной стоянке решили отдохнуть подольше и расположились там до следующего утра, благо место попалось удобное во всех отношениях. В небольшой оливковой роще нашлась шикарная полянка с чистейшим ручейком — грех такое было упускать. Мы находились в непрерывном движении уже почти двадцать дней, и усталость поднакопилась изрядная. Рыжик и Дехор сразу пошли осматривать окрестности, Лия взяла на себя функции повара, Хоб и Васиз занялись обустройством лагеря, а я впервые за много дней оказался предоставлен самому себе. Безделье непривычно порадовало, и я решил прогуляться, отправившись в сторону, противоположную той куда пошли кот и огр.

Я шел, напевая какой-то мотивчик, вдоль берега ручья в отличном расположении духа. Приморский бриз мыл мои волосы, косточка оливки каталась на языке, отдавая ореховым вкусом, а солнце ласкало зеленую кожу, принимая ее за свежую траву. Вдруг я увидел оркитянку Джину, и у меня перехватило дыхание. Сиреневые глаза, как когда-то давным-давно, заглянули мне прямо в душу, кровь тут же ударила в голову, и я никак не мог начать дышать.

— Ой-ой-ой, какие мы впечатлительные, — раздался пронзительный скрипучий голосок, совершенно не похожий на низкий и чувственный голос Джины.

Тут я понял что, оказывается, поперхнулся оливковой косточкой, и начал кашлять. Как только косточка вылетела у меня изо рта, с прекрасной оркитянкой произошла мгновенная и при этом какая-то абсолютно не эффектная метаморфоза. Так бывает, когда мы обознаемся в толпе — вот казалось, только что перед тобой стоял близкий приятель, и через мгновение ты уже не понимаешь, как мог принять за доброго друга этого совершенно незнакомого индивидуума. Правда в этом случае все было гораздо хуже, ибо за прекрасную высокую оркитянку я принял старенькую сморщенную гоблинку в аляповатом наряде, которая и размерами-то была меньше минимум раза в три. Гоблинка сидела на крохотном пеньке оливкового дерева и ехидно поглядывала на меня ясными и умными глазками.

— Здравствуйте, бабушка, — растерянно пробормотал я.

— И тебе привет, человек Тим из другого мира, — ласково проскрипела в ответ старушка, вдруг взлетела и сделала два резких круга у меня над головой.

Когда я потряс головой и проморгался, то понял — старушка не двигалась со своего пенька, и ее стремительный полет — не более, чем галлюцинация.

«Наверно я заболел, или надышался каких-то местных наркотических трав», — пронеслось в голове.

— А вот и не угадал, — поспешила порадовать меня гоблинка.

— Вы очень сильная ведунья! — пришла в мою голову первая здравая мысль, все наконец-то объясняющая.

— Можно сказать и так, — согласилась старушка и по-доброму мне улыбнулась, сверкнув крепкими молодыми клыками. — Вот решила взглянуть на тебя, иномирянина первого.

— Да я не первый вовсе, — замялся я. — Много тут наших.

— Эти не в счет, — категорически отрезала гоблинка, еще раз внимательно на меня взглянула, и протянула с удовлетворением: — А чего, очень даже ничего!

— В смысле? — удивился я непонятной фразе старушки.

— Будешь смысл везде искать — найдешь, да не тот! — укоризненно произнесла бабушка, и мне почему-то стало стыдно. — Вот, считай познакомились. Ну ладно, некогда мне…

Тут я моргнул, и бабушки не стало. Больше того — на месте сухого пенька, на котором пару секунд назад сидела вполне материальная пожилая гоблинка в цветастом сарафане, стояло совсем молоденькое оливковое деревце.

«Тихо шифером шурша…», — пришли в голову великие народные стихи про крышу, и я отправился дальше на прогулку по оливковой роще, недоверчиво озираясь и зыркая по сторонам в поисках загадочной старушки.

Вернувшись в лагерь, я не стал никому рассказывать об этом непонятном происшествии. Лия к тому времени приготовила отличную рыбью похлебку, чем-то напоминающую японский суп миссо, Васиз и Хоб обустроили лагерь, а Рыжик и Дехор вернулись с прогулки, не найдя ничего интересного. Честно признаюсь, рассказать про забавную и загадочную старушку очень хотелось — но я побоялся того, что меня просто не поймут. Да я и сам бы однозначно отреагировал на любого, кто мне начал рассказывать про летающую старушку-гоблинку, порой похожую на прекрасную оркитянку и растворяющуюся иногда в воздухе. Так что я в задумчивости (мало ли почему орки иногда задумываются!) присел на камне у костра и грустно выхлебал четыре миски супа — уж больно вкусно Лия его приготовила. Разыгравшийся аппетит немного меня успокоил (у больных людей аппетита не бывает, абсолютно точно знаю!), и я выкинул из головы непонятную старушку.

Отдых в оливковой роще по беззаботности больше напомнил корпоратив на природе, который как-то раз организовал Рудольф Иванович для сотрудников фирмы «Гном-Инст». Правда эля мы выпили на всех всего одну бутылку (в отличие от того случая, когда водки было выпито два вагона и маленькая тележка), зато каждый глоток просто согревал душу. Под вечер гоблины решили уединиться, и ушли ночевать отдельно, а остальные сидели у костра и говорили о преимуществах настоящей мужской дружбы (в хорошем смысле слова!). Тролль покаялся в том, что подставил меня со скакашками, а я пообещал, что моя месть когда-нибудь будет так же ужасна. Потом Дехор затянул походные песни хирда, и мы с Васизом ему по мере сил подпевали. Рыжик ходил между нами, как полноправный член мужского коллектива, и выклянчивал у всех рыбку. Одним словом, получился полноценный мальчишник, а в такой атмосфере говорить о непонятной старушке, встреченной неподалеку, мне и вовсе расхотелось.