Дмитрий Стародубцев - Шерас

Была глубокая ночь, когда отряд ДозирЭ въехал в небольшое придорожное поселение. От лошадей валил пар, они задыхались, с морд падала пена. Ехать дальше не было никакого смысла. Надежды ДозирЭ, что Бредерой остановился на ночлег именно здесь, не оправдались. Местные жители маллов видели, но еще перед закатом солнца…

Авидроны поднялись с рассветом, и ДозирЭ поспешил, не торгуясь, расплатиться с гостеприимными селянами. Теперь уже и Идал предложил вернуться в Карле Ролси, а гарнизонный десятник мягко намекнул, что его отряд находится слишком далеко от своего непосредственного места службы. ДозирЭ, однако, настоял на продолжении погони, эжин при этом лишь коротко кивнул головой: как скажешь, а старый десятник немного поупирался, но когда выяснил, с кем имеет дело, беспрекословно подчинился.

Они проезжали мимо десятков селений, возникших после того, как здесь прошел Путь на Дати Ассавар. Им встречались одинокие путешественники, толпы каких-то дикарей-переселенцев, торговые караваны и авидронские отряды. Все, кого бы ДозирЭ и Идал ни спрашивали о маллах, показывали в сторону Панабеона. Горячка преследования гнала и гнала маленький отряд навстречу опасностям, неумолимо отдаляя его от Карле Ролси, куда Кирикиль и все остальные еще надеялись в скором времени вернуться. Иногда авидронам казалось, что они вот-вот настигнут беглецов. Вот сейчас их можно будет увидеть за ближайшим изгибом дороги, ст о ит только чуть-чуть потерпеть, не снижать хода. Но маллов не было ни за первым, ни за вторым поворотом, и постепенно начинало чудиться, что погоня идет не за людьми, а за призраками, которых просто невозможно догнать, и что эти ловкие призраки на самом деле никуда не убегают, а просто, забавляясь, дурачат своих преследователей.

Вскоре стали попадаться строительные лагеря и небольшие заставы, защищенные частоколом и рвом. Чувствовалось приближенье Великой Подковы. Однажды вдали, на лысом пригорке, авидроны увидели конный отряд — человек тридцать. Всадники в серых шкурах и на приземистых лошадях наблюдали за дорогой. Заметив, что их обнаружили, они тут же скрылись из виду, но ДозирЭ наметанным глазом успел безошибочно распознать маллов. «Это маллы, и среди них нет Бредероя. Может быть, не мы одни за ним охотимся?» — предположил он…

К вечеру показался грозный Панабеон. Здесь дорога, проходя между двух частей крепости, стиснутая ее могучими стенами и башнями, резко сужалась и поэтому была до отказа забита людьми и повозками. Какие-то кочевники на верблюдах, перегоняя стадо буйволов, окончательно перекрыли тесный проход. Встречный поток встал, всё смешалось, поднялся невообразимый разноголосый шум. Группа заносчивых всадников, сопровождавших крытую богатую колесницу, набросилась на владельцев буйволов с требованием немедленно убрать проклятых животных. Погонщики схватились за оружие. Показались авидронские циниты и с трудом предотвратили столкновение…

В казармах Панабеона места не оказалось — в последнее время гарнизон крепости значительно пополнился, и отряд из Карле Ролси разместился в кратемарье, принадлежащей Идалу. ДозирЭ направил свои стопы к уже знакомому ему начальнику гарнизона, чтобы кое-что разузнать и попросить помощи.

Однако тот ничего не смог добиться от своих воинов по поводу маллов. За день тысячи людей проходили туда и обратно по злосчастной дороге, и стражники не могли всех упомнить, тем более что многие из цинитов гарнизона не отличали дикарей одного народа от представителей другого.

— А зачем этому Бредерою бежать? — не понимал военачальник. — По эту сторону Великой Подковы — он дома, в Маллии, как последнее время стали говорить. Здесь его родина — горы, родовые селенья, преданные соратники. Множество мест, где можно схорониться, без риска быть обнаруженным. По другую же сторону простираются безбрежные пространства Междуречья, открытые всем ветрам, посмотри!

Начальник гарнизона подошел к бойничной щели и указал рукой вдаль, где за местностью, искромсанной линиями замысловатых укреплений, тянулась до самого горизонта поросшая дикой фиалкой ослепительно синяя равнина.

— Здесь, между полноводной Анконой и золотоносной рекой Голубой, обитают десятки народов, — продолжал он. — Оседлые, кочевые. Одни возводят светлые города, одеваются в шелка и с упоением внимают сладким речам поэтов, другие живут в пещерах, едят сырое мясо и готовы перегрызть друг другу горло по любому поводу. Здесь ведут войны веками, здесь правят бесчисленные, никому не подчиняющиеся вожди, для которых непримиримая вражда — смысл их существования. Здесь кругом бродят орды разбойников. А главная особенность Междуречья в том, что здесь нет сильнейшего, потому что на любого сильного каждый раз находится более сильный. Даже могущественные коловаты не чувствуют себя спокойно, постоянно подвергаясь яростным нападкам злобных соседей. Твой малл в Междуречье будет беззащитен, как утлая лодка в Темном океане. Его просто поджарят на костре и после плясок сожрут какие-нибудь изголодавшиеся дикари из племени людоедов…

— И всё же мне кажется, что он здесь проезжал, — отвечал ДозирЭ. — К тому же он мог спешиться и переодеться. Видишь ли, рэм, он не простой малл, он — иргамовский лазутчик.

— Да-а? — изумился начальник гарнизона, уважительно глядя на представителя Круглого Дома. — Ну что ж, чем я могу тебе помочь?

…По взаимной договоренности хозяин Панабеона снарядил на поиски Бредероя несколько небольших отрядов, которые сразу же и выступили. Кроме этого он повелел отправить во все ближайшие крепости и заставы голубей и посыльных с сообщением о поиске малла-разбойника, а еще выделил в помощь ДозирЭ тридцать конных воинов, состоящих не в гарнизоне, а в боевой партикуле.

К ночи в Панабеон поступило известие о победе авидронской армии под Масилумусом. Иргамы окончательно разгромлены, десятки тысяч убитых и плененных. Ликованию воинов гарнизона и жителей крепости не было предела. Все обнимались, молились, пели гимны. Началось празднество, к которому поспешили присоединиться ДозирЭ и все, кто с ним был. Авидроны пили вино, восславляли Инфекта, танцевали вокруг высоких костров.

С рассветом ДозирЭ зашел к Вишневым плащам и попросил немедля отправить в Круглый Дом послание, которое он, незаметно покинув пиршество, составлял добрую часть ночи. В нем он изложил все, что произошло за последние дни. Чуть позже невыспавшийся отряд покинул Панабеон, выехав на открытые пространства Междуречья. Перед самым отъездом молодой человек убедился, что три десятка средневооруженных воинов, следовавших теперь вместе с ним, представляют собой достаточную силу, и отпустил всадников из гарнизона Карле Ролси, а затем предложил и Идалу вернуться назад. Эжин наотрез отказался, только попросил немного времени, которое истратил на то, чтобы написать короткое послание Арпаду, наказав тому в свое отсутствие вести все дела в Карле Ролси, Панабеоне и в других местах как и прежде, не отказываясь ни от каких задуманных сделок.