Роб Макгрегор - Индиана Джонс и Заклятие единорога

Уолкотт пополз следом, а Инди выхватил из рюкзака кнут и хлестнул преподавателя. Завязанный узлом кончик кнута угодил англичанину в щеку, и тот взвыл от боли. Приподнявшись, он потянулся к револьверу, но кнут уже обвился вокруг его запястья. Инди потащил противника прочь от оружия. Уолкотт сопротивлялся, но Мейра подхватила револьвер и направила на него, выкрикнув:

– Стой!

– Игра окончена, приятель, – бросил Инди.

– Эй, ребятишки, вы что, шуток не понимаете? – подняв руку, Уолкотт хихикнул и осклабился. – Я вас просто испытывал.

– Ну и шуточки у тебя, Роланд! – откликнулась Мейра.

– Мы выдержали испытание, а вот ты опростоволосился, – парировал Инди.

Уолкотт освободился от обвившего руку кнута.

– Надеюсь, вы не приняли это всерьез. Разумеется, находки отправятся в Сорбонну.

– А ты отправишься в тюрьму за покушение на убийство, – Инди бросил взгляд на Мейру. – Лучше отдай револьвер мне. Я ему не доверяю.

Когда девушка передавала револьвер Инди, Уолкотт внезапно бросился к стене, распластавшись в нырке, и скрылся в отверстии. Через секунду послышался всплеск. Инди вгляделся во тьму, крикнув:

– Уолкотт!

Ответом ему послужило лишь журчание воды.

– Знаете, что я вам скажу? Я не буду о нем жалеть. Ну ни капельки! – заметила одна из студенток, когда все сидели на берегу реки, дожидаясь возвращения полицейских.

– Я тоже, – подхватил кто-то еще.

Вернувшись в лагерь, Инди с Мейрой разнесли весть о случившемся. Как ни странно, преступные наклонности младшего преподавателя никого не удивили. Пока Инди ходил в Монтиньяк, чтобы сообщить о происшествии, Мейра отвела остальных в пещеру – якобы искать Уолкотта. Когда же Инди вернулся с жандармом и несколькими крестьянами, то встретил у пещеры Мейру в компании пары других студентов. Остальные тем временем Броудили по пещерам, осматривая наскальные росписи и статуэтки.

Жандарм тут же взял инициативу в свои руки, приказав всем покинуть пещеру. Теперь крестьяне занимались самостоятельными поисками, а Инди, уставший от циничных комментариев товарищей-студентов, решил прогуляться.

– Можно, я с тобой? – спросила Мейра.

– Разумеется.

– Они приняли это как-то уж чересчур легкомысленно, будто розыгрыш, – заметила она.

– Они ведь не были с нами в пещере, – Инди устремил взгляд к тому месту, где река снова появлялась из-под холма. Вдали показался жандарм, направляющийся к ним.

– И все-таки…

– Понимаю. Я вздохну с огромным облегчением, когда все будет позади, и мы вернемся в Париж, – отозвался Инди, шагая навстречу жандарму.

– Я тоже.

– Может, мы уедем вместе и навестим канализацию или что-нибудь в том же роде? – улыбнулся Инди.

Помолчав секунд пять, Мейра, наконец, промолвила:

– Я бы с удовольствием, но…

– Значит, у тебя есть возлюбленный?

– Нет, не в этом дело. Ты мне нравишься, Инди. Правда, нравишься. Просто на следующей неделе я уезжаю из Парижа.

– Пропускаешь следующий семестр?

– Обратно в Сорбонну я не вернусь. Я окончу образование в Римском университете. Это самое подходящее место на свете для изучения истории искусств.

– Рад за тебя… в общем. Желаю удачи.

– Жаль, что мы не встретились раньше… – с тоской проронила Мейра.

– Так уж бывает, – развел руками Инди.

– Ты будешь мне писать?

– Если хочешь.

– Очень хочу, – легонько притронулась она к его плечу. – Я напишу тебе, когда устроюсь.

– По ту сторону холма, где вытекает река, тело не обнаружено, – сообщил подошедший жандарм. – Конечно, этому не стоит предавать значения. Тело могло застрять где-нибудь между камнями, а могло уплыть по течению.

– А вы уверены, что он погиб? – спросила Мейра.

– Скорее всего, сломал себе шею, когда падал.

«Быть может», – мысленно уточнил Инди. Его почему-то не покидала мысль, что Уолкотт ухитрился уцелеть и сбежал.

Новая Англия, май 1928 года

На длинных лестницах стояли люди в белых комбинезонах, подстригая вьющиеся растения, угрожающие превратить квадратные окна в бойницы. За их работой пристально следило недреманное око горгульи, пристроившейся на карнизе старинного кирпичного здания. А еще ниже по аллеям университетского городка целыми толпами расхаживали студенты, торопившиеся в перерыве перейти из одной аудитории в другую.

Инди немного постоял, глядя на работу садовников, набрал полную грудь весеннего воздуха и двинулся дальше. При мысли, что всего через пару недель занятия окончатся, а дальше он предоставлен самому себе, Инди невольно улыбнулся. Вещи уже уложены, а билет на поезд до Кортеса, штат Колорадо, лежит на туалетном столике.

Лето предстоит просто замечательное, и мысли Инди уже устремились к предстоящим «трем Р» – раздолью, радости и роману. И если первое и второе гарантированы, то при сложившихся обстоятельствах третье тоже весьма вероятно. Разумеется, все это будет погребено под четвертым «Р» – работой, истинной причиной поездки, а заодно причиной, по которой колледж оплатил поездку. Но эта летняя исследовательская работа в Четырех Углах будет истинным наслаждением.

Он не только вернется на Юго-запад, где прожил не один год в юности, но и встретится с Мейрой Роджерс – впервые после расставания с ней в Париже четыре года назад. Их роман оборвался, не успев расцвести, но в последние пару лет они возродили его по переписке, обмениваясь письмами все чаще и чаще.

Когда Инди подходил к административному корпусу, ему наперерез бросились две студентки, наткнувшись на него. Инди понял, что столкновение было отнюдь не случайным, но все равно извинился.

– Профессор Джонс, а вы читали ту новую книжку Франца Боаса – «Антропология и современная жизнь»? Я слыхала, он опровергает теорию высшей расы?

– Я тоже слышал об этом, Милли, – усмехнулся Инди, – но, правду сказать, я был чересчур занят изучением древней жизни. Быть может, как-нибудь на днях попытаюсь осовремениться. А теперь прошу простить – у меня назначено свидание.

– Интересно, с кем это у него свидание? – провожая преподавателя взглядом, проговорила одна студентка.

Инди поднялся в лифте на верхний этаж административного корпуса в компании профессора с густыми седыми бровями, опиравшегося на трость. По-прежнему пребывая в хорошем настроении, Инди бездумно начал мычать мотивчик популярной песни, слышанной по радио. Старик-профессор сперва нахмурился, а затем осведомился:

– Насколько я понимаю, вы пытаетесь напеть «Устроим оп-ля»?

– Ну, в общем, это не «Застегни свое пальто», – рассмеялся Инди.

Лифт со скрипом остановился, и Инди ступил на шикарный ковер профессорско-преподавательского клуба. На стенах – роскошные дубовые панели и тяжеловесные портреты предыдущих президентов университета. Почти все расставленные по вестибюлю мягкие кресла заняты людьми, читающими «Нью-Йорк Таймс» и курящими трубки.