Линн Флевелинг - Крадущаяся Тьма

— Что ж, хорошо. Да пошлет Дална тебе скорейшее выздоровление и да дарует успокоение вашим сердцам. — В сопровождении Теро она двинулась по набережной к ожидающему их экипажу.

— Если корабль вам больше не нужен, мои люди рвутся снова выйти в море,

— обратился к Серегилу подошедший попрощаться Раль. — Мы сделали уже два рейса с пустыми трюмами, а вражеских кораблей, которыми можно поживиться, в море много.

— «Зеленая дама» в твоем распоряжении, капитан, — ответил Серегил. — И да пошлет Астеллус вам удачу. Думаю, вы скоро наведете ужас на врагов по всем морям.

Алек и Серегил перенесли Микама в нанятую повозку и отправились на улицу Колеса. В доме за время их отсутствия ничего не изменилось. По— видимому, Мардус хорошо знал, где они обычно живут, и не стал тратить время на бесполезное разрушение.

Старый Рансер встретил их, как обычно не выказывая ни малейшего удивления, словно хозяева отсутствовали день или два, а не долгие недели. Белые собаки Серегила, Зир и Мараг, также встретили прибывших с невозмутимостью и спокойно проводили Серегила и Алека, помогавших Микаму подняться в спальню хозяина.

Через несколько минут появился Валериус, как всегда мрачный, но на этот раз не такой шумный. Его лицо стало еще более хмурым, когда он осмотрел рану Микама.

— Тебе повезло, что ты добрался сюда, — воскликнул он, сморщив нос. — Кто за тобой присматривал?

— По большей части Теро, — ответил Алек. — Он был рядом, когда на Микама напала дирмагнос, и он лечил раненого во время плавания.

— Похоже, он спас тебе ногу, Микам. И уж точно спас твою жизнь. Впрочем, заживет рана еще не скоро. — Он повернулся к Серегилу и Алеку. — Мне поможет Рансер. Идите-ка вы оба прогуляйтесь.

— Никуда я не пойду, — возразил Серегил с проблеском своей прежней горячности.

— Ты же слышал, что сказал Валериус, Серегил. Вы тут просто будете мешать. Выметайтесь, — сказал с постели Микам, изо всех сил стараясь, чтобы голос его звучал весело. — Зайдете проведать меня утром.

— Пошли, — обратился к Серегилу Алек и взял его за руку. — Мне хочется размяться после всех этих дней на корабле.

Валериус решительно закрыл за ними дверь. Серегил секунду гневно смотрел на нее, сжав губы, потом, не говоря ни слова, последовал за Алеком.

Со дня смерти Нисандера Серегил не носил рапиры, но Алек поспешно надел перевязь с оружием, прежде чем они вышли в прохладу весеннего вечера. За время их отсутствия литион сменился нитином, и в воздухе плыл аромат цветущих деревьев.

Серегил и Алек все еще были в своей грубой дорожной одежде. Алек слегка забеспокоился, что его рапира, не прикрытая плащом, заставит городских стражников поинтересоваться, что делают двое оборванцев в Квартале Благородных.

Но направление их прогулки определял Серегил, и вскоре они свернули во дворы и переулки кварталов бедняков. Серегил слегка хромал, но, казалось, не замечал этого, молча шагая по улицам. По дороге они миновали «Черное перо» Лазарды. Дверь была распахнута, и Алек, заглянув внутрь, заметил, что деревянный кораблик на камине повернут носом на запад: это означало, что у хозяина есть послание для Кота из Римини. Если Серегил и заметил это тоже, то не счел достойным внимания. Они с Алеком, как призраки, бродили в знакомых тенях своего города.

Тоненький месяц повис высоко в небе над крышами, когда Серегил наконец нарушил молчание. Неожиданно остановившись в каком-то заросшем сорняками дворике, он повернулся к Алеку и сказал, словно продолжая давно начатый разговор:

— Понимаешь, он думает, что может умереть. — Лицо Серегила было почти неразличимо в темноте, но Алек все же разглядел на нем выражение муки.

— Микам? Мне кажется, это ему не грозит, — ответил Алек и добавил без особой уверенности: — Валериус не велел бы нам уйти, если бы ожидал такого.

— Я едва ли перенесу еще и эту потерю, — сказал Серегил, позволив наконец прорваться чувствам, которые он сдерживал все эти дни. Но прежде чем Алек смог что-то ответить, его друг снова зашагал по улице, направляясь на запад.

Они прошли еще несколько кварталов, прежде чем юноша понял, куда они идут.

Единственный закопченный петух охранял проем ворот; лапа его была пуста, фонарь исчез. За низким забором не было ничего, кроме зияющей ямы подвала, заваленной обуглившимися досками. Сгорело все: гостиница, конюшня, ворота, что вели на задний двор. В воздухе висел горький запах политого дождями пепла.

— О Иллиор! — прошептал в ужасе Алек. — Я знал, что тут ничего не осталось, но все же…

Серегил казался пораженным не менее Алека.

— Пожар еще только начинался, когда я ушел… Силле было всего два года, когда я купил гостиницу.

Алек вздрогнул, ненавидя Варгула Ашназаи еще сильнее за те воспоминания, которые сохранились у них о Силле и всех остальных.

— Как ты думаешь, их души все еще здесь? Серегил поддел ногой кусок потрескавшегося камня.

— Если они и бродили тут, ты даровал им покой, когда задушил того подонка.

— А что с Лутасом?

— Думаю, дризиды в храме вырастят его и сделают со временем жрецом…

Серегил умолк, увидев, как из дыры на месте кладовой с громким знакомым мяуканьем к нему метнулась маленькая тень. Радостно мурлыча, Руета стала тереться о хозяйские ноги, выгибая спину в ожидании ласки.

Серегил и Алек ошеломленно смотрели на кошку, потом Серегил дрожащими руками поднял животное и прижал к себе. Руета тут же уткнулась головой ему в подбородок.

— Клянусь богами, Триис ведь всегда жаловалась, что Руета не показывается дома до тех пор, пока я не вернусь. — Погрузив пальцы в покрытый золой мех, Серегил хрипло прошептал: — Ну. старушка, на этот раз тебе лучше уйти вместе с нами. Сюда мы больше не вернемся.

— Никогда. — Алек положил руку на плечо Серегилу и погладил Руету. — Никогда.

Когда через несколько часов они вернулись на улицу Колеса, Валериус как раз заканчивал обильный поздний ужин в столовой.

— Не вешайте головы, вы двое. С Микамом все будет хорошо, — сообщил дризид, стряхивая крошки с бороды.

— А как его нога? — спросил Серегил.

— Пойди посмотри сам.

Рядом со спящим Микамом сидела Элсбет, держа отца за руку. Из-за усталости она казалась старше своих пятнадцати лет; ее густые темные волосы были заплетены в толстую косу, падающую на простое синее платье. Точная копия Кари, когда они еще только познакомились, подумал Серегил.

— С ним все хорошо, — прошептала девушка. Комната была полна свежего воздуха и запаха целебных трав. Серегил с облегчением заметил, что щеки спящего окрасил слабый здоровый румянец. На свежих повязках проступила кровь, но нога была цела.

— Валериус говорит, что со временем отец снова сможет ездить верхом, — сказала Серегилу и Алеку Элсбет. — Я уже велела приготовить повозку, чтобы завтра отвезти его домой. Мама так беспокоится!