Валерий Иващенко - Отблески Тьмы

Можно себе представить - с каким кавардаком в душе и сумбуром в смятенных мыслях Его Величество оставил молодого рыцаря. В сопровождении дворцового мага, сосредоточенно обеспечивающего безопасность своего повелителя, и платунга гвардейцев Император быстро прошёл в портал. Следом втянулась охрана.

Миг-другой, и только следы на снегу да учащённое дыхание обретающегося рядом друга и напоминали - всё это был вовсе, вовсе не странный и непонятный сон…

А тропинка всё вилась и вилась себе через болото, словно ластящийся к пальцам мягкий шёлковый шнурок. Утреннее солнце почти не ощущалось в скрывшей его и всё небо жемчужной дымке, так что при некоторой доле воображения прогулка вполне могла оказаться приятной и даже доставить удовольствие.

Всё так же уплывали назад кусты и заросли болотной травы с иногда попадающимися зеркалами крохотных озёр и сухо шуршащими камышами. Всё так же лениво квакали лягушки, сновали стрекозы, а из-под тощих и чахоточных, невесть на чём выросших деревцах неодобрительно косились трясинники, омутовники и прочая бестелесная живность.

Над головами всё время пролетали синие и зелёные драколиски - больше похожие на белок зверьки с перепонками между задними и передними лапами. Иногда они встречались, и тогда начинали игриво мельтешить в воздухе друг вокруг друга, словно закрученные вихриком опавшие листья, которым вздумалось ещё немного покружиться в воздухе.

Заметив интерес обеих гостий, сопровождающая их строго-молчаливая ведьма неожиданно мягко улыбнулась.

- Это любимые домашние зверьки нашей детворы, - она вытянула руку вверх-в-сторону, и бросила неслышное слово Власти.

Один из драколисков плавно развернулся в своём полёте, и заскользил вниз. Тут же ловко извернулся, сложил лапки - и на ладонь ведьмы прямо из воздуха ловко спрыгнула синяя белка… ну, разве что ушки не остренькие, а круглые, торчащие в стороны и весьма потешные. Да и сложенные перепонки весьма добавляли комплекции, так что при весьма щекастой мордочке зверёк имел довольно-таки упитанный и забавный вид.

Оказалось, что людей эти летуны не боялись нисколечки - разве что совсем уж малолеток, которые могли придавить неловким движением или слишком уж горячими объятиями. В самом деле, одна только мысль обидеть это существо показалась таким кощунством, что тихо млеющая Эсмеральда пробормотала - дескать, не прочь бы обзавестись и у себя компанией таких пушистиков.

Ведьма и гладящая зверька Фирелла с пониманием переглянулись.

- Кстати, о моя светлая сестра, - пробормотала волшебница, когда за терпение получивший в награду орех драколиск счастливо улетел, а процессия продолжила свой путь. - Ты заметила, где людская молва всегда располагает ведьм и вообще тёмную силу? В болотах, в лесу, в море - то есть там, где жизнь буйствует и цветёт во всём своём разнообразии.

Эсмеральда нехотя кивнула и добавила, что да - в противовес, святые для Света места отчего-то всегда расположены то высоко в горах, то в отдалённых пустынях - а то и в подземных городах.

- Словом, там, где ничему живому вроде и быть не положено? - ведущая их по тропинке ведьма даже остановилась и обернулась. - А вообще, тонко подмечено, сёстры.

Жрица растерянно поморщилась.

- По вашему выходит, что Свет с его стремлением к недвижному, застывшему Порядку и Закону - это уж что-то сильно напоминает поклонение см…

Однако палец ведьмы мягко лёг на её губы и не дал договорить.

- Мы здесь не любим это слово, сестра. Не надо.

Но лицо полуэльфки уже приняло своё обычное бесстрастное выражение. Эсмеральда отстранённо сделала жест - оставьте меня, я думаю - и остаток пути проделала молча, с опущенными к своим думам глазами.

Место сборищ ведьм оказалось в середине тропического леса. Толстые, увитые мхом и цветущими лианами деревья внезапно расступились - и обе путешественницы едва не вскрикнули от удивления. Круглая площадка белоснежного мрамора с еле заметным бортиком по краям, изукрашенным прихотливой резьбой. Оплетённые вьющимися растениями молчаливые статуи, а чуть пошире глаз так и дорисовывал колонны с портиками в полный круг - это настолько сильно напоминало рисунок старого эльфийского храма из книги одного академика, что Фирелле пришлось приложить сознательное усилие, дабы удержаться и не ущипнуть саму себя.

Судя по всему, Эсмеральда тоже оказалась на грани шока. Уронив платок, которым она утирала пот, жрица шагнула вперёд, присела - и ладонь её легла на мрамор в том месте, где семь искусно пригнанных мраморных секторов сходились углами в центре. Выложенная древними мастерами семилучевая звезда воспылала огненными линиями дремлющей до поры силы.

- Laisi oia… - слова древнего эльфийского гимна жизни словно сами собою спорхнули с ошеломлённых губ жрицы.

И такова оказалась сила незримо расходящихся во все стороны волн, что испуганно замершие ведьмы оказались вынуждены сесть, да ещё и ухватиться во что под руки придётся. Даже Фирелла нескромно, на манер плюща, обняла статую какого-то весьма плечистого мужика с кузнечным молотом в руке и не протирала в ошеломлении глаза только потому, что руками и ногами цеплялась в того изо всех сил.

А светлая жрица вытянулась в струнку, и руки её призывно вытянулись к туманно светящемуся пятну солнца. Вот она уже знакомым образом окуталась золотистым сиянием - и мир неслышно распахнулся. Нет, больше всего это напоминало зрелище, будто чья-то незримая и ласковая ладонь сорвала с окружающего некую доселе застящую взоры и сознание пелену. Вселенная беззвучно взорвалась цветом, запахами и буйными чувствами полновластно вступившей в своё право весны.

Над семью секторами запылали уходящие в туманную высь семь столбов света - в полном соответствии с цветами радуги. Зато выложенная из белого камня крохотная звезда в центре налилась бездонной чернотой, словно обозначая собою центр, начало и конец всего.

- И ты называешь себя светлой? - ведьма, чьи зелёные, спутанные и весьма напоминающие морские водоросли волосы взвились на миг вихрем, засмеялась. - Да ты наша на самом-то деле!

Семеро ведьм, живописно расположившиеся каждая в своём секторе, подхватились и немедля приблизились к центру. Не сговариваясь, они взялись за руки и повели вокруг застывшей в трансе Эсмеральды плавный, медленный и тягучий хоровод. Их чуть гортанные голоса с древним выговором подхватили слова, усилили их. И вся эта сила едва не зашвырнула весь остров ввысь - туда, куда нет хода ни лжи, ни замыслам лукавым и коварным…

Жрица всё ещё посматривала по сторонам взглядом, в котором изумление просто-таки плескалось пригоршнями. Однако, не верить глазам смысла не было никакого - она беззаботно валялась на Алтаре Штормов среди скамаррских ведьм будто так и надо, и белоснежный мрамор был ей мягче лебяжьего пуха. Нежный и тёплый, он заметно вибрировал и пел род ладонью, стоило только прижать к нему руку.