Ольга Табоякова - Все дороги этого мира

- Ты не репетируешь, что мы должны молчать? - Метт наморщил свой лоб, что в сочетании с его широким красным носом, сделало его похожим на расплющенный фруктовый новогодний пирог.

- Я репетирую достаточно, - Джу заводилась еще больше, и говорила неправду. Она сама считала, что репетирует не достаточно, но сейчас это яростно отрицала.

Рамон укоризненно покачал головой.

- Девочка, ты сама веришь в то, что говоришь?

- Я тебе не девочка, - зафырчала Джу.

Если в самом начале коллективных разборов все сидели, то сейчас все стояли. Джу ощущала сердцем, что всеобщее неодобрение ее захлестывает не хуже плохой музыкальной мелодии. Ей показалось, что надо развернуться и убежать из общей повозки, но южный характер заставил ее стоять до конца.

В труппе донны Илисты музыканты подобрались опытные, что называется сыгранные. Негда похож на актера в амплуа главного героя-любовника, а не на музыканта. Характерная мужественная внешность, дополнялась полной антиэмоциональностью. Негда играл на скайвике. Таскать скайвик с собой могла либо эмоциональная, либо очень богатая труппа. В донне Илисте сочеталось и то и другое. Хэсс не общался с музыкантами, кроме обычных приветствий. Он их почти не видел. Если актерам нужны были зрители постоянно, в том числе и на репетициях, то музыканты предпочитали жить своим закрытым мирком. Что такое скайвик Хэссу объяснил Боцман, которому приходилось затаскивать и вытаскивать инструмент для репетиций. Вес этого музыкального монстра равнялся весу трех взрослых мужиков, а звук подражал пению серен. Крышка откидывалась, и Негда играл перебирая по клавишам длинными пальцами.

Метт - верный друг и помощник Негды выдувал на трубе и марши, и жалобный плач сердец влюбленных. В жизни оба музыканта молчаливы и сосредоточены. Когда Хэсс подстраивался под них, проверяя на предмет околодованности, он понял, что оба предельно погружены в себя.

Рамон - гитара, а его жена Лия - ударные, а иногда и свирель. В этой поездке оба были сосредоточены на общем ребенке, которого вынашивала Лия. Как новенький, Хэсс отметил сходство супругов. По началу он принял их за брата с сестрой.

Молоденькая Джу, самая молодая в музыкальной группе, превосходно играла на скрипке. Несколько раз Хэсс наслаждался переливами скрипки, но последнее время Джу почти не прикасалась к своему инструменту.

Лаврентио же писал и писал музыку, сосредоточившись на скрипке.

Претензии к Джу слышала вся труппа потому, что Рамон открыл оба окошечка в повозке. Его беременной жене требовался свежий воздух.

Возле повозки материализовался Мухмур Аран, он собирал новые эмоции для своих будущих постановок. Тем же занимался и Одольфо, ехавший чуть позади повозки музыкантов.

- Ох, ты наседаешь, - ворчливо прокомментировал Грим. Хэсс пожал плечами, обсуждать претензии музыкантов друг к другу, он не хотел.

Из повозки последовали новые упреки.

- Любовь с композитором еще не дает право на хамское отношение к общему делу. - Метт теребил занавеску на окошечке.

- Фуу, а что дает? - Джу сжала кулаки.

- Мальчики, не надо на нее давить, - примирительно попросила Лия.

- Мне твоя защита не нужна, добренькая наша, - Джу язвила, зная, что вопрос о репетициях подняла Лия.

- Мальчики, вы ее все затравите, а в нашем деле принуждение не допустимо, - Метт и Негда переглянулись, соглашаясь со словами Лии.

- Так ты, что считаешь, что Джу не играет потому, что потеряла огонь? - вкрадчиво подлил масла в спор Рамон, понимающий к чему ведет жена.

- Что? - у Джу сбилось дыхание. - Это нелепо.

- Но согласись, Джу, что твое отсутствие говорит об этом. Мне не кажется, что ты пренебрегаешь нами. Ты такая воспитанная, - за этими словами Негды, Джу услышала иронию, но остальные и бровью не повели. - Мы заняты музыкой, а ты увлекалась Лаврентио, - Джу опять вздрогнула. Она свои чувства считала любовью, а отнюдь не увлечением. - Ты могла потерять огонь и поэтому...

- Я говорила об этом, Негда. Прости, Джу, - Лия еще ближе подвинулась к Рамону и жалостливо посмотрела на Джу.

- У меня ничего не пропало, - Джу уже почти визжала.

- Я не знаю, Джу. Огонь он такой, вполне может переплавится в любовь, а любовь может стать ненавистью или ревностью в одну секунду. И вот, в одну минуту ни огня, ни любви.

На подобное заявление Негды, Джу открыла рот, но выдавить из себя ничего не смогла.

- Я голодна, - Лия положила руку на живот. - Мы голодны.

- Сейчас, милая, - Рамон остановил повозку, помог ей спуститься.

Лошади опять пошли, в повозке осталась ошеломленная Джу и молчаливые Негда и Метт. Джу, наконец, придумала, что ответить на возмутительные предположения Негды:

- Такого не бывает.

- Бывает, девочка, - возразил Метт. - Расспроси своего Лаврентио. Он один из немногих, кто выжил после подобного. Только теперь он уже не играет ни на скайвике, ни на скрипке.

Джу выскочила из повозки на полном ходу, и понеслась искать Лаврентио. Композитор сжался под взглядом своей дочери Най. Только что она объявила отцу, чтобы не вмешивался в ее жизнь и занялся бы своей. При этом Най не упустила возможности сказать отцу, что его южная любовница нечета ее Крысенышу. Тот действительно ее любит, а Джу мечтает о славе великого папочки. Лаврентио добил вопрос Най:

- Ты и в правду считаешь, что такая молодая может любить старого композитора?

Услышав такой вопрос от других, Лаврентио бы отмахнулся, но слова дочери задели его.

- Най, малышка, - Лаврентио расстроился так, что перестал слышать музыку, и не мог связанно говорить.

- Отец, ты извини, но кто тебе скажет, если не я? И я бы не стала, но твои и мамины идеи меня достали.

- Най, но я же не...

- Не надо, отец. Ты думаешь, я не слышу, что говорит мать?

- Най, я не...

- Отец, ты думал бы о себе.

Лаврентио смог собраться с мыслями, чтобы высказаться:

- Най, я люблю Джу, я люблю не так, как ты любишь своего охранника, но люблю. Не спорю, ты меня уязвила своими словами. Но Джу не такая.

- А ты слышал, что говорят музыканты?

- Что? - Лаврентио опять испугался.

- А то, что ты пишешь под нее, - Най уже сама была не рада, что завела разговор об этом. Утром Най вытерпела очередную тираду мамочки.

- Это не так, - по-детски возразил Лаврентио.

- Прости, папа, - Най взяла отца за руку. - Я не хотела тебя обидеть. Мы не общаемся, но сегодня... Тем более, что это правда. Ты наслаждайся только осознано.

- Что ты говоришь, Най? - Лаврентио убрал руку.

В дверях стояла Джу. Со всхлипом она кинулась на грудь любовника. Лаврентио беспомощно посмотрел на дочь. Он уже гладил Джу по голове. Най пожала плечами и ушла, посчитав разговор оконченным.

- Ты как? Поговорила? - Крысеныш обнял свою любимую.

Най освободилась от его объятий. Ей захотелось просто посидеть рядом и помолчать, но Крысеныш ждал ответа.