Алексей Тихонов - Разведчик с Острова Мечты

— Убежден? А подробней?

— Не-не, про то лучше у атаманов допытывайся. Мне лишние шишки без надобности.

— Хорошо, еще кто есть?

— Ну, в отрогах Хамарани, где начинали, здорово шумел Макоун, мир его праху. Он сам был из тех мест и легко поднимал на борьбу целые края. Горцы, конечно, взбалмошны и грубы, зато в бою им цены нет.

— Неужели они выступали за ненавистных им Артави? — хмыкнул Шагалан.

— Имелись другие резоны. Мелонги ведь в свое время сулили Хамарани собственную корону, пусть и в составе Империи. Такими баснями долгие годы покупалась лояльность горцев, но в конце концов у многих лопнуло терпение. Независимость — их больная тема, навязчивая идея, священная цель. Мне ли, хоть горцу и на четверть, этого не знать? Годик бы, два, мог заполыхать весь север.

— Вы сотрудничали с Макоуном?

— И очень тесно. Шла молва даже про объединение, не успели… судьба распорядилась иначе… Из тех же, кто жив, весьма славны Дельшан и Рапси, тоже генералы Голтейка «Грозы». Первый сражается на западе отсюда от Оронса до гор Кентарна, второй — в Редгарсии. Там у островитян те же заскоки, что и в Хамарани, разве что боевитость народа пожиже. Люди Дельшана здесь бывали, о Рапси мы только наслышаны. А кроме них… пожалуй, одна мелюзга, пекущаяся исключительно о наживе. Да в придачу мифические фигуры, вроде Черного Дожа или банды Зубастых.

— Полагаешь, они — чистый вымысел?

— Скорее всего. По крайней мере, ничего определенного про них неизвестно.

Внезапно ожил Эркол, оторвал голову от стола, поднял слипающиеся глаза:

— Есть еще одна знаменитая компания. — Его язык едва ворочался.

— Иди ты к черту, пьянчуга, — отмахнулся Ретси. — Снова взялся за свои сказки.

— И вовсе не сказки! Сущая правда!

— О чем это? — заинтересовался разведчик.

— Да ну его! — Хамаранец фыркнул. — Как напьется, начинает бубнить одну и ту же историю. Эй, приятель! Поделись-ка с Шагаланом, он пока не устал от твоих выдумок.

— Никаких выдумок! Говорю только то, что сам видел… Короче, когда пришли мелонги, мы с семьей жили в Ринглеви. Белокурые сразу устроили грабеж, пожар, смертоубийство, в той катавасии я потерялся. Мальчонка совсем, лет шесть. Почитай, месяц бродил по городу, голодал, то попрошайничеством, то воровством перебивался. А тут как-то подходит ко мне на улице мужчина, немолодой, седоусый, неплохо одетый. Отвел в харчевню, накормил, расспросил. Потом предлагает: «Не хочешь ли, паренек, поквитаться за свою жизнь, страну и родных?» Мы, дескать, собираем мальчишек вроде тебя, чтобы вырастить из них могучих воинов. Таких могучих, что сумеют сокрушить ненавистных мелонгов! Дело это, конечно, займет много лет, зато будешь сыт, одет, защищен, а когда подрастешь, получишь шанс и на справедливое возмездие врагам.

— Очень подозрительный тип, — вставил Ретси.

— Ничего подобного! — обиделся Эркол. — Вполне достойный человек, из бывших солдат. А во главе всей затеи знаете кто находился? Сам великий мастер Бентанор Иигуир, о котором уже при жизни легенды слагали! Одно имя дорогого стоит. Короче, я согласился, терять-то нечего.

— И чем же все завершилось? — спросил Шагалан.

— Завершилось? Утром солдата схватили на выходе из города. Точно не помню, кажется, кто-то его вдруг признал. Меня он успел в последний момент выпихнуть в толпу, а сам… Два дня я бродил вокруг тюрьмы в надежде увидеть его. Но увидел лишь на третий — с прочими мятежниками повешенным на Ратушной площади.

— Наверняка твой солдат был заурядным вором, — усмехнулся Ретси. — Вот кто-то из обкраденных его и уличил.

— А зачем ему тогда я?

— Мало ли… Может, хотел взять в ученики, воспитать себе напарника. А может, склонность имел к симпатичным мальчикам. Вывел бы за ворота, попользовался да зарезал бы на всякий случай. И о подобном слыхать доводилось.

Эркол, подумав, замотал головой:

— Нет. Не верю я в это, не такой был человек! И потом, в то время воров с мародерами вешали быстро, зачастую прямо на месте. А того солдата мурыжили два дня, и не просто, а измочалили в кровавое рубище, чтобы затем повесить с храбрецами, нападавшими на караулы мелонгов. Разве это компания для обыкновенного вора?

— Как его звали? — спросил Шагалан тихо.

— Да не помню я! Долго помнил, сейчас… стерлось. После той истории судьба меня начала мотать и швырять, отмерять щедро скитаний, боли, голода. И получается, был шанс изменить злодейку, но вот… ускользнул из-под самого носа. А ведь на юге до сих пор живет молва об «армии Иигуира», что готовится где-то за проливом. И значит, мог я находиться там, служить святому делу вместо потрошения мошны лавочников…

— Ну вот, совсем сопли распустил. — Ретси поморщился. — Сочинил себе красивую сказочку и верит в нее, ровно маленький. А жизнь куда грубее и жестче. Мастер Иигуир действительно исчез при завоевании, однако все разговоры про его «армию» — байки. Если старик и перебрался через пролив, то затаился тише воды ниже травы. С тех пор же о нем ничего не слышно, правильно? А такому большому человеку сложно усидеть в тени. О какой тогда «армии» может идти речь? — Ретси скосил глаза на Шагалана: — А ты что, дружище? Неужели веришь этому вздору?

— Верю, — сдержанно ответил разведчик. — Чего только не приключается в нашем мире.

Они провели в трактире еще часа полтора. За это время Ретси успел сходить наверх и с чернявой девкой. Пьяная, та едва переставляла ноги, тем не менее ремесло свое знала крепко, вполне ублажив клиента. Понемногу оклемался Эркол, к которому тотчас прилипла единственная оставшаяся без работы девица. Ее упорные и откровенные труды не пропали даром, юноша в конце концов тоже дозрел для похода на второй этаж. Возвращение же их совпало с непременной кабацкой бузой. Впрочем, возможно, музыкант сам как-то спровоцировал скандал, во всяком случае, сразу оказался в его центре. Когда на шум обернулись друзья, на Эркола, прижатого к стене у лестницы, уже наскакивали двое плечистых парней. Вокруг ссоры росла толпа, хмельная и агрессивная. Выяснить причины конфликта вряд ли удалось бы, да и озаботиться следовало не ими — выживанием. По счастью, несколько людей Ааля со своими приятелями быстро протолкались к Эрколу. Образовались две гурьбы, обменивающиеся пока только яростными взглядами и площадной бранью. Под шумок кое-кто за спиной незаметно вытягивал на свет нож или кастет, драка обещала быть кровавой. Враждующие стороны, похоже, успели забыть о поводах к раздору, который жил теперь по собственным законам, однако в самой его пасти продолжал шататься растерявшийся Эркол.

Не выжидая ни секунды, Шагалан стремглав метнулся по узкой полоске между компаниями, ухватил бледного как мел музыканта за шиворот и поволок наружу. Обе стороны опешили от подобной наглости. Шагалан почти покинул зону назревающего боя, когда сильная рука вцепилась в полу куртки: