Валерий Иващенко - Единственный воин Королевы

– О да, прекрасная сеньорина – у нас всё это есть. И даже иногда рождаются свои художники… в доме её светлости настоящий музей! А какие места, о пресветлая Ледда – вы будете просто очарованы! Не сдержав ответной улыбки, Берта поблагодарила парня (и монеткой тоже). А про себя подумала, что оторвать от мольберта её сможет только Алекс. Или братец Гуго, явившийся с того света, чтобы карать грешников и отступников… Графиня категорически настояла, чтобы гости поселились в её доме. Королева Изольда сначала пребывала в изрядном сомнении – но доверительный шёпот Люции, что малыш Паоло всегда будет поблизости, перевесил все остальные соображения. А посему вход гостей в дом и последующее втаскивание двух телег с пожитками вылился в маленький праздник с музыкой и танцами. Практичная Мальва сразу же смущённо заметила, что на двери её спаленки нет щеколды. И тут разом воцарилась такая тишина, что поёжилась от пронявшей её важности момента даже всякое повидавшая королева Изольда. И тогда её высочество графиня, хозяйка Домика на Холме, невесть когда успевшая переодеться в простое белое платье, так идущее к её бронзовой коже, негромко и спокойно поведала старую-престарую легенду о пророчестве, славе и величии Ривердэйла. Фиона поймала себя на том, что затаив дыхание слушает эту совершенно потрясающую историю. Вот бы ещё… Всё верно – маленькая белокурая чертовка по имени Берта уже делала набросок в большом блокноте, с которым никогда не расставалась. Стремительно порхал угольный карандаш по листам, и столь же стремительно художница бросала незаметные взгляды, схватывая куски картины. Да-да, именно – картины.

Когда наша «Морская Звезда» заходит в Ривердэйл, чтобы пополнить запасы провианта и пресной воды, я всегда поднимаюсь по мощёной серым булыжником дороге в обрамлении пальм и кипарисов к дому на холме. Медленно, не спеша, предвкушая удовольствие и растягивая ощущение причастности, я захожу, привычно сворачиваю направо и здесь, в большом тенистом холле, долго смотрю именно на эту картину. Будете в Ривердэйле – непременно зайдите посмотреть. В доме графа Паоло по-прежнему нет замков, и он всегда рад гостям и просто людям. Людям с добрым сердцем.

Берта накинула на себя лёгкое платье, и выскользнула в коридор. Тут она столкнулась с принцем Фредом, что вдвоём с Алексом обсуждал достоинства и недостатки местного вина. Разумеется, в присутствии изрядного размера бутыли оного напитка. Заметив принцессу, ей тоже нацедили малость – прохладного, кисловато-терпкого, ароматного и совсем лёгкого. Как и положено в довершение всех несчастий, отворилась дверь напротив, и из-за статуи мужика в старинном кафтане выскользнула Мальва.

– Так и знала – это вы тут бубните. Плесните тогда уж и мне. И они пошли гулять. Ночью. Одни. Не озаботившись ни оружием, ни провожатыми, ни местными монетами.

– Чёрт! Я ещё не увидал этого острова, а он мне уже нравится! Наверное, и вправду климат такой… – пробормотал Алекс, осторожно беря Берту под ручку. Его скромный знак внимания оказался принят в общем-то благосклонно, и компания пошла по ночному, но отнюдь не думающему спать под огромными звёздами городу. На скамье в парке две старушки перемывали косточки какому-то Джиованни, а вокруг с визгом носились дети. В сквере у фонтана две девчушки, идя рядом и держась за руки, трогательно и голосисто выводили песню о великой и несчастной любви, а впереди них бутуз в рубашке в горошек с пыхтением прыгал на остатках кем-то нарисованных клеток. В королевстве это называют «классики», а тут – кто его знает… На площади дети играли в салочки, а в лунной тени под старинной каменной аркой самозабвенно целовалась парочка.

– Они тут что – никогда не спят? – поинтересовался Фред у старичка, непринуждённо разлёгшегося на газоне под лохматой южной сосной – с трубкой в зубах и оплетённой бутылью рядом. Тот с философским видом, не спеша обозрел их и только потом величественным жестом вынул изо рта трубку.

– А-а, гости графинюшки? Да, днём жарковато – а ночью в самый раз. Да и погода… – он улыбнулся, и снова задымил табачком. К Мальве подскочила девчушка и дёрнула её за рукав.

– Ой, сеньорина, какая ты… даже красивее, чем моя кукла! В её ручонках обнаружилась игрушка – точь-в-точь Мальва, но гораздо меньше и не такая фигуристая, и дитё с удовольствием её продемонстрировало.

– Э-э, да тут такая история с куклами!.. – многозначительно протянул Алекс, вынув изо рта свою трубку, к которой недавно пристрастился. «Надо будет его поколотить, а ещё лучше – хорошенько покусать!» – подумала Берта. Детей как ветром сдуло с площади – они все уже были здесь. И десятки рук тянули, просили и требовали от сеньора сказку. И тогда Алекс, с важным видом сев на спину глядящего вдаль каменного льва, приступил к речам.

– Видите ли – в далёком и северном королевстве, где так гордо развевается бело-синий флаг, а зимой полно снега из тяжёлых туч, великая и славная Королева раз в год собирает со всего мира самых лучших мастеров…

– Самых-плесамых? – уточнил мальчуган с деревянной лошадкой.

– Точно, самых-пресамых лучших. И они соревнуются – кто нарисует самую лучшую картину, кто пошьёт самое лучшее платье, и… – этот злодей сделал такую многозначительную паузу, обведя детей глазами, что девчонка с куклой аж запрыгала от нетерпения. А затем закончил громким многозначительным голосом:

– …И кто сделает самую лучшую куклу! Ух ты! Присев на отполированный тысячами прикосновений каменный бортик фонтана, Берта со всё возрастающим изумлением слушала дальше – о том, как в конце концов троим победителям, троим самым лучших мастерам выпадает великая честь. Они идут в бело-синий королевский дворец, где играет музыка, а в фонтанах плавают золотые рыбки. И там их встречает первая красавица королевства – чудная принцесса Мальва. Алекс рассказывал, припоминая всё новые живописные подробности, принимая подсказки и догадки от детворы и тут же настолько искусно вплетая их в повествование, что в конце концов Берта почти увидела её – холодную и недоступную, и в то же время прекрасную и желанную принцессу Мальву (ну точно

– один к одному!). И портного, что из шёлка тончайшей паутины шьёт для неё лучшее в мире платье. И художника, что, бледнея от вдохновения, создаёт картину-шедевр…

– Но самым последним – о-о, дети! Последним за работу берётся мастер-кукольщик. Он берёт лучшие краски, прекраснейшие лоскуты и бусинки. И феи цветов шьют для куклы-принцессы туфельки из лепестков алых тюльпанов. И с его работы потом все мастера делают копии, и развозят по всему миру, чтобы дети всех земель… Когда он закончил рассказывать, дети рыдали от восторга, а Берта и сама почувствовала, как глаза предательски защипало. И тут только обнаружила, что освещённая луной площадь полна благоговейно внимающего народа – и многие, не стесняясь, утирают глаза.