Ольга Табоякова - Все дороги этого мира

- Странно, - поднимая голову от подушки, изрек Сентенус, - Я пил, а ты чушь несешь. Похоже колдун перегеомантил. Иди-ка ты, дедушка, поспи, и кота не трогай.

- Почему? - дед был крайне раздосадован таким несерьезным отношением к его предложению

- Сильно он у вас гадкий, во-первых, а во-вторых, ему теперь с кошками трахаться приходится, если, конечно, он не воздерживается, - Сентенус опять уронил голову на подушки, стаскивать сапоги не было сил.

Дед застыл:

- Причем здесь кошки?

- Ни причем, но нимфы не лучше, - уже довольно сонно пробормотал Сентенус.

- О чем ты? - дед стал трясти внука за плечо, но Сентенус наплевательски спал, не отвечая деду.

- И я воспитал такого внука! - дед патетически поднял руки, но потом опустил. - Но внук вышел вроде лучше сына. Может с правнуком повезет? Надо его срочно женить.

В голове у деда засела новая мысль, опасная для королевства в целом и для Сентенуса в частности.

Боцман учился летать. За его подвигом наблюдал Мореход, Секач, Плинт и Железяка. Осторожно забравшись на спину большого седого кодра, Боцман крепко вцепился в холку. Кодр повернул голову, и проверил, как устроился человек. Большие желтые глаза зверя светились ехидством. Он-то знал, что летать не страшно. Затем кодр расправил свои крылья. Без разбега, с силой оттолкнувшись от земли, кодр взмыл вверх. Боцман судорожно вздохнул. Совершая круги над площадкой, где стояли люди, кодр поднимался все выше и выше. Боцман крепко держался. Ему даже пришлось закрыть глаза, чтобы голова перестала кружиться.

- Эгей! - донеслось снизу.

- Охх, - прошептал Боцман.

Внизу его явно не услышали.

- Эгей! - донеслось еще более мощное с земли.

Внезапно Боцман вспомнил, как плавал на своей старой посудине. Как-то они попали в страшный шторм. Там было примерно также страшно, беззащитность всегда пугает. Но тогда, когда они все поняли, что не ступят на твердую землю, у Боцмана пропал страх. Он себя не помнил, но ребята рассказывали, что он дико кричал, в ярости ругая шторм.

- Эгегей! - Во всю мощь легких закричал Боцман.

Внизу Мореход сделал глоток из свой фляги:

- Как хорошо! У меня аж уши заложило, - пояснил он окружающим ковыряние в ушах.

- Смотрите, - указывая пальцем на Боцмана, заверещал Плинт.

Могучий кодр стал совершать резкие развороты, снижения, затем опять набирать высоту. Боцман держался одной рукой, а второй махал ребятам на земле. Еще Боцман не забывал голосить, счастливый от открывающейся перспективы полетов в небе.

Стоя на твердой каменной площадке, Боцман восторженно вздыхал об ощущении воли, которое он вновь испытал. Следующим на полет решился Мореход, который никогда не желал уступать Боцману.

Когда в небо поднялся Железяка, Мореход рискнул спросить Боцмана.

- Так море для нас закрыто?

- Если уж я поднялся в небо, то и в море мы выйдем, - неожиданно уверенно откликнулся Боцман. Он приложил руку к глазам, солнце слепило, и не давало хорошенько рассмотреть кульбиты, которые выделывал кодр с Железякой.

- Ты думаешь? - еще раз желая убедиться, что все в этом мире возможно, переспросил Мореход.

- Абсолютно и безоговорочно. Теперь это не обсуждается, Мореход, - последовал правильный ответ.

За полетами кодра и рабочих сцены наблюдали еще двое: Богарта и повар Грим. Повар сидел на некотором возвышении от взлетной площадке. Охранница сама подошла к повару, который уселся на странном шатком сооружении, похожем на самодельный табурет, но почему-то на двух ножках. Грим внимательно посмотрел на женщину. Во владениях Мастеров она расслабилась, все напряжение, скопившееся в пути, ее отпустило. Сегодня повар видел ее первый раз не в штанах и куртке, а в короткой черной юбке с кофтой с высоким воротом.

После традиционных приветствий Богарта осмелилась спросить о назначении необычного табурета.

- Да просто ножка отвалилась, а больше у них ничего нет. Не вытаскивать же на воздух резное кресло? - отмахнулся повар.

- Я бы тоже хотела посидеть, - женщина решительно вернулась в пещеру. Там она взялась за огромное резное кресло. Не в силах его поднять Богарта поволокла кресло.

Грим встал и помог женщине. Когда они установили кресло рядом с ломанной табуреткой повара Грима, Богарта заметила:

- Если бы я сегодня не была в юбке, то должна была бы тебя убить за помощь.

Грим усмехнулся:

- Если бы ты не была в юбке, то я бы не стал помогать, кодекс я еще знаю.

Усевшись и вытянув ноги, Богарта стала осматриваться по сторонам. Виражи кодра с Мореходом на спине ее не впечатлили. Нечто подобное она уже испытывала сама.

- Так ты специально надела юбку? - догадался повар.

- По особому случаю, - согласилась Богарта. Сегодня она не только надела юбку, но и украсила свои короткие волосы двумя яркими заколками.

- Хорошо выглядишь, - сделал комплимент повар.

- Спасибо.

- Так, что тебе от меня надо? - Грим прикидывал затянется ли разговор, он хотел попробовать полетать на кодре.

- Я вернусь к пройденному, Грим, - Богарта сцепила руки, Грим слегка покачал головой. Так он и думал.

- Ты о Саньо?

- Да.

- Спрашивай, - покорно согласился повар.

- Ты сказал, что мне надо разобраться с собой, и не мучить его, - напомнила Богарта.

- Я так сказал? - повар переспрашивал потому, что не желал сам говорить ничего нового.

- Ты так сказал, - женщина расцепила руки и поправила юбку. Привлекательные коленки рассмотрел с высоты Мореход. Его громкое уханье было результатом одобрительного мнения. Как назло, кодр повернул в другую сторону и лишил его возможности еще полюбоваться на коленки охраницы.

- И что? - Грим начал раскачиваться на табуретке.

- В какой-то мере ты прав, - откровенно призналась Богарта. - И вообще это все мое дело, но я прошу тебя мне помочь.

- Как?

- Помоги мне найти ошибку. Понимаешь, где-то я точно ошибаюсь, но где именно понять не могу, - Богарта опять сцепила руки.

- Тогда рассказывай, - Грим впервые за время разговора повернулся к ней лицом, и посмотрел в глаза.

- Я не ничего не понимаю. И самое главное чего я не понимаю, так это зачем я Саньо? - Богарта впервые позволила своим страхам выплеснуться наружу.

- Это все? - Грим желал услышать все вопросы и страхи.

- Нет, - помедлив с ответом, призналась Богарта. - Есть еще один момент. Я привыкла на всех смотреть, как на врагов.

- Издержки работы, - ухмыльнулся повар.

- А ты тоже на всех смотришь, как на составляющие для супа? - ехидно полюбопытствовала Богарта.

- Иногда и такое бывает, - не отступил от своих слов повар. - Это все?

- Все, - покорно признала женщина.

- А в чем же ты ошибаешься?

- В том, что мне делать дальше, - Богарта непроизвольным движением достала нож. Посмотрела на него и убрала.